Читаем без скачивания Крест и полумесяц - Кэтрин Полански

Все замерли.

– Женщина, что ты делаешь? – дернулся Дауд.

– Стойте на месте, – недрогнувшим голосом приказала Злата. – И не дышите.

Стражники от неожиданности отпустили Амира, и он рухнул на колени. Кровь из рассеченной брови струйкой стекала по щеке, юноша хрипло дышал и держался за левый бок. Охранники в драке пинали его ногами, видимо, переломали ребра.

– Женщина, ты сошла с ума? – Голос Ибрагима звучал ласково, но в нем слышались истерические нотки. Злата поняла, что не ошиблась, и воспрянула духом. Пистолет в ее руках оказался серьезным аргументом, особенно если направлен в ее собственный висок…

– Нет, я полностью в своем уме, в отличие от некоторых присутствующих здесь. – Девушка усмехнулась и постаралась собраться с мыслями. – До затмения меньше трех часов! – выпалила она.

– При чем тут затмение? – попробовал изобразить непонимание Ибрагим, но скрыть волнение ему не удалось.

– Я слышала твой разговор с Даудом и – так случилось – я понимаю по-английски, – просто, как бы невзначай, объяснила Злата: приятно было видеть, как глава секты кривится, будто съел лимон без сахара. – Я знаю об уготованной мне роли и абсолютно уверена, что ты даже спляшешь голым, если я сейчас попрошу.

Ибрагим смертельно побледнел, его верхняя губа дернулась, обнажая зубы в волчьем оскале.

– Не будь слишком уверенной, женщина.

– Станцуешь, куда же ты денешься, ведь мой труп не сможет родить тебе Саббаха! – Злате казалось, что она превратилась в пушинку и сейчас улетит, подхваченная ветерком. Необыкновенное чувство – ощущение триумфа, пусть и такой ценой.

– Мы ждали почти тысячу лет. Подождем еще. – Ибрагим, казалось, успокоился, но Злата видела, что он сжал кулаки так, что пальцы побелели.

– Но тогда ты, Ибрагим, не будешь отцом и воспитателем нового воплощения вашего дьявольского Саббаха! – Злата содрогнулась, увидев безумный огонек в глазах Бен-Фарида.

– Чего ты добиваешься, женщина? Тебе не уйти. Ты нам нужна живая, да. Но отпустить мы тебя можем лишь мертвую. – Ибрагим достал из ножен кинжал и многозначительно посмотрел на лезвие.

Девушка поняла, что он не врет. Да, Ибрагим мерзавец, но сейчас он не лгал. Ее действительно не выпустят отсюда никогда!

– Отпустите Амира, – не медля ни секунды, приказала Злата.

– Да-а? – протянул Дауд. – И чем это тебе поможет?

– Ничем, – и глазом не моргнув ответила Злата. – Но если я не могу спастись сама, то хотя бы спасу жизнь ему.

Амир перевел взгляд на Злату и смотрел, не отводя глаз. Она улыбнулась ему, а внутренне взмолилась:

«Амир, любимый, пожалуйста! Еще есть время, спеши, приведи помощь!»

– Он тебе так дорог? – Бен-Фарид не хотел играть I вслепую.

– Он отнесся ко мне по-доброму и стал мне другом. Я не хочу, чтобы он страдал. – И это тоже было правдой.

В коридоре снова появилась Джанан.

– Мой господин, девушка лжет! Тафари следил за ней по моему указанию, эти двое все время уединялись… Они любовники.

– Она говорит правду? – Ибрагим не мигая уставился на Злату. Настоящая змея!

– Она лжет. Мы не любовники. Я вообще считала его евнухом, – отчеканила девушка.

– Тафари мне говорил… – вступила Джанан.

– Ничего он тебе не говорил, ты лжешь, – перебила ее Злата.

