Читаем без скачивания Люфтваффельники - Алекс Сидоров

Не могу сказать, что их ответ меня удивил. Я мысленно выматерился и загнал арестантов на территорию губы, где сдал их конвоирам, для сопровождения на обед.

Известием о пропаже курсанта Виктора Копыто, причем вместе с автоматом и 60-ю патронами, начкара Зайчика решил пока не радовать. Зная Копыто, можно было однозначно предположить, что в бега он не подался. Незачем ему это делать, смысла нет и все тут. Он, конечно дурачок, но не патологический, это однозначно!

Постепенно курсантский состав караула входил в курс происходящего ЧП — чрезвычайного происшествия, а лейтенант Зайчик продолжал прибывать в наивном неведении. По распорядку дня, ему полагалось 4 часа сна — законный отдых. Ну и ладненько, спи маленький, спи сладенький, баю-бай! А мы пока подумаем, как Витеньку нашего непутевого в лоно родной гауптвахты вернуть.

На расширенном филиале военного совета многие ребята просто обалдели от такого неожиданно замечательного известия, но единогласно решили не суетиться, а сгонять в цирк, найти этого, скорее всего спящего суслика, и разбудить его ласково и нежно — дружеским таким, основательным, от души естественно, пинком (с разбега!!!) по костлявой заднице. Но нашему гениальному плану не суждено было осуществиться, Витя появился раньше.

Опасливо озираясь, он подошел к калитке гауптвахты с внешней стороны забора и жалобно поскребся. Когда я подошел к окошку, состоялась следующая изысканная беседа.

— Где тебя черти носят, козья морда?! Зайчик узнает, стадо ежиков родит и тебя с говном съест!

— Саня, а Саня, ты скажи мне, арестанты здесь?!

— Да здесь, не ссы! Все на месте, гандон штопанный, давай заходи! Конь педальный. Дитя понедельника, ублюдок подарочный. Мы, тут все на измене, на ушах стоим. Решаем, где тебя искать. Фу, обошлось! Считай, повезло, будешь должен!

— Да погоди! Санечка, миленький! Посмотри, родненький, мой автомат здесь?

Замечательный вопрос, не правда ли?! Витя Копыто просрал автомат. Туши свет! В наше время — это тюрьма, причем без вариантов.

— Стоп, я не понял! Ты прое**ал автомат?!

— Не смотри на меня так! Я тебя умоляю, все потом! Посмотри в пирамиде, вдруг на месте?! Может, я его здесь забыл?! А?! Ну, вдруг забыл?!

— Спокойно, сейчас вспомню. Нет, точно, ты с ним уехал. Ты когда в кузов залазил, еще ремнем за прицепное устройство зацепился и чуть на асфальт не навернулся. Точняк. Тебя морячок из бригады арестованных за хлястик словил. Помнишь?!

— Да, точно. А может, кто их этих…, из цирка прихватил? А?!

— Копыто, мать твою, стой на месте, я сейчас!

Я сорвался с поста и метнулся в караулку. Пробегая мимо комнаты начкара, через открытую дверь я увидел сладко спящего на топчане лейтенанта Зайчика. На его детском личике, блуждала нежная, наивная улыбка. «Спи дорогой, спи лапушка. В твоих же интересах подольше не просыпаться», — подумалось мне.

Место в оружейной пирамиде, отведенное под автомат Виктора было свободным. Я перепроверил серийные номера всех автоматов в карауле, допросил всех членов цирковой бригады. Безуспешно, ни самого автомата, ни его следов не наблюдалось. Дело — дрянь, с какой стороны не посмотри! Я вернулся к калитке.

— Копыто тупорылое, где тебя черти носили? Отвечай, скотина!

— В общаге, у Маринки…

— У какой, на хрен, Маринки, дубина пилопедрищенская, автомат где?!

— Не помню! Понимаешь, я не пооооомнюююююю!!!!!

— Так, спокойно! Вытри сопли и внятно расскажи. Где, что и как?! Только подробно, с самого начала, без истерии. Кстати, патроны где?

— Здесь, у меня в подсумке.

— Уже, счастье. Давай сюда, от греха подальше. Хоть что-то осталось. Ну, рассказывай, все не так уж и плохо! Поехали, по порядку.

— Ага, по порядку. Так! Приехали в цирк. Бабка там старая, как урюк сморщенная. Я ее главной назначил в бригаду — бугром, так сказать.

— Ну, ты наглец! Ладно, прости, не отвлекайся.

— Ну, побродил по цирку. Нашел закуточек. Там диваны стояли мягкие, то ли кожа, то ли дерматин, пыльные все и кадушки с пальмами. Здоровенные! Я пыль с дивана стер, под пальмой и прилег. Да, точно, под пальмой! Буквально на минуточку, клянусь! Дальше не помню. Проснулся уже у Маринки в общаге.

— Ты что, дурак?! Хотя в принципе, если так, то может и не посадят! Короче, кончай косить, я не прокурор. Рано пока еще косить! Колись на правду. Дебила кусок, причем большая половина! Витя, ты понимаешь, что реально попал?! Витя, правду, правду! Всю правду, всю! Быстро!

