Читаем без скачивания Меч Роланда - Тим Северин

Пустив коня быстрой рысью, граф стал подниматься вверх по склону.

Мы с Беренгером последовали за ним, и, преодолев подъем, я натянул поводья и удивленно посмотрел вперед. Теперь стало ясно, почему мои товарищи были всегда так уверены в успехе франкского войска.

По дну следующей долины двигалась огромная змея. Ее составляли ползущие длинной линией возы, запряженные волами. Их было сотни четыре или пять. По большей части это были крепкие двухколесные повозки, хотя некоторые, побольше, имели по четыре колеса, как телега Арнульфа с угрями. На всех были навесы, и их тянули пары волов, а возницы шагали рядом или сидели на передке перед навесом. Даже издалека я мог расслышать щелчки кнута, а также скрип и стон огромных колес, вращавшихся на деревянных осях. По обе стороны колонны следовали отряды фуражиров, собиравших по пути все, что могло пойти в корм тягловым животным. Ближе к нам двигалось огромное стадо скота, пожирая по пути дочиста всю растительность до последней былинки и листика.

– Там все, что нужно для войска, – с гордостью крикнул мне Беренгер, махнув рукой в сторону повозок. – Палатки, запасное оружие, зерно, горшки, лопаты. А стадо скота – передвижная кладовая свежего мяса.

– А где сам король? – спросил я.

Он показал. Вдали, во главе колонны, двигалась темная масса всадников – главные силы войска. Я еле различал колышущиеся знамена и поблескивание щитов и наконечников копий на солнце.

– С их стороны расхлябанность – не выставить арьергарда, – ядовито заметил Хроудланд, перебив нас.

Он пустил коня вниз по склону. Мы с Беренгером поскакали за ним и, догнав колонну, поехали вдоль нее. Теперь я слышал глубокое шумное дыхание животных, они тяжело шагали, с губ у них капали слюни. Мы поравнялись с отрядом шагавшей вперед пехоты, одним из отрядов, распределенных по длине колонны. Он состоял из крепких ребят, которые несли на плече короткие топоры. Их сержант, бывалый человек с коротко подстриженными волосами и длинным, как клюв, перебитым носом, крикнул нам что-то странным хриплым голосом, но никто из нас не понял его языка.

– Это, должно быть, бургунды Ансеиса, – объяснил Беренгер. – Карл собрал войска со всего королевства. Каждый мужчина обязан отслужить до шестидесяти дней в год.

– Они бьются только топорами?

– Их щиты и копья где-нибудь на повозке, вместе с остальным снаряжением. На марше нет смысла тащить все на себе.

Впереди из колонны выехала одна повозка. Правое колесо виляло – похоже, разболтался шкворень.

Кто-то – вероятно, колесный мастер – соскочил с другой повозки и с инструментами в руках направился чинить вышедшую из строя. Это показывало, что колонна хорошо подготовлена к различным неприятностям в пути.

– А вдруг бойцам потребуется перейти реку? – спросил я.

– Если нет надежного моста, достаточно большого, чтобы могли проехать все повозки, разведчики найдут брод. Если быки смогут перейти, войско двинется дальше. Ничто не должно промокнуть. Повозки построены, как лодки, чтобы не пропускать речную воду и дождь.

Я заметил, что деревянные бока ближайшей повозки намазаны дегтем, а навес сделан из покрытой жиром кожи. Тем не менее чего-то не хватало. Только когда мы с Беренгером проехали вдоль всей колонны и стали приближаться к массе конницы, я понял, чего именно. Среди сотен обозных повозок и фургонов, передвижных кузниц и мастерских не было ни одной осадной машины. Если Карл встретит сопротивление со стороны испанских укрепленных городов, он рискует потерпеть неудачу.

Я хотел поделиться своим беспокойством с Хроудландом, но тот уехал далеко вперед, догоняя военачальников, и когда мне представилась возможность поговорить с ним наедине, уже произошло много всего другого, и он не принял мои соображения всерьез.

Во второй половине дня войско остановилось на открытой равнине. Рядом было озеро, где можно было напоить быков и лошадей. Повозки и фургоны поставили правильными рядами, пехотинцы и конники поставили палатки, разожгли костры, из следовавшего с колонной стада выбрали скотину, зарезали и разделали туши. Вскоре от костров поднялся такой дым, что со стороны лагерь можно было бы принять за небольшой городок.

