Читаем без скачивания Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8" (СИ) - Симада Содзи

Оторвавшись от бинокля, Райан удивленно выдохнул. Такой сцены он не ожидал. Конечно, сейчас никакой режиссер не заставлял ее играть перед камерой. Тогда что же ее терзало?.. Вряд ли она сейчас притворялась, но следователя все равно не покидала мысль, что они увязали в ловушке.

– Плачет, – сказал Райан. – И очень сильно. Словно пытается докричаться до мира и поведать ему, насколько ужасен американский шоу-бизнес.

– А я вот не намерен забывать, что она актриса, – холодно сказал Льюис.

Внезапно дверь «Даймлера» распахнулась. Леона вихрем вырвалась на ночную дорогу. Детективы тоже выпрыгнули из машины.

Ночной Беверли-Хиллз напоминал горы, освещенные слабым лунным светом. Хорошо была видна лишь извилистая дорога, обрамленная густыми черными зарослями. Детективы остановились в нескольких футах от «Даймлера», однако Леоны уже нигде не было видно – наверняка скрылась где-то посреди деревьев.

Разделившись, детективы принялись терпеливо искать ее. Дорога была узкой, да и сам Беверли-Хиллз располагался в глубине города, поэтому машин вокруг почти не проезжало. Тишину нарушали лишь голоса сверчков.

Наконец два следователя снова подошли друг к другу. Похоже, поиски можно было прекращать.

– Который час? – спросил Райан. Льюис взглянул на наручные часы.

– Без двадцати десять.

– Без двадцати десять… А заметили мы ее на Вьюмонт-драйв, когда еще не было и четырех. Гонялись за ней почти шесть часов – и что мы имеем?

– Интересно, что будет с этой машиной? Она размером с мой дом.

– Думаю, есть немало людей, которые приедут сюда по одному телефонному звонку Мацудзаки и заберут ее… Ну что, подождем еще немного?

Они вернулись в «Додж» и прождали Леону еще час, но безрезультатно.

– Как думаешь, она заметила нас на хвосте? – спросил Райан.

– Вполне возможно, – сказал Льюис.

– М-да, я тоже так думаю…

Однако на самом деле Райан так не считал. Сегодня она весь день металась в беспамятстве, и ей не было никакого дела до происходящего вокруг. Однако вслух Райан ничего не сказал.

– Значит, это была блестящая актерская игра?

– Долгое, однако, вышло шоу…

– Но ради чего?

Немного помолчав, Райан развел руками:

– Это известно лишь ей одной.

– Тогда сворачиваемся?

– Мудрое решение… Перекусим чего-нибудь?

Райан завел «Додж». Когда они отъезжали, его взгляд упал на табличку «Трэш-уэй» у края дороги.

8

Во дворе особняка оператора-постановщика Ричарда Уокиншоу, проживавшего по адресу Трэш-уэй, 2009, стоял отдельный домик, который занимала супружеская пара из Мексики, следившая за хозяйством, – мистер и миссис Диего. За садом ухаживал другой человек; их же работа состояла в том, чтобы ежедневно убираться в особняке, закупать продукты и чистить бассейн.

Всего неделю назад у них родился ребенок, и они всё еще выбирали ему имя из десятка вариантов. Младенец лежал в колыбели, которую они привезли с собой из Тихуаны, их родного города. Мария Диего восстанавливалась после родов, поэтому вечером рано шла отдыхать, а утром вставала как можно позже.

Вечером двадцать седьмого июня на ногах снова был только Том Диего – делал копии документов и кое-какую бумажную работу по поручению мистера Уокиншоу. Мария же дремала в их спальне с видом на бассейн рядом с еще безымянным малышом.

Днем в Лос-Анджелесе стояла изнуряющая жара, однако с наступлением вечера холодало. Из-за густой растительности Беверли-Хиллз чем-то напоминал место для кемпинга вдали от города или средневековую европейскую деревушку. Из-за окна доносилось пение сверчков.

Внезапно Мария проснулась. Младенец, который два часа назад захлебывался слезами, сладко спал. Лежа в постели, она спросонья слушала сверчков.

В соседней кровати никого не было, так что муж явно еще не ложился. Из смежной комнаты доносился тихий шум – видимо, там как раз был Том.

Внезапно насекомые стихли, а затем раздался такой звук, будто что-то легко ударило по стеклу. Муж, что ли, вышел в сад? Но что за дела у него там в такой час?

