Читаем без скачивания Люфтваффельники - Алекс Сидоров

Ни для кого не секрет: «То, что является результатом длительного мыслительного процесса и выполняется на строго законных основаниях, а так же по давно отлаженным, доведенным до автоматизма и отработанным до изнеможения процедурам, обычно хорошо начинается, но весьма плохо заканчивается, и зачастую, приводит к абсолютно непредсказуемым последствиям». Это своего рода разновидность законов подлости, или законов Мэрфи, кому как угодно.

Пока Нахрен досматривал свой первый сон и собирался смотреть вторую его серию, в расположение роты ввалилось отделение курсантов, назначенное во внутренний караул по училищу — охрана боевого знамени, автопарка, оружейных складов, аэродрома, местной гауптвахты, периметра и прочее.

Для обеспечения процедуры получения личным составом караула личного оружия и боеприпасов, дневальный позвонил дежурному по училищу полковнику Пупкину и попросил снять «оружейку» с сигнализации. Полковник Пупкин, скрупулезно сверившись с графиком нарядов, нажал кнопку на пульте и отключил 4-ю роту от сигнализации, а так же разрешил дневальному выдать это самое оружие и боеприпасы, исключительно личному составу караула. Все законно и буднично. Алгоритм отработан до автоматизма, практически до изжоги.

Но, в жизни всегда есть место случайности. Курсант Олесь Потыну, вынимая свой автомат из пирамиды, увидел кожаный ремень, свисающий с верхней полки оружейного шкафчика. Это его озадачило. Думать не было ни времени ни желания, и он потянул за этот ремень. В результате, ему на голову свалилась тяжелая кобура с пистолетом ПМ.

Кроме автомата и пулемета системы Калашникова, когда-то в детстве, Олесь видел еще охотничьи ружья. Но это было дома, в родном селе Большие Пидоры (как все уже помнят, ударение на втором слоге). Пистолет Макарова на занятиях по огневой подготовке пока еще не изучался. Не подошло время. Учебным планом, проведение данного занятия было предусмотрено в следующем месяце. Подождать бы всего ничего. Но, ведь интересно?! Ой, как интересно! Любопытство — не порок! Все знают. А двигатель прогресса!

Соблазн — великий искуситель. В руку Олеся приятно и удобно лег вороненый пистолет. И так захотелось с кем-нибудь поделиться своей неожиданной находкой, что Олесь, минуя дневального на тумбочке, который в этот самый момент, докладывал полковнику Пупкину по телефону о планомерной выдаче оружия и боеприпасов, беспрепятственно вышел из «оружейки».

Первого, кого он увидел, был Виктора Копыто, идущий по коридору за своим многострадальным автоматом. До Виктора было метров 12–14, где-то так. Большой и восторженный ребенок Потыну, переполняемый положительными эмоциями, непроизвольно протянул руку с пистолетом навстречу своему главному поставщику новых анекдотов про молдаван.

— Га! Вы-тёк! Ды-высь, шо я маю!

Витя Копыто тоже искренне удивился, увидев пистолет. Сделав еще шаг навстречу Олесю, он протянул свои длинные нескладные ручонки и, открыв рот, начал говорить.

— Да. .

Он, очевидно, хотел сказать: «Дай!», а может: «Дай, мне!» Неважно, на букве «А», когда рот Виктора был максимально открыт, неожиданно прогремел выстрел.

В наступившей, сразу после выстрела, звенящей тишине, в легком и сладковатом облачке пороха, раздался шум падающего тела, а затем мелодичный звон подпрыгивающей на полу стреляной гильзы. Кости и мослы Виктора Копыто с грохотом, распластались на идеально натертом полу казарменного коридора.

Олесь озадаченно крутил в руках дымящийся пистолет. Он, то заглядывал в ствол, то наводил его на очевидцев происходящего, как бы приглашая всех ребят поучаствовать в процессе исследования внутреннего содержимого ствола пистолета. Всем своим растерянным видом, Олесь Потыну призывал очевидцев в свидетели, что он, здесь ни причем, а дурная железяка выстрелила сама, без его непосредственного участия.

Из канцелярии прибежал взъерошенный и заспанный Нахрен, прибежал прямо в носках и в галифе. Увидев лежащего на полу бездыханного курсанта Копыто, ротный страшно выпучил безумные глаза и бросился к Потыну, отбирать пистолет. Перепуганный Олесь, сначала тупо тянул ПМ на себя, очевидно не желая расставаться с такой занятной штукенцией, но после 3-4-х минут молчаливого пыхтения и сопения, сопровождавших это импровизированное «перетягивание каната», Потыну, наконец, разжал пальцы и пистолет перешел в руки законного хозяина.

