Читаем без скачивания Сомневающийся убийца - Цзюньлинь Чэнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Смотря что ты вкладываешь в слово «чист», но с точки зрения процедуры – да, Лян Го стал «невиновным» пять лет назад!
– Но почему Фан У даже не попробовал…
– Заявить в полицию? А какие у него доказательства, чтобы заставить полицию заново возбудить дело из-за произошедшего больше двадцати лет назад несчастного случая? Может, ему надо было подать прошение в Верховный народный суд? Извини, конечно, но, насколько я знаю, еще не было ни одного случая, чтобы Верховный суд возобновил уголовное преследование по истечении срока давности, – обреченно покачал головой Тан Сянь. – Фан У лучше меня понимает, что и пытаться не стоило. Лян Го через двадцать лет становится невиновным – вот процессуальная справедливость!
Это и стало причиной бессонницы, заставившей Чэнь Муяна ворочаться с боку на бок. Он с самого начала понимал, что у Фан У не было ни единого способа восстановить доброе имя жены и дочери, но от этих слов Тан Сяня он почувствовал такую тяжесть в желудке, словно проглотил кирпичи. Он и сам не мог смириться, что дело обстоит именно так.
– Если уж на тебя так подействовала эта новость, представь отчаяние Фан У! Он понимает, что Лян Го чист. Но он, муж и отец, ничего так не желает, как разорвать этого «невиновного» на кусочки! – Тан Сянь прицокнул языком, что казалось совершенно не к месту, но он был слишком воодушевлен. – Мало того что, следуя букве закона, невозможно наказать преступника, жизненные принципы Фан У говорят, что такие, как Лян Го, по закону заслуживают защиты… Ни разу за свою карьеру прокурора я не слышал такой трагичной истории.
– С этим, конечно, все понятно, – Чэнь Муян отбросил мысли о любых других возможных вариантах развития событий, сомкнул веки и погрузился в молчание. Мгновение – и только что закрытые глаза резко распахнулись, щеки свело судорогой, и он огласил вывод:
– Раз закон не может наказать Лян Го, он решил отомстить сам…
– Да, то самое «наказание вне закона», о котором мы так часто говорим.
– Если бы ты был на его месте, как бы ты поступил?
– Я? Ты о чем?
Этот неожиданный вопрос прервал ход мыслей Тан Сяня, и он в недоумении уставился на Чэнь Муяна.
Чэнь Муян к этому времени уже вышел на балкон, и Тан Сянь видел только его спину: локти лежат на перилах, голова повернута вдаль. Первый луч рассветного солнца красной полоской вспыхнул на его лице. Мысли, так долго блуждавшие в его голове, наконец оформились в слова.
– Представь, что ты на его месте. Какую сторону ты бы выбрал: закона или отца и мужа? Будь ты Фан У, ты бы отстаивал свои идеалы или пошел на месть вне закона?
– Я… Да не знаю я! Выбрать невозможно, тут нет правильного ответа, – честно ответил Тан Сянь. – Что ни выбери – все будет неверно.
– Значит, он все-таки выбрал месть… – пробормотал себе под нос Чэнь Муян. – И совершил ошибку…
– Ничего не может быть оправданием для преступления! – откликнулся Тан Сянь. – Твои слова! Нарушения закона не делятся на «добрые» и «злые», раз уж Лян Го по закону невиновен, значит, Фан У неправ!
– Неправ… Да… – сам себе тихо повторил Чэнь Муян. – И поскольку он выбрал неправильный путь, кем бы он ни был, каким бы логичным ни был его мотив, за все нужно заплатить свою цену.
– Арестовать его? Но у тебя по-прежнему нет доказательств.
– Да, это все действительно не может считаться доказательствами, но записей из карты Лян Го в психологической клинике достаточно, чтобы подтвердить, что у Фан У был мотив! – заспорил Чэнь Муян.
– Во-первых, все это – лишь пересказ со слов Ло Юаньгуана; во-вторых, события, о которых рассказывается, произошли двадцать пять лет назад. На основе двух этих фактов нельзя даже с уверенностью доказать виновность Лян Го в том, что тогда произошло, чего уж говорить о мотиве Фан У?
– А если бы Лян Го сам решил признаться? – взволнованно спросил Чэнь Муян.
– Даже если предположить, что Лян Го подтвердит сказанное врачом, по его словам можно установить только часть фактов: в его рассказе нет ни указания на время и место, ни описания потерпевших. Кто сможет доказать, что та женщина с ребенком, к смерти которых он причастен, – точно жена и дочь Фан У?
– Так жена и дочь Фан У умерли как раз… – слова застыли на языке Чэнь Муяна, и он понял, в чем суть проблемы.
Тан Сянь покачал головой:
– Не помнишь? В архиве базы данных органов общественной безопасности черным по белым написано: причина смерти Ши Сяовань – самоубийство!
– Но ведь ясно, что это следственная ошибка, я думаю, можно… – Чэнь Муян хотел было поспорить дальше, но, встретившись взглядом с Тан Сянем, отбросил эту нереалистичную идею.
– Истек срок давности, плюс нет никаких доказательств. Чтобы начать пересмотр дела, нужно, чтобы следователь, который тогда вел расследование, признал факт нарушения и взял на себя ответственность за это, – еще раз покачал головой Тан Сянь. – Как думаешь, эти догадки убедят твое начальство?
Чтобы подтвердить, что у Фан У был мотив, нужно открыть правду о том, что произошло много лет назад. В этот момент Чэнь Муян вдруг подумал, что, возможно, все эти дни в словах Фан У между строк читалась просьба, а целью похищения Лян Юйчэня как раз и было направить его, Чэнь Муяна, в эту сторону, чтобы помочь привлечь Лян Го к ответственности за совершенное преступление. Но он прекрасно понимал, что все зацепки и улики давно канули в лету, и пересмотр того дела навсегда останется лишь пустой фантазией.
– Да уж, на основании этого нечего и думать о том, чтобы доказать, виновен или нет Лян Го в преступлении двадцатипятилетней давности, – с горькой улыбкой прошептал Чэнь Муян. – Думаю, именно поэтому профессор Фан и выбрал этот путь!
Еще одна ночь почти без сна.
Налитые кровью глаза Лян Го были прикованы к докладу о результатах экспертизы, который утром прислали из полиции.
– Сожалеем, но сравнение ДНК подтвердило, что кровь на пятне действительно принадлежит Лян Юйчэню, – осторожно протягивая ему бумагу, полицейский с виноватым видом отвел взгляд. – Но есть и хорошая новость: по результатам экспертизы по типу следов крови, это не брызги, а значит, вероятность получения Лян Юйчэнем тяжелого ранения крайне низкая…
Не дожидаясь, пока полицейский закончит фразу, Лян Го скомкал листы с докладом, с силой утрамбовал в шарик и кинул в мусорное ведро. Полицейский в