Протянув руку, она взяла будильник – уже была глубокая ночь, без пяти полночь.

– Том? Это ты? – позвала Мария мужа. Она постаралась крикнуть не очень громко, иначе ребенок мог проснуться.

Сегодня она спала даже многовато, так что к ночи в голове посвежело. Медленно приподнявшись на кровати, женщина согнула колени, откинула одеяло и продела ноги в тапочки. Только она встала, как на нее нахлынуло головокружение, которое непременно бывает после долгого пребывания в постели. Мария терпеливо подождала, пока оно пройдет.

На ногах она держалась более-менее твердо, поэтому смогла подойти к окну. Сверчки отчего-то умолкли. Мария раскрыла занавески и взглянула на мерцающую воду. Дно и стенки бассейна были голубыми, но из-за горевших внутри двух ламп вода казалась зеленой.

Мария считала неэкономным оставлять свет всю ночь, но так пожелал Ричард Уокиншоу. Зато благодаря ему из окна открывался неплохой вид. Возможно, специально для них двоих мистер Уокиншоу и зажигал свет в бассейне.

После дня, проведенного взаперти, в комнате было душновато. В дневное время в воздухе кружилась пыль, и открывать окно не хотелось. Но в ночной час наверняка уже дышалось полегче.

Мария открыла фиксатор, подняла задвижки в нижней части рамы и аккуратно толкнула створки наружу. Вместе с прохладой в спальню проник свежий воздух – часть пыли принимали на себя растения, которыми была засажена вся территория вокруг дома. Мария решила немного проветрить комнату. Облокотившись о раму, она подалась наружу и сделала глубокий вдох. Но тут прямо перед ней возникло нечто ужасное.

Марии показалось, что у нее остановилось сердце. Она едва не упала в обморок: перед ней стояло чудовище без единого волоска на голове. Макушка, обтянутая плотной кожей, слегка поблескивала в зеленом свечении бассейна. Существо было тощим, как скелет. Руки, свисавшие из рукавов черного грубого одеяния, казалось, принадлежали очень худой женщине. Но по-настоящему ужасающим было лицо. Хотя Мария еще не успела включить свет в комнате, ее глаза уже привыкли к темноте, поэтому она отчетливо разглядела на морде чудовища кровавый гной. На одних участках его кожа была шероховатой, как камень, на других напоминала тонкую бумагу, прилепившуюся к скелету. Опухшие веки так низко нависали над глазами, что зрачков было почти не видно. Под вывернутой наружу верхней губой выдавались зубы.

От такой жуткой картины крик застрял у Марии в горле. Она даже не могла позвать мужа и лишь беспомощно разевала рот, словно от нехватки кислорода.

Пальцами, напоминавшими сухие ветки, чудовище схватилось за окно, медленно приподнялось и поставило одну из своих ног в штанах на подоконник. Медленно пятясь назад, Мария упала. Впервые в жизни она видела вживую столь странное существо. От него исходил металлический запах, к которому подмешивалась какая-то непонятная вонь. Мария заметила, что чудовище беспрестанно издает скрип, похожий на скрежетание зубами.

Дрожащими губами Мария сдавленно вскрикнула. В отчаянии она подползла к стоявшей неподалеку колыбели и накрыла ее своим телом, пытаясь во что бы то ни стало защитить своего малыша.

За ее спиной раздались шаги. Тяжело ступая по деревянному полу, чудовище приближалось к ней. От липкого страха перед глазами стало меркнуть, спина как будто одеревенела. Мария заплакала громче – и тут внезапно ощутила пронзительную боль в голове. Ее крепко схватили за волосы. Пытаясь высвободиться, она вцепилась в лапы чудовища обеими руками, и тогда оно дважды припечатало ее головой в боковую стенку кровати.

Теперь Мария уже завопила. В ушах по-прежнему стоял звук грубых ударов о кровать.

– Том! Том! На помощь!

Однако крик вышел совсем тихим. Ее толкнули, а затем ударили лбом о пол. Еще один невероятно сильный пинок прилетел ей в живот.

Мария не могла вздохнуть. Ей казалось, что она умирает. Заливаясь слезами, отчаянно цепляясь за покидающее ее сознание, посмотрела вверх. Но лучше б она этого не делала: чудовище схватило младенца и вгрызлось зубами в его плечо!