Читаем без скачивания Птенцы Виндерхейма - Алина Лис

– Это не касается академии, – угрюмо сказал Свальд. – Это только между нами. Понимаю, ты не хочешь, чтобы я был твоим вассалом в академии. Я не буду. Если мы будем товарищами, я буду во всем тебе помогать. Если мы будем соперниками, я не буду тебе поддаваться. Если будет решаться, кто останется на следующий год, ты или я, – я буду стараться обойти тебя.

Сообразителен, это да. Но прост.

– Ты когда-нибудь читал «Великую войну» и «Странствие» Гесиомера? – спросил Лис.

Свальд нахмурился. Он не понимал, зачем Хельг поменял тему разговора.

– Я слышал, что это книги из Ойкумены. Сказания давних времен.

– Когда наши войска высадились на побережье Континента, им удалось с ходу захватить несколько городов, не готовых к обороне. Ненадолго, но мы обустроились там. А когда отступали, то вывезли все, что могли, в том числе и библиотеки. Конунгат посчитал, что мы должны знать культуру наших врагов.

– Это я знаю, – кивнул Вермундссон и прямо спросил: – К чему ты клонишь?

– «Великая война» посвящена борьбе, которую народы Континента, не только Ойкумены, вели с Темным Властелином, обитающим в Мировой Язве. Властелин похитил дочь правителя Ойкумены, и это послужило началом войны, которая длилась десять лет. Представляешь, все эти десять лет армии всех стран Континента осаждали Цитадель Властелина и никак не могли его одолеть! Все потому, что возле Мировой Язвы живут различные нелюди, которые приходили на помощь Темному. Много героев погибло в войне, а Властелин и его армады казались неодолимыми.

– И как же им удалось победить? – скептически спросил Свальд. В Темного Властелина он явно не верил.

– С помощью хитрости. – Хельг улыбнулся. – В войсках Континента был герой, который не был ни силен, ни быстр и даже плохо владел оружием.

«Что ж это за герой такой?» – так и читалось на лице Свальда.

– Его звали Идиссей, и он прославился своим умом. Но Гесиомер называл его «хитроумным». Как ты думаешь, как это – хитроумный?

– Это хитрый и умный одновременно. – Свальд пожал плечами. «Тоже мне задача…» – теперь было написано на его лице.

– Можно быть умным, решать дифференциальные уравнения. И при этом не уметь забить гвоздя. Можно быть хитрым – и обманывать людей, чтобы нажиться. И при этом тратить все деньги на глупости. – Хельг внимательно следил за выражением лица Свальда. – Понимаешь?

Свальд задумался. Затем осторожно кивнул.

– Ты хочешь сказать, что хитроумный лишен недостатков просто умного и просто хитрого? – предположил он.

– Лишен недостатков и использует их положительные качества, – поправил Хельг. – Так я считаю. Ты, наверное, думаешь, к чему я все это говорю?

– Есть такое.

– Путь твоего Дома – это путь чести, путь прямого ответа на любой удар судьбы. А мой путь – это путь хитроумия. Я побеждаю и буду побеждать с помощью хитрости. Я обманываю. Я лгу. Я желаю победить любыми способами. Ты готов принести вассальную клятву мне?

– Хельг, этот разговор начинает утомлять. – Свальд поднялся. – Я хочу, чтобы понял и ты: я больше не желаю проигрывать. И я хочу научиться тому, что можешь дать мне только ты. Потому что…

Intermedius

Свальд Вермундссон из Дома Огня

Он не помнил точно, когда впервые услышал, что смысл его существования – честь Дома Огня. В четыре года? В три? В два? А может, еще когда он находился в чреве матери, она шептала будущему сыну, что он должен быть горд честью родиться в главной семье Дома Огня.

Честь.

Что это?

Свальд не знал.

Ему говорили, что честь – это когда Дом Огня велик и все признают его величие. Его убеждали, что честь – это когда все склоняются перед сыновьями Дома Огня. Ему твердили, что честь – это когда Дом Огня гордится им.

Свальд верил. Почему бы и нет? Слова были так же загадочны, как и все остальное вокруг. Ему объясняли смысл еды, ему объясняли смысл игр, ему объясняли смысл правил поведения. Слова ничем не выделялись. И смыслом слова «честь» было то, что ему объясняли.

Но однажды Свальд понял, что этого недостаточно.

Честь, честность, почет, почтение.

Слова, слова, слова.

А что за ними? Что там, за смыслом, который ему вбивали в голову с младых лет? Почему Свальд должен верить словам – такому же проявлению мира, как и все остальное вокруг? Если порвется одежда, то можно пошить новую. Если сломать тренировочное оружие, то можно сделать новое. Но если привычный смысл слов однажды перестанет быть понятным – что тогда?

