Читаем без скачивания Высокий, царственный и сварливый - Найла Монро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я знала, что она права, но всё равно скривила рот в сторону.
— Ты этого не знаешь, — сказала я, и это звучала не совсем убежденно даже для меня. — Он может быть тайным Домом.
Мария усмехнулась, её глаза были полны недоверием.
— Да ладно тебе, Эс. Он же принц…
Я подалась вперёд, пытаясь зажать ей рот рукой.
— Тсс! Шехрияр наверху!
Родители Марии всю неделю были в отъезде по государственным делам, когда я приехала отпраздновать с ней свой двадцать третий день рождения в государстве Рейвен. Это был первый раз, когда я вернулась, чтобы увидеть её с тех пор, как мы закончили университет больше года назад. Она была единственной подругой, которую я завела за три года изучения экономики в Рейвене, и я безумно любила её.
Очевидно, поскольку я была наследной принцессой государства Джахандар, мне не разрешили приехать и остаться с ней наедине. Мой личный секретарь — слэш — телохранитель Шехрияр, который также был самым близким мне человеком, похожим на настоящего брата, находился наверху, во второй комнате для гостей.
Маловероятно, что он что — нибудь услышит, но я никогда не знала наверняка, когда была с ним. У Шехрияра был слух летучей мыши, шестое чувство акулы и зрение орла, и мне не нужно было, чтобы он задавал мне вопросы о моём принце, которого Мария прозвала апельсином.
Она мягко убрала мою руку и продолжила более тихим голосом, как будто её никогда не прерывали.
— И не просто какой — то принц, Эс. Он тот, кого мир называет Идеальным Принцем, — сказала она. — А мужчина, который затмевает даже сказочного принца, не может быть доминантом.
— Я знаю, — я фыркнула и откинулась на спинку дивана. — Но Дом или нет, это даже не имеет значения.
— Да, чтобы это имело значение, тебе действительно пришлось бы уговорить себя лечь с ним в постель, вместо того чтобы просто молча тосковать по нему с другого конца комнаты.
Я уставилась на Марию, когда она захихикала, как маленькая торжествующая сучка, и, не раздумывая, схватила подушку между нами и ударил её ею. Вот вам и пример правильного поведения принцессы.
— Это было не смешно, — сказала я, но раздраженный смех пронизал мои слова. — Я пытаюсь, ладно.
— Пытаешься? — Мария чуть не взревела от недоверия, прежде чем понизила голос. — Эсмеральда, ты влюблена в этого человека уже сколько шесть — семь лет? И у тебя ещё не было ни одного нормального разговора с ним. И ты была на стольких же королевских мероприятиях, что и он!
Я хотела возразить, что она была неправа. Проблема была в том, что она была права.
Принцем с прозвищем Апельсин, в которого я влюблялась почти семь лет, был Кай из Томы.
Ему было двадцать девять лет, и он был первенцем короля Рами и королевы Лейлы из Томы. Не говоря уже о том, что он был высоким, темноволосым, красивым и по — своему обаятельным. Плюс, его улыбка…у него были ямочки.
Я выросла в том же королевском кругу, что и он. Мы посещали одни и те же мероприятия, дни рождения и новогодние вечеринки. И всё же, если не считать элементарных любезностей, она была права, у меня никогда не было с ним нормального разговора.
Когда — либо.
Как это вообще было возможно, я не знала. Я понятия не имела, что я делаю не так.
— Ты постоянно будешь напоминать мне об этом? — я бросила подушку ей на колени.
Она обхватила её руками с ухмылкой на полных губах.
— Буду. Может быть, это наконец подтолкнет тебя к действию.
Она швырнула в меня подушкой, и та ударила меня прямо по лицу.
— Мария!
— Ты должна поговорить с ним на этом Празднике мира, или, клянусь, Эсмеральда, я найду апельсина и скажу ему, что он тебе нравится. Хотя нет, — она махнула рукой. — Забудь про разговор с ним. Просто соблазни его, черт возьми. Подружись с ним и соблазни его.
Я запрокинула голову и рассмеялась. Мне даже не удалось поговорить с этим чёртовым мужчиной, а она думала, что я смогу его соблазнить? Если бы.
— Я серьёзно, — Мария скрестила ноги и зашаркала ко мне. — Двух недель достаточно, чтобы соблазнить мужчину. Посмотри на себя — ты великолепна.
— Дело не в моей внешности…
— Заткнись и посмотри на меня, — я вздохнула, но встретилась с ней взгляд. — Теперь повторяй за мной. Подружись с ним, соблазни его, переспи с ним, а затем осыпь его розами.
Мой рот растянулся в улыбке.
— Мария…
— Скажи это. Манифестируй это.
Я прикусила нижнюю губу, не решаясь сделать это, но тихо заставила себя.
— Подружись с ним. Соблазни его…переспи с ним. И осыпь его розами.
— Вот так! — она указала на меня пальцем. — И тебе лучше попробовать. Я имею в виду, правда попробовать, Эс.
Я знала, что Мария права. В этом году я должна была попытаться привлечь внимание Кая.
И если мне это не удастся, то, возможно, это знак того, что мне нужно отказаться от своей влюбленности.
Особенно учитывая, что однажды он уже был помолвлен.
* * *
— Это всё, — сказал Шехрияр, мой секретарь, телохранитель, доверенное лицо и всё, что было между ними, пригнув голову, чтобы протиснуть своё неуклюжее тело ростом шесть футов пять дюймов через дверной проём в гостиную.
Я стояла напротив Марии, готовая отправиться в аэропорт, чтобы вылететь обратно в Джахандар поздним утром следующего дня, но мне не хотелось уезжать. Наши с Шехрияром чемоданы стояли в коридоре, там, где он их оставил.
— Ты перепроверила свой номер? — спросил он, поправляя рукав своего накрахмаленного черного пиджака.
— Ты спрашиваешь меня об этом уже в четвертый раз, Шер, — сказал я, улыбаясь ему.
Он наклонился ко мне, смотря сверху вниз строгими светло — зелёными глазами, расположенными под ещё более строгими густыми дугообразными бровями. Постороннему человеку выражение его лица могло бы показаться пугающим, особенно учитывая его высокий рост, мускулистое телосложение и широкие, как у быка, плечи. Его короткие, мягкие каштановые волосы на самом деле не смягчали ни резкости его лица, ни тени на подбородке. Но я знала, что под этой маской он был большим, любящим, мягким человеком, поэтому ничто в его свирепых и предостерегающих взглядах не беспокоило меня.
Это не означало, что я была настолько глупа, чтобы принять его мягкость за слабость или некомпетентность. Когда дело доходило до того, чтобы охранять меня, я делала то, что он говорил. Никакого нытья или лишних вопросов.
— Но
