Читаем без скачивания Условия жизни (СИ) - Какурин Александр

— Не было такого, он все врет! — Гвинет потянулась через голову губернатора, чтобы огреть мужа, выдернутым из трибуны тростником.

— Разберемся, — шаман отобрал у женщины «дубинку».

За правдой обратились к Тусегальпо. Шаман сходил, переоделся в юбку и все остальное и уселся на корточки под статуей божества.

— Это зачем? — следом за другими на поляну вышел Медведев.

— Верный способ, если хочешь узнать, что произойдет в будущем или как поступить в сложной ситуации, садишься рядом с Тусегальпо и дожидаешься, когда над его короной проплывет облако, но непростое, а особое, с прозрачными завитками, — Ребека хотела показать его рукой, но на небе такого пока не наблюдалось.

Первое подходящее облако показавшееся из-за горы-вулкана, прошло стороной от Тусегальпо, второе облако, зацепившись за рогатый выступ серой тучи, последовало за ней паровозиком в «неверном» направлении. Третье облако, за которым с затаенным дыханием следило все племя, вот-вот должно было проплыть над Тусегальпо, но и в этот раз не «срослось». Расхождение составило на общий взгляд — меньше ладони.

— Может не стоит так придирчиво подходить к проблеме? Если смотреть с моей стороны, то облако краем задело корону Тусегальпо, — Треволу надоело и сидение и ожидание, ему хотелось побыстрее разделаться с разводом Гвинет и все-таки успеть, выйти в море за «левым» жемчугом.

— Нет, подождем еще, — возразила Ребека, хотя в загоне ее ожидали, двенадцать недовольно хрюкающих голодных свиней.

Снайперски точным оказалось четвертое облако, оно даже на пару секунд зависло над статуей.

— И как это теперь понимать? — Костик ломал голову над формой облака. Чем-то оно походило на утюг, только с ушами, чем-то на изуродованную мышь, лишившуюся лап и хвоста.

— У шамана богатый опыт, он все правильно расшифрует, — Сесиль в облаке угадывала черты пирога с кремом и двумя свечками.

Шаман пошептался с Тусегальпо, встал с земли и огласил решение.

— Это облако, лист Пандануса и ему недостает колючек. Значит, во время обряда жертвоприношения Гвинет пропустила ни один, а два куплета песни.

Костик не находил в утверждение губернатора ни прямой, ни какой-нибудь другой логики, но раз остальные члены племени согласились с этим высказыванием, то и он не стал возражать.

Снова все переместились в главную хижину, а губернатор сменил прикид.

Подоткнув край мантии за ремень брюк, шаман зачеркнул на листе бумаги первый пункт, о злостном избиении. Таким образом получалось, что довод Гвинет перекрыл довод Марселя и чтобы ей все же позволили развестись, надо привести новый аргумент.

— Марсель на острове практически бесполезен как работник, он за костром не может даже уследить, — в доказательство Гвинет показала на еле тлевшие угли очага на поляне.

— Предлагаю его за это сослать к пчелам, пусть мед собирает, — предложила с места Ребека.

— Погоди, наказать Марселя мы еще успеем, пока на повестке дня стоит развод, — губернатор не давал увести себя в сторону. Под зачеркнутым первым пунктом на листе бумаги появился второй, где значилось — не пригоден к труду.

Аргумент Марселя снова «лег» поперек темы.

— Если я плохой, никчемный, то ты еще хуже. Кольцо зажилила и рада! Думала, я спал и не видел, как ты его прятала в матрац. Вот оно! — Марсель вынул из кармана кольцо.

— Сволочь, гад, отдай! Оно мое и больше ни чье, мне его Флоби подарил! — Гвинет впилась в руку мужа зубами.

— Призываю к порядку, разнимите их, — судебный процесс был на грани срыва, сам шаман с дерущейся парой справиться уже не мог.

Джек с Костиком за руки и за ноги оттащили Марселя в сторону, где «нечаянно» уронили того головой об пол, а затем еще сверху придавили мешками с древесным углем, чтобы муж-дебошир не рыпался и громко не возмущался.

А вот с Гвинет и трое не смогли сладить. Она бортанула задом легковесную Сесиль, выскользнула из объятий тучной Ребеки и, завалив шамана вместе с трибуной, убежала в лес.