— Только не смейся! Ладно? Сплю я! И снится мне море, пальмы, пляж, песок белый, мелкий такой, как манная каша. И Маринка, вся такая аппетитная, манящая, загорелая. Яхта на волнах покачивается, паруса опущены. Красота! Маринка попкой так сладко крутит, сисечками упругими игриво трясет, соски большие, оттопыренные. Волосы мокрые на плечи спадают…

— Слышь ты, маньяк-затейник, совсем мозг перекосило?! Кончай эротику, факты давай! И давай, пожалуйста, по возможности без порнухи. Я тоже не железный. Весна, сам понимаешь. Короче давай, по существу.

— Ну, короче проснулся я от боли нестерпимой … в паху, ну это…член встал … вот… ну и побежал к ней, в общагу. Там рядом совсем, шесть-семь кварталов всего-то. Думал, успею. Возвращаюсь, как раз ЗИЛ отходит, решил, что меня запалили. Ну, и вернулся. Как думаешь, на долго посадят?

— Витя, ты к Маринке с автоматом приходил?

— Не помню! Ты же меня знаешь. Я же в такие моменты ничего с собой поделать не могу…

— Это Витя, уже ни для кого не секрет. Все население на планете Земля в курсе, что у тебя член прямо поперек мозгов встает. Малокровие у тебя, понимаешь?! Малокровие — болезнь такая. Как член встанет, так кровь от мозга и отливает. Вся, до последней капли! Лечится она одним способом — ампутацией. Альтернативы нет, запомни! Лука Мудищев твоя фамилия, понял?! Стой здесь, я быстро!

Я опять оставил пост. А что делать?! Мы своих в «би-де» не бросаем, как говорит наш гундосый интеллектуал Витя. Я пробежался по всем постам и собрал у ребят всю имеющуюся наличность. Никто не спорил и не жадничал, ибо известие о пропаже автомата, повергло всех парней в удрученное состояние. Все искренне переживали за несуразного, но безобидного по своей сути Виктора. Собранные деньги передал Вите, чтобы он, не мешкая, на такси слетал в цирк, а затем и к своей очередной зазнобе — Маринке. Автомат надо было срочно искать. Часы равнодушно тикали, время неумолимо утекало.

Толпа курсантов всей душой болела за это чудо несуразное природы. Витьку было жаль, расставаться с ним, в наши планы не входило. Мы готовы были на все, чтобы прикрыть его и по возможности помочь ему. Фактически, мы уже покрывали проступок Копыто, о возможности наказании нас самих, никто не думал. Дружба и взаимовыручка в военном училище, далеко не пустой звук. Но этого было мало, Витя попал, причем попал реально — отчисление из училища, уголовное дело, суд, тюремный срок.

Но мы забыли о самом главном, что БОГ, Витю любил! Не прошло и часа, как к воротам гауптвахты лихо подкатило такси. Из него вылезло сияющее от счастья нескладное членистоногое чудовище в мятой и грязной шинели, с автоматом Калашникова в руке. Он победно вскинул руку, сжимающую легендарный автомат.

Ликующая толпа обступила Витю, все искренне радовались. Копыто, сбледнувший с лица и осунувшийся от пережитых волнений, смешно мямля и трогательно шепелявя, поведал нам следующее.

— Перерыл весь цирк. Облазил все закоулки и дырки, пыли нажрался вдоволь. Ну, нет и все тут. Уже хотел было лететь к Маринке, такси то стоит, счетчик тикает. Тик-так-тик-так! Как вдруг натыкаюсь на бабку — акробатку цирковую пенсионного образца. Она меня и спрашивает: «Не потерял ли чего, касатик?», берет меня под руку нежно, а пальцы знаете какие цепкие, как клешни. Семенит себе тихонько и приводит меня к каморке папы Карло, где там всякие ведра, тряпки, швабры. Смотрю, а там мой родненький Калашников чернеется. Я давай бабку обнимать-целовать, чуть душу не вытряс. Оказывается, старушка та, пальмы поливала. А я «калаша» как к кадушке прислонил, так и сдуру, там же и оставил. Ну, и убрала она автоматик, от греха подальше, чтобы не затерялся при ремонте. Вещь в хозяйстве нужная, авось пригодится, пока я типа, на улицу за мороженным бегаю. Она то решила, что я за сладеньким соскучился, правильно в принципе решила. Мировая старушенция. Любит меня, как родного внука. Обещала контрамарки в цирк, в неограниченном количестве. В директорскую ложу Маринку свожу, красота!

Витя бы еще долго трещал своим длинным языком, который, как всем известно, у него без костей, но судьба готовила ему новое испытание.

— Курсант Копыто!

— Я!

Проснувшийся начкар Зайчик пребывал в хорошем расположении духа. Он лениво позевывал и сладко потягивался. Отмеренные сутки нашего дежурства близились к завершению, наряд в свою очередь неумолимо катился к успешной сдаче. Никаких происшествий и поводов для волнений не намечалось и не предвиделось.