Хроудланд поехал к Эггихарду, королевскому сенешалю, чтобы доложить ему о практических приготовлениях к походу. Тем временем Беренгер и я отправились искать остальных паладинов. Мы нашли их у костра близ огромного квадратного павильона, раскрашенного красными полосами и с развевающимся королевским штандартом на центральном столбе. Развалясь, они пили вино. Нескольких я помнил по зиме в Ахене – Ансеиса Бургундского, красивого и чванливого Энгелера и Герера, приятеля Герина. Не хватало старого Герарда, и меня опечалило, когда сказали, что он так и не оправился от яда, принятого на том пиру. У него возобновились страшные желудочные спазмы, новый врач посоветовал жевать лавровый лист, глотать сок, а потом класть мокрые листья на живот. Такое лечение помогало не больше молитв, а зимний холод доконал.

С чувством вины я вспоминал о своем эгоизме, когда взял Озрика с собой в Сарагосу. Если бы раб остался в Ахене, его врачебное искусство могло бы спасти старика. Теперь, даже если бы захотел, я не мог вернуть Герарду Книгу Сновидений.

– Одноглазый, Беренгер! Я хочу, чтобы вы услышали, какие указания даст нам король, – позвал нас Хроудланд из входа в королевский павильон.

Мысли о Герарде вылетели у меня из головы. В павильоне я мог встретиться лицом к лицу с Ганелоном, а этого человека было лучше избегать. Я не видел его с тех пор, как он отправился с Герином в Барселону. Даже если Ганелон не был причастен к нападению на меня в горах и к покушению в лесу еще раньше, он мог видеть во мне угрозу своему плану подставить Хроудланда и опасаться, что я обвиню его в измене и получении денег от сарагосского вали.

Поэтому я с опаской ступил в королевский павильон. Здесь было просторнее, чем в большинстве домов, и пахло ладаном. Видимо, королевский капеллан недавно проводил тут богослужение. Через полотно пробивалось достаточно вечернего света, чтобы осветить тяжелый пурпурный бархатный занавес, отделявший дальний конец павильона. За занавесом, предположил я, было личное жилье короля. Остальное пространство было обставлено как зал совещаний. На земле в качестве пола лежали доски. В одном углу за переносными столиками сидели два писца с пергаментом и перьями. На небольшом возвышении стоял походный трон из позолоченного резного дерева, а всю середину пространства занял знакомый предмет – огромная карта из плиток, которую я видел в ахенской канцелярии. Она была собрана на деревянных щитах, лежащих на козлах.

Дюжина старших военачальников и придворных чинов уже собрались вокруг карты и тихо о чем-то говорили между собой. Боясь увидеть Ганелона, я посмотрел на их лица. Но его здесь не было, как и среди внешнего круга менее значительных лиц и советников. Я тихонько присоединился к ним, и в это время бархатный занавес резко раздвинулся, и вышел король. Карл был с непокрытой головой и в своем обычном повседневном наряде, коричневой шерстяной тунике и рейтузах с простыми кожаными подвязками крест-накрест, без всяких знаков своего положения. За стенами шатра его могли бы принять за простого солдата, высокого, но ничем больше не примечательного.

Он оглядел всех собравшихся, и я мог поклясться, что задержался на моем лице, вспоминая, кто я такой. Не обращая внимания на деревянный трон, он подошел прямо к карте и приступил к делу.

– Я вызвал вас, чтобы ознакомить с моим планом похода в Испанию, – объявил он своим странно высоким, тонким голосом, так контрастировавшим с властной внешностью, и сделал жест в сторону карты рядом. – Хочу, чтобы вы внимательно осмотрели наше расположение, потому что завтра я предполагаю разделить войско.

Все вокруг меня вздохнули и неловко зашевелились, явно встревоженные королевским решением.

Карл заметил обеспокоенность бойцов.

– Знаю, что разделять войско считается опрометчивым, но теперь прибыл мой племянник граф Хроудланд со своей конницей, и наша численность позволяет это сделать. – Он снова указал на карту. – Между нами и сарацинами в Испании, которые ждут нашей помощи, лежит стена гор; вот здесь находятся Барселона, Уэска и Сарагоса.

Я стоял слишком далеко, чтобы быть уверенным, но мне показалось, что он указал на три города, не читая их названий, поскольку не умел читать.

Карл ненадолго замолк и посмотрел на своих военачальников. Все их внимание было направлено на него.

– Я сам поведу бо́льшую часть войска вокруг восточного края гор. Мы направимся прямо на Барселону, чтобы там встретиться с вали.

В помещении царила тишина. Несомненно, многие из присутствующих молча гадали, какая часть отделится от главных сил.