Читаем без скачивания Таблетка для чемпиона - Виктор Лановенко

– Так.

– Как ты думаешь, Лампус, если ты согласишься заключить контракт на два года с этим центром, Валентин Григорьевич сможет тебя простить? Простить настолько, чтобы забрать свое заявление назад.

– Не знаю, – сказал Валерий.

– Другого выхода у тебя нет. Либо болото и смрад. Либо кипарисы. Выбирай.

– А взятка? Если я расскажу про взятку?

– Статья 291, пункт 1, лишение свободы на срок до 3-х лет. Это с одной стороны. А с другой – про взятку забудь. Ты ни в одном суде не докажешь, что Валентин Григорьевич взял у тебя деньги. А больше тебе крыть нечем. Ты, Лампус, остался без козырей.

В это время зазвонил внутренний телефон.

– Чиновники явились, – сказал майор, возвращая трубку на аппарат. – У тебя есть три секунды. Что ты выбираешь? Да, есть еще одна возможность, я как-то упустил ее. Ты можешь нанять дорогих адвокатов, очень дорогих, дороже тех, которых наймут чиновники, и пойти на суд. Но это будет не суд, а соревнование, кто больше заплатит. Как ты на это смотришь?

– Что вы! Мы всем миром собирали деньги на взятку. За три месяца собрали десять тысяч рублей. Все решено, я заключаю контракт с Центром.

– Это правильный ход, – сказал майор. – Он может сработать и может не сработать. Но все остальные сразу ведут к поражению. Пойдем, Лампус, нам предстоит трудный разговор.

Когда Валерий открыл глаза, то увидел перед собой лобовое стекло маршрутного такси, забитое мутными каплями воды. «Дворники» работали с полной нагрузкой. В просветах была видна улица Вернадского. Она летела навстречу в пелене вертикального дождя. Машины уже включили габаритные огни и ближний свет.

– У гастронома выходят? – спросил водитель. Все промолчали. Водитель добавил громкость в приемнике и в сумерках, сквозь непогоду, поплыл чистый голос. Девушка пела на английском языке. Валерий попытался перевести, и получилось смешно: приди ко мне, мой маленький поросенок, и мы будем играть на флейте до самого утра.

Пожалуй, с английским у него не все в порядке. Надо подтянуться. И теперь у Валерия будет время. Целых два года.

Глава 3

Полицейский «Мерс» летел по проспекту Мира, нарушая правила. Майор Разин то и дело поглядывал на часы.

– Опоздаем, Серега, – сказал он водителю. – Гони на всю катушку!

– Никак нет, Сан Саныч, не опоздаем. Мы рванем через Вокзальный переулок. Там в понедельник пробок не бывает.

– Сержант Куликов! Я кому сказал – гони! – рявкнул майор.

– Ладно. Щас нажмем, – весело отозвался водитель, сдвинул фуражку на затылок и прибавил газу.

Майор Разин не любил понедельники. За два выходных законоНЕпослушные граждане успевали наворочать столько черных дел, что каждый понедельник превращался для Разина в каторгу.

Но все бы ничего, если бы не черная полоса, которая рано или поздно ложится поперек судьбы. Сейчас у Разина как раз шел период черной полосы. Его непосредственное начальство, руководитель Управления, генерал Тарханов, и заместитель по кадрам, полковник Скворцов, протаскивали на должность майора своего человека. Трижды Разину предлагали варианты перехода. Он отказывался. Новые должности его не устраивали. По этому поводу кое у кого в Управлении сложилось мнение – коль скоро Разин позволяет себе роскошь говорить начальству «нет», значит, у него имеется крепкая «волосатая рука».

– Приехали, тащ майор, – Сережа Куликов стоял, переминаясь с ноги на ногу, и удерживал перед ним открытую дверь.

– Ты извини, Серега. Я наорал с утра, – сказал Разин, выбираясь из «Мерса».

– Да чего там, я даже не заметил. Сан Саныч, разрешите спросить?

– Ну?

– Это правда, что вас увольняют из органов? Или вы по собственному желанию?

– Бабские сплетни, – отрезал майор.

– Жалко, – вздохнул сержант Куликов. – Меня пацаны на фирме уже достали, спрашивают: нет ли хорошего офицера на выходе? Так я вас сосватал. Там, знаете, какой оклад?

– Мне рановато на пенсию. Пусть пацаны другого поищут.

Каждое утро Разин включал компьютер и просматривал страничку «происшествия». Происшествия «А», Происшествия «В» и Происшествия «С». В группу «А» входили убийства, террористические акты, нападения, грабежи и тому подобное. «В» – экономические преступления, мошенничества, подлоги, ДТП и пр. «С» – другие незначительные происшествия, не влекущие за собой уголовной ответственности.

