Читаем без скачивания Манюня пишет фантастичЫскЫй роман - Наринэ Абгарян

— Есть! — отозвалась наша вожатая.

— Всем все ясно? — выпучился Гарегин Сергеевич.

— А если вас убьют? — заволновались мы.

— Никто меня не убьет, я надежно спрячусь в кустах.

И Гарегин Сергеевич, немилосердно жестикулируя желваками, рухнул в кусты и через секунду пропал из виду.

Минут десять мы напряженно вслушивались в тишину. Комары ели нас поедом, но мы боялись даже пошевелиться, чтобы не пропустить условный знак.

— Ух-ух, — донесся наконец до нас крик совы.

— А-а-а-а-ааааа!!! Улюлюлюлюууууу! Ыыыыыыыы! — заорали мы и ринулись брать штурмом макушку холма. Через несколько секунд мы уже были на небольшой поляне. Там нас поджидали пленные ребята.

— Они бежали в ту сторону! Трусы! — хохотали они. — Вот трусы так трусы, бежали так, что пятки сверкали.

— Они вас не пытали? — спрашивали мы.

— Буквально уже хотели приступать к пыткам, но вы вовремя успели. Спасибо вам, вы нас спасли, — обнимали нас старшие ребята, а мы сопели, довольные, и уворачивались от их объятий.

Потом из кустов вынырнул Гарегин Сергеевич и обрадовал нас известием, что враги бежали вниз, в сторону озера Цили, а там их поджидает целый полк наших солдат, которые выдвинулись на подмогу прямо из ближайшего военного городка.

— Вы — настоящие бойцы, — приговаривал Гарегин Сергеевич и каждому пожал руку.

А потом он подозвал к себе Каринку и указал на дерево, которое стояло на краю поляны.

— Посмотри, что там на самой верхней ветке?

— Какой-то сверток.

— В этом свертке — наш стяг. Враг украл его и спрятал на дереве. Можешь сбить его?

И тут настал звездный час Каринки. Она вытащила из кармана большую рогатку и одним метким выстрелом сбила сверток. Ладно, вру. Попала она в сверток с третьей попытки, но согласитесь, это ничуть не умаляет ее подвига.

— Ура! — закричали мы, когда сверток упал в кусты.

Радовались все — и пленные, которые наконец освободились из плена, и мы, что спасли ребят, и вожатые, что «Зарница» наконец-таки закончилась, слава богу, без происшествий. Но больше всех радовался мальчик Эдик. Мы о нем совершенно забыли, и у него было достаточно времени, чтобы размотать бинты и разобрать к чертовой матери носилки. Ибо обратную дорогу вниз по холму он бы точно не пережил.

Вот такая у нас получилась «Зарница». И если вы меня спросите, жалею ли я о том, что побывала в пионерлагере «Колагир», то я вам отвечу, что ничуть. Это был один из самых замечательных июней нашего детства.

Уехали мы из лагеря за три дня до окончания смены. Потому что в среду вернулась Ба.

Вы уже достаточно знаете Ба, чтобы понимать — ее возвращение — железобетонный аргумент.

Весь четверг она инспектировала свои владения и пилила дядю Мишу за то, что он таки водил своих чучундр домой, а тетю Валю за то, что она не приструнила распоясавшегося дядю Мишу.

— Ты же мне обещала, Валя!

— Роза, я не могла ему отказать, — разводила руками тетя Валя.

— Э-эх, взрослая женщина, а туда же. Отказать она ему не могла!

А в пятницу она погнала папу забирать нас домой. И никакие мольбы, что завтра прощальный костер и первая в нашей жизни дискотека, не возымели на нее действия.

— Отдохнули — и хватит, — рявкнула Ба.

Пока мы с Каринкой складывали вещи, Манюня сочиняла записку девочкам из второй смены.

— Чтобы они знали, как тут жить надо, — сопела она, старательно выводя своим птичьим почерком инструкцию по выживанию.

Потом она спрятала листочек под свою подушку.

— Вот удивится та девочка, которой достанется моя кровать!

— Дети, а чему вас научили в лагере? — полюбопытствовала Ба, когда мы, попрощавшись со своими подружками, любимыми вожатыми, тетей Линой, дедом Сако и Гарегином Сергеевичем, загрузились в машину.

— Строиться в ширинки! — радостно отрапортовала Манька.

Увожаемые девочки! Тут вобще-таки хорошо. Конечно, вы будеде много плакать, проситься домой и кушать маную кашу. Зато булки у тети Лины что надо. Не сомневайтесь. Так что по субботам и воскресеньям будеде вкусно полдничать.