Ротный прямо так, в носках и с пистолетом в руке, нервно метался по коридору. Было видно, что от отчаяния, он не знает, что делать. У курсанта Потыну тем временем подкосились ноги, и он медленно осел на пол. В его мозгу начинался процесс неторопливого осознания случившегося события и его непосредственная роль в данной ситуации.

Все курсанты в казарме находились в подавленном состоянии глубокого столбняка. Вид неподвижно лежащего на полу товарища, погибшего на наших глазах, парализовал всех и каждого. Так близко, смерть еще никто, из нас, не видел. В роте повисла гнетущая тишина.

Но БОГ, Витю любил! Неожиданно тело Копыто зашевелилось. Витя открыл глаза и сел. Он поднес руку к левой щеке, прикоснулся к ней и немного скривившись, сразу отдернул. Мы увидели немного крови на его пальцах.

Тем временем, Витя энергично поклацал зубами, поплямкал языком, повертел головой, с удивлением оглядывая, замерших сослуживцев, которые смотрели на него, как на ожившее приведение. Копыто еще раз осторожно покрутил головой, послушал, как легонько щелкнули его шейные позвонки, бодренько вскочил на ноги. Все, изумленные очевидцы происходящего, сразу же бросились к нему.

Факт остается фактом, но произошло очередное чудо. Где-то наверху, в небесной канцелярии, посчитали, что такой замечательный пацан, как Витя, рановато собрался переезжать в мир иной — не по графику, без предварительной заявки и согласования. Не готовы в этом загробном мире, к такому счастью. Не выдержит их райская гармония и благочестивая умиротворенность, внепланового прибытия такого редкостного безбашенного раздолбая. Вероятно, на небесах, решили повременить с этим незаслуженно радостным событием наступления всеобщего хаоса, и единогласно решили оставить Виктора Копыто на Земле, на радость и развлечение нам, любезным. Наслаждайтесь-ка ребятки сами, а нам такой подарочек без надобности. Ну, что-то, типа вроде того.

То, что Витя отклячил свою нижнюю челюсть и широко раззявил рот, спасло ему жизнь. Удивительно, но пуля вошла исключительно точно, в его раскрытый рот, аккуратно, почти ювелирно, не задев ни губы, ни зубы, ни язык. Так как Витя находился к Олесю немного под углом, то и вышла летящая пуля точно через середину его левой щеки, оставив небольшую сквозную ранку, с чуть-чуть рваными краешками, которая даже почти не кровоточила. Непостижимо! Чудо! Фантастика!

В расположение роты скоропостижно прибыли мрачный Пиночет, дежурный по училищу полковник Пупкин и добродушный на вид, вечно улыбающийся майор-«особняк». Всех очевидцев данного происшествия загнали в ленинскую комнату, где мы дружно строчили рапорта, о степени своего участия, или неучастия, в данных событиях.

Пиночет в коридоре жестоко порол Нахрена. Он нисколько не ограничивал себя в использовании крепких выражений из богатого арсенала великого и могучего русского языка, из обширного раздела его нелитературной и непечатной составляющей. Через неплотно закрытую дверь, было видно, как Вова Нахрен разводит руки в разные стороны и, оправдываясь, сильно хлопает ими по своим ляжкам. Создавалось впечатление, что он собирается взлететь. Взъерошенный Петя-петушок, очень похоже! Смешно, но не до шуток!

В роту прибыл начальник медслужбы училища и фельдшер с чемоданом лекарств. Они долго, недоуменно и растерянно осматривали Витю Копыто, не веря своим глазам и рассказам очевидцев о том, при каких обстоятельствах было получено данное ранение. В это время, неунывающий мудак Витя (иначе не скажешь), развлекался тем, что набирал полные легкие воздуха, и плотно сомкнув губы и раздувая щеки, выпускал этот самый воздух через аккуратную дырочку в левой щеке. Болевых ощущений или какого-либо дискомфорта, он не испытывал, а пошалить хотелось, даже сейчас. Настроение его было замечательное, претензий к Олесю он не имел, а брать в голову негатив, Витя не имел привычки. Единственное, что его беспокоило: «Не будет ли через это отверстие вываливаться пища, и вытекать компот?» Идиот!

Обескураженные медики забрали Виктора в медсанчасть, где ему наложили один-единственный стежок хирургического шва на щеку, смазали зеленкой, воткнули под лопатку укол от столбняка и оставили на амбулаторное лечение.

Внимательно изучив наши письменные и устные показания, назначив замены в состав наряда раненому Копыто и неожиданно виртуозному снайперу Потыну, нас отправили на развод караула, строго предупредив держать язык за зубами, до момента окончания служебного разбирательства.