Читаем без скачивания Начало пути - Алексей Игоревич Ильин

— Эм, нет, спасибо, — я схватил флакон и поспешил обратно в комнату.

Роман лежал на кровати в той же позе, в которой я его оставил. Я даже не был уверен в том, что он дышал, пока не увидел едва заметные шевеления грудной клетки. Забравшись на кровать, принялся открывать флакон. Проклятая пробка никак не хотела вытаскиваться. Да ещё мне сильно мешал платок на руке. Раздражённо его сорвав, я снова потянул пробку. На этот раз она выскочила, а с потревоженной раны на ладони сорвалось несколько капель крови, которые полетели прямо во флакон.

Мы с Гвэйном тупо смотрели, как кровь растворяется в зелье. А потом из горлышка вырвалось чёрное облачко, приняв вид черепа, и исчезло.

— Вот то, что сейчас произошло, это вообще нормально? — спросил я у волка. Тот только глаза закатил. — Зелье не стало, случайно, ядовитым? Я его не отравлю?

В ответ Гвэйн закрыл лапой глаза и медленно провёл ею по морде. После чего спокойно положил голову на кровать и закрыл глаза. А вот это что интересно сейчас было? Ладно, потом разберусь, пока надо Рому подлечить.

Решив не рисковать, я снова замотал руку платком, чтобы не изгваздать кровью всё вокруг, и снова вылетел в коридор. Возле двери до сих пор стоял дворецкий и разглядывал вазу, стоявшую у стены. Качество уборки что ли проверял? Он повернулся, даже не удивившись моему появлению.

— Мне нужно ещё одно, — выпалил я, прищурившись. Интересно, зачем он всё-таки за мной следит? А в то, что этот тип за мной следит, я уже абсолютно уверен.

— К сожалению, это зелье было последним. Утренние традиционные предновогодние состязания в этом году прошли активно и довольно травматично, — проговорил он. — Доставка планируется часа через два. К вашему сведению, Данила Петрович уже распорядился вызвать целителя семьи. Он прибудет в течение часа. Как я понял, проблема деликатная и к городским лекарям обращаться не стоит. — Совершенно безэмоционально поделился он доступными ему сведениями. — Я могу вам ещё чем-то помочь?

— Нет, — буркнул я и вернулся к себе в комнату, громко хлопнув дверью.

Ну, в принципе, час — это не так уж и много, наверное, можно подождать. Мои размышления прервал надсадный кашель с последующим глухим хрипом, раздавшийся со стороны кровати.

Я бросился к Ромке. Видимо, всё было не очень хорошо. Гвэйн подскочил и несколько раз надавил на грудную клетку парня передними лапами, наваливаясь на них всем телом, словно пытался его растормошить. После того, как раздался слабый стон со стороны Романа, волк тряхнул головой и слез с него, вновь ложась рядом, при этом тяжело глядя на меня своими жёлтыми пронзительными глазами.

Я моргнул, начиная понимать, что даже часа у нас, похоже, нет. Особо не думая о последствиях и о том, чтобы позвать на помощь, схватил флакон и залез на кровать.

— Ну же, помоги мне, — я просунул руку под плечи Романа и попытался его приподнять. Наверное, сделал больно. Даже сквозь забытьё Роман почувствовал, что я его трогаю, и застонал, открыв глаза. Наверное, это хороший знак, потому что до этого глаза он вообще не открывал.

Мне удалось пролезть между изголовьем кровати и довольно крепким парнем. Роман сделал усилие и приподнялся, а я сел так, чтобы он опёрся спиной мне на грудь.

— Давай, будь хорошим мальчиком, за маму, за папу, за псину эту блохастую, — от страха я нёс чушь, но не обращал на это внимание.

Поднёс флакон ко рту Ромы, отмечая краем сознания, что дрожат руки. Он послушно открыл рот и позволил мне влить в себя зелье сомнительного происхождения.

Прошло около минуты. Ничего не происходило. Я уже подумал, что всё-таки испортил лекарство своей кровью. Но и сознания парень больше не терял, что не могло не радовать. Внезапно Роман выгнулся так, что его голова больно впечаталась мне прямо в середину грудины.

Его тело скрутила жуткая судорога, он не мог даже стонать. Лоб покрылся испариной, а пальцы рук комкали великолепное парчовое покрывало.

— Рома, ну, Ром, — заскулил я. — Я же тебя не отравил, правда? Гвэйн, он же не умирает? — волк приоткрыл один глаз, покосился на выгибающегося парня, философски вздохнул и снова закрыл глаз.

Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Роман в последний раз дёрнулся и замер, а я с удивлением смотрел на его абсолютно чистое лицо, без каких бы то ни было признаков недавнего шрама. Вот только, почему он не шевелится? И почему-то мне снова показалось, что он не дышит.

Выбравшись из-под придавившего меня тела, я дрожащими руками попытался расстегнуть его рубашку, но у меня ничего не получалось. Тогда я рванул её в стороны, отрывая пуговицы и обнажая грудь. Откуда только силы взялись? Грудь ровно поднималась и опускалась, а я, приоткрыв рот, с удивлением наблюдал за тем, как множество уже застарелых шрамов прямо на глазах исчезают с тела Романа. Как же их много. Что этот козёл с ним делал? Я почувствовал горечь во рту, а в голове промелькнула мысль, что зря не позволил Гвэйну придушить старшего Гаранина окончательно и бесповоротно.

Очередной маленький шрам прямо под левым соском исчез. Интересно, а почему не все шрамы исчезают? Пара небольших, но довольно глубоких по центру груди всё же осталась. Но в остальном, кожа стала абсолютно чистой. Я выдохнул и прислонил приятно холодный, пустой флакон ко лбу. Надо узнать, где Демидовы такую убойную вещь берут. В жизни всё может пригодиться.

— Дима, что ты делаешь? — голос Романа звучал глухо, но это был именно голос Романа, а не той сломанной куклы, которая разговаривала с Александром. — Зачем ты меня раздел?

— Чтобы проверить, что ты ещё жив, — буркнул я. А Гаранин в это время нахмурился и приподнялся на локтях. Внезапно его глаза распахнулись, и он посмотрел на свою обнажённую грудь.

— Что ты со мной сделал? — удивлённо спросил он.

— Я всего лишь дал тебе заживляющее. Кто же знал, что у тебя такая реакция на него. Может, это аллергия? Тебя раньше такими зельями лечили? Похоже, что нет, — я говорил быстро, чтобы сбросить напряжение.

— Дима, заживляющие не дают такого…

Он не закончил говорить, потому что в этот момент в дверь постучали. Два раза коротко и отрывисто,