Читаем без скачивания Ледяное сердце Северины - Мария Воронова

– Я и думал, – вдруг тихо сказал Виктор. – Ну, стал бы я приходящим папой, и что? Гриша бы меньше радовался, что я прихожу, чем плакал, что ухожу. Еще бы стал тебя обвинять, что мы вместе не живем. Потому что папа – это праздник, а мама – будни и воспитание. Да и тебе было бы сложнее найти любимого человека, если бы постоянно перед глазами у тебя маячила моя физиономия. Нет, Гусечка, я был той самой гангренозной конечностью, которую следовало отсечь.

– Да? Ну допустим… А сейчас-то что?

– А что сейчас?

– Что это за подкаты? – спросила она сурово. – Обратно хочешь пристроить свою гангрену?

– Гуся…

– Забудь эти мысли, понял? Хоть доброе утро нам желай, хоть к черту посылай! И свои улыбочки прибереги для других дур!

Она развернулась и взялась за ручку двери.

– Гусенька, что же мне делать?

– Просто запомнить раз и навсегда, для экономии своего ректорского времени, что тут тебе ничего не обломится! Я лучше Гиппократу дам!

Тут они не выдержали и расхохотались.

– Ой, да ну тебя!

Как хорошо, что секретарша ушла и не видела, как уважаемый доктор наук выскакивает от ректора, громко смеясь.

В субботу тот же сосед, что встречал в аэропорту, свозил их с Катей на океан. Александра пробыла на этом полуострове скал и туманов совсем мало, но заметила, что люди здесь относятся друг к другу иначе, чем «на материке». Больше искренности, больше доброты. Тут в порядке вещей забрать чужую мамашу из аэропорта, а потом везти ее на побережье. Дело даже не в поступках, а в общей атмосфере спокойствия и доброжелательности.

Погода испортилась: задул довольно сильный ветер, волнуя океанскую гладь, серую, как старинное серебро; с линии горизонта надвигались огромные кучевые облака. Они выглядели такими плотными и грозными, что невозможно было поверить, что они состоят из пара.

Тяжелые волны набегали на полоску черного вулканического песка. Александра с Катей пробегали по этой полоске, а потом смотрели, как океан смывает их следы. Сосед сидел на камне и курил, усмехаясь. Несмотря на ветер, он развел небольшой костер и в специальной решетке поджаривал колбасу.

Метров через двести черный пляж заканчивался группой скал, выступавших в океан, над ними вились стаи чаек, громко и немелодично крича. За спиной у них был осенний луг с пожухлой травой, а дальше – гряда сопок. Листва начала облетать, краски тускнели. Приближался черный, промозглый ноябрь.

Ей так хорошо здесь, так спокойно! Александра думала, что измена Виктора выбьет ее из равновесия, и она долго не сможет написать ни строчки. Ничего подобного! У Кати она за неделю закончила третью часть и, волнуясь, отправила редактору. Все же почти тридцать лет перерыва в творчестве! Она постарела, изменилась, мозг усох, куда деваться. Ничего удивительного не будет, если она написала какую-нибудь глупость, и сейчас вся редакция смеется над попытками престарелой дамы рядиться в детские платьишка.

Редактор не отвечал несколько дней, Александра переживала и пеняла себе, как она может волноваться из-за такой ерунды, когда под угрозой самое главное – ее брак.

Невозможно получить от жизни все. Иногда у тебя есть выбор, ты сам решаешь, чем пожертвовать, иногда судьба дает тебе только то, что считает нужным, но она никогда не дает всего. Александра всегда это знала, но, видимо, забыла, когда подписывала договор с издательством. Неужели измена Виктора – это цена за ее писательский успех?

Как только она перестала быть простой домохозяйкой, на нее сразу обрушилась измена Виктора. Господи, если бы она только знала, что придется заплатить такую цену, ни за что не притронулась бы к «Приключениям Ани». Пусть бы они пылились себе на антресолях!

Она вздохнула. Пожалуй, ничего страшного не произошло. Если она скажет Лиде, что хочет уйти от мужа, потому что тот изменил, у подруги пойдет пена изо рта от возмущения. Она вспомнит собственного мужа, зануду и бездельника, приведет несколько душераздирающих историй из его жизни, и скажет, если Витя не такой, то Александра может считать себя счастливой, и нечего тут харчами перебирать. Еще приведет известную цитату из Анатоля Франса, что женщина, мол, должна выбирать. Если она выберет мужчину, который нравится другим женщинам, то никогда не будет спокойна, а если того, который не нравится, то никогда не будет счастлива.

Александра почти видела, как подруга наседает на нее, грозно сдвинув брови: ты радуйся, что он у тебя нравится бабам! Значит, мужик, а не пустое место!

По существу возразить было особенно нечего, кроме как привести научный факт, что у Франса был очень маленький мозг.

Зажмурившись, она пыталась представить себе жизнь без Виктора. Нет, это просто невозможно! Она в первую очередь жена известного хирурга Стрельникова, а потом уже все остальное. Да и он без нее пропадет. Они родные люди и любят друг друга, несмотря ни на что.

Она так задумалась, что не заметила, как сосед протянул ей горячую колбаску на куске хлеба. Катя наливала чай из термоса, такая хорошенькая в вязаной шапке с помпоном. Отцовские глаза, подумала Александра с нежностью.

Все это глупости, что разбитую чашку не склеишь. Любовь не чашка. Просто надо не сидеть и страдать, упиваясь своей обидой, а взять себя в руки и исправлять положение. Как говорит нынче молодежь, отношения сами себя не наладят.

Сейчас она в шоке и воспринимает реальность искаженно, поэтому то, что она не скучает по Виктору и морщится при звуке его голоса в телефонной трубке, ничего не доказывает. И ей так нравится спать одной только потому, что в любой момент можно купить билет и вернуться к мужу. Она с таким удовольствием читает книги, завернувшись в одеяло, но если это станет единственным способом заполнить пустоту одиночества… Нет, спасибо! Она семейная женщина, и, как только немного залечит рану, нанесенную «зигзагом» мужа, вернется к нему и заживет по-прежнему.

Она уехала не потому, что хотела наказать или, не дай бог, проучить мужа. Если бы Александра могла видеть его и разговаривать с ним, как прежде, она бы осталась дома. Ведь страшно подумать, во что Виктор, никогда не живший один, превратит квартиру. Вряд ли он мотается на дачу. Для него достать чистое белье из комода, не нарушив аккуратные стопочки, – непосильная задача.

В понедельник погода испортилась окончательно. Сквозь стену дождя утреннее солнце не могло пробиться в комнату и разогнать ночной сумрак. Александра лежала, глядя в серую хмарь за окном, и вспоминала юность, первые дни своей влюбленности, волшебное чувство тоски пополам с ощущением чуда и невероятный душевный подъем…