– Джанан, ты уверена в том, что говоришь? Если ты солгала мне… – Ибрагим потряс кулаком перед лицом китабеуста. – Я ведь легко могу удостовериться в ее девственности…

– Тафари не видел, чтобы они возлегли вместе, – нехотя призналась Джанан.

– То-то же, – фыркнула Злата. – Я хочу вернуться к отцу. Зачем мне связь с мужчиной?

– К отцу ты не вернешься, девушка, – отрезал Ибрагим.

Злата глубоко вздохнула и вернулась к самому важному:

– Отпустите Амира.

Ибрагим кивнул слугам, те отошли в сторону от юноши.

– Пусть он уходит.

– И больше ни слова. И никто не двигается. Я не хочу, чтобы ты послал кого-нибудь перехватить его. Поступи, хотя бы раз в жизни, по чести. – Злата многозначительно скосила глаза на пистолет у виска.

Амир поднялся с колен и застонал, прижимая руку к ребрам, но потом выпрямился, прошел к двери, толкнул створку, обернулся и посмотрел Злате прямо в глаза. На мгновение весь мир перестал существовать, все исчезло, растворилось в страстном обещании этих черных глаз:

«Я вернусь!» И он исчез в предутренних сумерках.

Немая сцена продолжалась до тех пор, пока Злата не сочла, что Амир ушел достаточно далеко, и не опустила пистолет. Но было мгновение, когда она уже почти решилась нажать на спусковой крючок, когда ее палец задрожал, а сердце замерло.

«Нет, Амир обязательно вернется. Он обещал».

– Ну что ж, – проговорил Ибрагим, забирая из ослабевшей руки девушки пистолет. Сердце ее неровно стучало, и в голове крутилась одна лишь мысль: не совершила ли она, Злата, сейчас чудовищной ошибки. – Теперь ты должна пойти с Джанан и приготовиться к церемонии. Если ты уже в курсе, нет необходимости разыгрывать сцены.

Злата промолчала, повернулась и пошла следом за катибе-уста. Не стоит бессмысленно тратить силы, они могут понадобиться ей потом.

Амир свернул в первый попавшийся переулок и тяжело привалился к стене. Как минимум, пара ребер сломана, хорошо хоть кровь горлом не идет, тогда до дома отца не добраться. Нужно спешить. Времени мало. Я вернусь, обещал он Злате. И он выполнит свое обещание!

Злата обменяла свою свободу на его, и теперь только он может ее спасти. Время. Время. От имения Бен-Фа-рида до дома Бен-Нижадов можно было добраться за полчаса. Но не в это утро и не Амиру. Боль в груди не давала вздохнуть, а обычно малолюдные улицы были заполнены народом. Сегодня многие встали до рассвета…

Люди сбивались в кучки, переговаривались шепотом. Особенно плотная толпа собралась у мечети. Затмение… Все ждут затмения. Ждут и боятся. Солнце уже окрасило горизонт ярко-алой зарей, а вскоре после рассвета светило должно погаснуть.

У мечети толпа гудела, тревожно переговаривалась и томилась в странном ожидании не то утренней молитвы, не то конца света. Амир стиснул зубы и начал пробираться между людьми.

Дряхлый старик, опираясь на палку, заунывно вещал что-то о конце света. Все взгляды обращены туда, где скоро должно показаться солнце.

– Ну что, правоверные, – бубнил старик, – затмения ждете?

– Что-то будет! Напуганы мы, сильно напуганы… Ночь всю не спали, – отвечали из толпы.

– Чем же напуганы? – вопрошал старик.

– Затмением, чем же еще?!

Амир наткнулся на чью-то спину, человек повернул к нему лицо, опухшее от бессонной ночи и искаженное страхом. Воспаленные глаза смотрели с оттенком какой-то надежды на чужого человека, спокойно относящегося к грозному явлению, раз уж он, этот человек, пробирается сквозь толпу, спешит по своим делам, значит, не боится?