— Холера ей в бок! — губернатор выбирался из-под тростниковых останков трибуны. — Дикарка! И она еще развода просила. Нет, ее воспитывать и воспитывать надо. Чуть главную хижину не завалила. Меня, неприкосновенное лицо, представителя закона покалечила, — он отряхнул пыль с мантии.

— Сурово наказать Гвинет, — во время «жаркой» схватки у Ребеки по шву разошлась юбка, и теперь она пыталась скрепить бахромившуюся материю колючками молочая. — Сослать на поляну к пчелам, и пока не наберет бочку меда, обратно в деревню не пускать!

— Что ты заладила одно и тоже: пчелы, мед — можно подумать другой, более важной работы на острове нет, — губернатор посмотрел на крышу главной хижины, через прорези в которой проглядывало синее небо. — А у кого кольцо? — он похлопал себя по карманам. — У тебя? — первое подозрение пало на Сесиль.

— Я не брала, честное слово, — в доказательство Сесиль расстегнула лифчик, где у нее обычно хранились походные ценности.

— Может колечко, в щель закатилось? — пока Ребека стояла неподвижно, юбка сохраняла целостность, но стоило ей только сделать шаг вперед и нагнуться, как колючки скреплявшие материю, полетели на пол, а юбка сползла на колени.

Кольцо растворилось, пропало. Даже Марсель, державший его последним, не мог сказать, в какой момент кольцо ушло из его руки.

— Я его не выпускал, вот так постоянно держал, — Марсель показывал всем сложенные щепоткой пальцы.

— Значит, Гвинет умыкнула, больше не кому, — губернатор выправлял погнутое перо ручки.

Два дня от Гвинет не было ни слуха, ни духа.

На третий день, плывшие на тримаране Костик с Джеком (в отсутствие жены, повинность на реконструкции главной хижины отбывал Марсель), заметили на берегу Лейтона и мастерившую навес из широких листьев маранте Гвинет. Ловцы жемчуга пристали к берегу.

— Суп мы еще не готовили, хотите вяленого мяса? — Лейтон сегодня выглядел непривычно ухоженным, причесанным и чистым.

— Нет, мы моллюсками подкрепились, — зная, какого происхождение мясо, тактично отказался Медведев.

— Как там шаман, успокоился? Марсель не скулит? — Гвинет налила в кокосовую чашку збраженного сока.

— Губернатор ворчит как всегда помаленьку, а Марсель перевоспитывается на стройке, — Джек отхлебнул горьковато-сладкого напитка, нагулявшего на солнце градуса четыре алкоголя.

— Так ему так, чтобы в другой раз не болтал лишнего и не брал чужого, — Гвинет была вполне довольна, как поступили с ее бывшим мужем.

Наговорившиеся и напившиеся бражки Костик с Джеком снова плыли вдоль берега.

Захмелевший Медведев лежал на палубе, а более стойкий Тревол управлялся с тримараном.

— Ты на мешок, спрятанный за навесом, обратил внимание? — чтобы не держать постоянно руль, Джек обмотал его рукоятку канатом и закрепил свободный конец за мачту.

— Мешок как мешок, ни чего особенного, листья одни, — солнце напекло Костику макушку так, что к ней было не прикоснуться. Опасаясь «схватить» тепловой удар, Медведев на ходу окунул голову в воду.

— Ни скажи, это сверху мешок скучный и безынтересный, а снизу, там, где дыра в парусине много чего забавного находится, — у Тревола на ладони появился желтый кругляшек.

Севший на палубе и убравший со лба мокрые волосы Медведев определил, что предмет в руке здоровяка — монета.

— Медная?

— Ха, чистое золото! — Джек потер монету пальцами, и она еще ярче заблестела. — Там этого добра завались.

— Что же получается, Лейтон с Гвинет, вот так сразу клад нашли?! — Костик считал, что Треволу просто померещился мешок полный золота, а одна монета могла быть выловлена в море.

— Сами вряд ли. Изабель слухами полниться, что больше года назад в пещерах под островом, шаман с Грапом разыскали клад. Ненасытный губернатор, желая завладеть золотом единолично, подстроил Грапу несчастный случай. А затем запрятал клад в скалах. Там-то его Лейтон с Гвинет и обнаружили.