Яблок осталось мало. Все съели мы. И зимлянику всю съели. И такие черные круглые ягоды, кажется ядавитые, но тоже съели и выжили. Зато у вас будет многа ежевики. Она была зеленая и крыпкая, и ее съесть мы не смогли. Хоть пытались. Эдик из четвертого отряда ел желуди, но мы их есть не смагли. Они пративные.

Спать надо вот как. Вытаскиваете адияло, залезаете в пададиялник, растопыриваете по углам руки и ноги, обнимаете себя и падаете на кровать на живот. Только падайте акуратно, а то Нарка сибе лоб расшибла когда падала, каланча.

Товарищ Маргарита хорошая важатая, не сомнивайтесь. Она будед для вас воровать из столовой хлеб. Пугайте ее ночю страшилками. Она это любит.

Вот и все, бедные девочки. Мы уежаем, а вы приежаете.

Будь гатов — всигда гатов!!!!

ГЛАВА 19

Манюня наконец вернулась домой, или Кушайте свежие фрукты и овощи, друзья мои!

Если кто-то спрашивал у нашей Сонечки, чего она хочет в подарок, то Сонечка неизменно отвечала:

— Нога-нога канхет и банучку мйода (много-много конфет и баночку меда).

А еще наша Сонечка басила. Прямо с самого рождения. И очень любила первой отвечать на телефонные звонки, поэтому играла исключительно в шаговой доступности от телефонного аппарата. Периодически, если телефон долго молчал, она поднимала трубку и увещевала:

— Ае! Ае! Поговойите хуть цто-нибудь!

Годам к семи сестра «добасилась» до того, что люди на ее раннеутреннее «але» говорили:

— Здравствуй, Юрик!

— Это не Юрик, это я! — возмущалась Сонечка.

— Драстамат Арутюнович? — пугались люди, думая, что им отвечает наш дед.

Сестра обиженно бросала трубку.

Но это уже потом, спустя «нога-нога лет», а сейчас Сонечке было год и восемь месяцев, и на вопрос Ба: «Что тебе привезти из Новороссийска?» — она важно пробасила:

— Нога-нога канхет и бацьенок мйода.

— А чего это сразу бочонок? — выпучилась Ба. — У всех баночку просила, а у меня бочонок просишь? Вот оно, еврейское счастье! Где справедливость, спрашивается?

Мы захихикали. Ба очень смешно возмущалась — вплотную приблизилась к Сонечкиному личику и грозно шевелила бровями. Впрочем, Сонечка была не робкого десятка — она с вызовом сопела и, собрав глаза в кучку, глядела прямо в переносицу Ба.

— Вчера по телевизору показывали мультик, вот она и запомнила новое слово, — объяснила я, — теперь вместо баночки меда Сонечка просит бочонок.

— Ты не могла подождать, пока я уеду в Новороссийск, и потом запомнить новое слово? — снова повела бровями Ба.

— Хацу бацьенок! — упрямо выпятила нижнюю губу Сонечка.

— Значит, будет тебе бочонок, чудо ты пернатое, — вздохнула Ба, — ну-ка покажи, где у тебя седая прядь волос?

— Вон! — и Сонечка ткнула пальчиком себе в макушку.

Самой большой достопримечательностью нашей семьи была седая прядь сестры. Если к нам приходили гости, то первым делом они принимались ковыряться в Сонечкиных волосах, чтобы удостовериться, что с ее знаменитым седым локоном ничего не случилось.

— Это божий знак, — цокали они языками.

Сонечка носилась со своим локоном как с писаной торбой и по сто раз на дню подбегала к зеркалу, чтобы проверить, на месте ли он или, не дай бог, ушел к какой-нибудь другой Сонечке.

— Иде мой бозизак? — приговаривала она, ковыряясь в своих золотистых локонах. — Воооот мой бозизак!

Второй по популярности достопримечательностью нашей семьи были разрушения, которые наносила квартире Каринка. Причем сестра действовала с такой оголтелой методичностью, что если мама два дня подряд не звонила в ЖЭК, то работники ЖЭКа чуть ли не сами звонили нам, чтобы удостовериться, что квартира пока на месте и мы, в общем-то, живы. А когда у нас случались гости, то они ходили по комнатам, в священном ужасе приглядывались к вывернутым розеткам, вырванным с мясом дверным косякам, покрытой трещинами сантехнике, порушенным карнизам и возвращались домой в твердой уверенности, что их дети — ангелы в плоти.

Понятно, что ремонтировать квартиру, когда под ногами путается склонный к апокалипсическим по мощи разрушениям ребенок, в крайней степени опасно. Поэтому родители решили отремонтировать детскую, кабинет и ванную за те три недели, которые мы проведем в пионерлагере. Мама, конечно, мечтала привести в порядок всю квартиру, но, когда она об этом заикнулась, папа заявил, что она может ремонтировать хоть весь подъезд, но только после развода с ним.