Что делать, если сломается слово? Если смысл его уже не будет объяснять, зачем Свальд существует? Ради чего он пришел в этот мир?

Если отбросить честь Дома Огня, то явится Бездна. Бездна бесчестия и бессмыслия. Свальд знал только путь Дома Огня, путь сражений ради чести, путь деяний ради чести, путь жизни ради чести. И вне этого пути лишь Бездна.

Но что это такое – честь?

Что, Хель побери, она такое?!

Фамильные турсы, сурово взирающие с картин предки, величавые дворцы, полные побед и подвигов саги об Основателях Дома – это честь?

Избитый мальчишка, сын вассала, который избран как раз для того, чтобы дети Дома оттачивали свои навыки, – это честь?

Отец, которому нет дела до сыновей и дочерей, поскольку он борется в море Мрака с пиратами, пытаясь оставить о себе память в летописях Мидгарда, – это честь?

Бесчисленные правила, обычаи, традиции, надоедливо жужжащие над головой сердитыми пчелами, – это честь?

А чем такая честь отличается от чести Дома Небес? Чем честь Дома Огня выше чести Дома Солнца, дети которого ведомы пламенем воли Всеотца? Нет, хмурятся предки с картин, честь Дома Солнца превыше чести Дома Огня. Нет, жужжат традиции, честь Дома Огня не смеет посягать стать вровень с честью Дома Солнца. Нет, нет, нет!

Но что это тогда за честь, что не может возвеличить детей Дома Огня? Кому нужна такая честь?

Крамольные мысли. Будто псионик вкладывает их в разум верного сына Дома Огня. Так хочется верить, что они чужие, что их наслали, но нет. Это его мысли. Мысли Свальда Вермундссона из рода Ульвара Льётссона, майнора Дома Огня.

Честь – что же она такое? Он листал книги философов, пытаясь узнать. Книги утверждали, что это представление о соответствии поступков человека высшим нормам бытия, установленным богами. Но это было… слишком просто. Ведь честь – это очень сложно. Это очень сложно и очень тяжело.

Честь, однажды подумал Свальд, это когда честен с собой до конца. Но это тоже были слова, смысл которых он понял смутно. Мысли, свои, а не чужие, тоже могут быть непонятными.

А потом совет Дома решил, что Свальд должен отправиться в академию. Он подходил по всем параметрам: и родословная, и возраст, и выучка.

Мнения Свальда не спрашивали. Дом Огня велит своему сыну, и он должен с радостью повиноваться. А иначе – бесчестье. Бесчестье, подмигивающее Бездной.

Свальд боялся ее. Бездна… Она была воплощением ужаса, чем-то настолько непонятным, что он никогда и не пытался узнать, что стоит за ее образом. Умелый душевед, наверное, объяснил бы, но Свальд хорошо скрывал страхи. И он не хотел, чтобы кто-то посторонний копался в его голове. Он опасался, что пугающие даже его мысли рассердят Дом.

Он знал только Дома́ Огня. Он жил только жизнью До́ма Огня. И на «Морском змее» с ним стремились подружиться именно потому, что он был майнором Горнего Дома. Честь Дома Огня, а не Свальда Вермундссона видели перед собой новички.

Но он уже давно смирился. Не будет Дома Огня – будет Бездна. Бездна, душащая ужасом, если подумать о ней.

А потом…

Потом появился Хельг. Сволочь и ублюдок, распускающий слухи, которые затрагивали честь рода Свальда. Никто не смел говорить такое о Свальде – а Хельг говорил. Никто не смел смеяться над родом Ульвара Льётссона, если Свальд был неподалеку, – а Хельг смеялся. Никто не смел оскорблять честь Дома Огня, даже те, кто ненавидел Дом просто потому, что боялись связываться со Свальдом, – а Хельг оскорблял.

Свальд был поражен. Кто он такой, этот Хельг? Чего он добивается? Почему не боится, что Свальд вызовет его на хольмганг и отправит в Хельгард как проигравшего?

Хельг. Интересно. А что такое честь для него? Почему он не боится Бездны? Ведь воин, который падет в Круге Правды, попадает в чертоги Хель, и имя его навеки покрывается бесчестьем. Так давно, еще до Катаклизма, повелели боги.

Когда земли академии приняли «птенцов», Свальд понял, на что рассчитывал Хельг. Правила Устава. Да, они надежно защитили ублюдка. Свальд должен стать пилотом, а хольмганг поставит крест на карьере водителя «валькирии».

Значит, ублюдок заранее все рассчитал? Но для чего?

Все действия Свальда всегда подчинялись целям Дома Огня. Что за цели преследовал Хельг? Он повел себя бесчестно, он своими словами оскорблял не только Свальда, но и свой Дом. Ему плевать на свой Дом? Разве так можно?