До начала планерки майору необходимо было знать: кто, кого, где, когда, при каких обстоятельствах? Из этих фактов складывалась картина криминальной обстановки. Она напоминала дерево, корни которого тянулись во вчерашний день, а ствол пребывал в сегодняшнем. Кроме того, Разин был обязан дорисовывать молодые побеги, которые появятся только в завтрашнем дне. Прогноз – его работа.

Майор обследовал всю информацию по разделам «А» и «В». Ничего особенного. По делам, которые стояли в разработке, существенного продвижения не намечалось. Имело место одно довольно громкое убийство. Но оно не выпадало из контекста текущего времени. Был эффективный банковский подлог. Шалили хакеры. Происходили разборки в нетрезвом виде. Однако профессиональное чутье майора осталось не потревоженным.

До начала совещания оставалось минут двадцать, когда Разин начал просматривать раздел «С». Обычно на этой страничке собирался «хлам». Источник «С» не считался надежным, порой его сообщения носили вторичный характер. На памяти майора лишь однажды «хлам» был использован для раскрытия преступления. Примерно год назад сотрудник отдела Леня Варшавец выудил сообщение в «Dailey Mirrors» об аукционе, на котором продавался эскиз Врубеля к картине Демон. Этот эскиз давно и безуспешно искали.

Разин распечатал три листа и принялся делать пометки на полях, когда в кабинет вошел Леня Варшавец.

– Привет, Ленчик, – сказал майор. – Что новенького за последний час?

– Да так, мелочевка.

Его доклад успокоил Разина. Ребята из его отдела закончили свою часть работы. И фактов, которые давали бы повод изменить прогноз, обнаружено не было.

– Как там Полина Семеновна? – спросил майор, вспоминая, как нервничал Леня в пятницу, как торопился в больницу к любимой теще.

– Сделали операцию, а сегодня перед работой я забежал в больницу. Она уже садится в кровати. Пятница счастливый день.

– Точно, – сказал майор, – счастливый.

Он вспомнил, как в минувшую пятницу, ему позвонил Валентин Григорьевич, старый знакомый. Время от времени Разин помогал чиновнику вербовать спортсменов для работы в медицинском центре, расположенном на юге страны. Там, в этом центре, разрабатывались новые спортивные методики, которые позволяли нашим спортсменам добиваться высоких результатов. За выполнение этой рекрутской работы Разин получал неплохую прибавку к своему служебному окладу. Валентин Григорьевич рассказал ему про инцидент, который приключился с Валерием Лампусом, и попросил майора уломать парня, чтобы тот дал согласие на заключение контракта. И Разин с успехом провел эту операцию. Да, действительно пятница счастливый день.

– Сан Саныч, – напомнил о себе Варщавец, – если надумаете уходить из конторы, заберите меня с собой.

– Что вы, как сговорились. Не намерен я менять место работы, – сказал майор и посмотрел на часы. – Пожалуй, успеем выпить по чашечке кофе. Включи чайник.

– Са-Сан Саныч, – когда Варшавец нервничал, он начинал заикаться, – чайник я включу, а вы посмотрите газетку. Статья Па-Поспелова, называется «Встречайте! Эпидемия, пострашнее СПИДа». Может, конечно, брехня. Не мешало бы па-проверить.

Газета называлась «Голубая луна» и относилась к тому сорту еженедельников, которые выходят сумасшедшим тиражом и пользуются неизменным спросом у массового читателя за счет перемывания костей у отечественного и мирового бомонда.

Разин принялся читать статью Эдуарда Поспелова. И с каждой строчкой его сердце колотилось сильней и сильней. Что за черт! Проснулось его профессиональное чутье и повело носом из стороны в сторону. Журналист сообщал, что ему удалось приблизиться, не встретится, а именно приблизиться, к популярной певице Веронике Искандеровой и телеведущему Алексею Зубрицкому. То, что он увидел, сразило его наповал. Красавица Вероника и секс-символ Алексей превратились в уродов. Здесь же, для пущей убедительности, приводились их фотографии, по две штуки на каждого. На одной было видно, как они выглядели раньше, на второй, какими стали теперь. Разин даже поежился, до того неприятное впечатление на него произвели изменения, случившиеся с мужчиной и женщиной. На левой фотографии девушка была похожа на топ-модель. Стройна, нежна, улыбалась с таким светлым очарованием, что невозможно было оторвать взгляд от ее свежих губ. А справа – злобная старуха с перекошенными щеками и обвислой кожей. Вид у нее был затравленный, а круглые в морщинах глаза устремлены куда-то в сторону. Можно предположить, что второй снимок делался без согласия оригинала. С Алексеем Зубрицким дела обстояли не лучше. Правда, его уродство на второй фотографии скрывала недавно отпущенная бородка. Зато он был изображен в полный рост. И было видно, что фигуру мужчины искривило и повело, словно камчатскую березу.