Читаем без скачивания Обратная сторона смерти - Антон Леонтьев

Татьяна быстро заговорила:

– В вашей повести три линии, в которых есть убийство. Первая – Баранов, убил тетушку Жени. Вторая – Усачев и старая дева Екатерина Филипповна отравили генерала и намеревались извести прочих родственников. И третья – гибель внучки мельника и Филиппка. Вы пытались внушить, что это тоже дело рук Усачева и старой девы, но… Нет, убийца – Тося. Поскольку именно она является связующим звеном между внучкой мельника и Филиппком.

– Мотив! – пророкотал маньяк.

– Самый сложный в отличие от корысти или сладострастия – ненависть, замешанная на отсутствии любви и комплексе неполноценности. Подружка девочки, внучка мельника, была всеобщей любимицей, а ее мать, Алевтина Илларионовна, нянчилась только с больным Филиппком. Тося убила, чтобы стать единственной любимой. И при этом инсценировала нападение на себя, сделав вид, будто сама едва не стала жертвой убийцы. А на болоте она ничего не видела, это была «дымовая завеса». И записи ее были фикцией. Я права?

Маньяк удовлетворенно заметил:

– Однако вы не зря считаетесь королевой детектива. Так и произошло! То есть я хочу сказать, что моя повесть – изложение реальных событий. Все, рассказанное мною так же реально, как и я сам!

– Вы оставите в живых того, кого намеревались убить? – с надеждой спросила Татьяна.

– Я обещал повременить – и повременил… три минуты, пока слушал ваши объяснения. А теперь мне пора наведаться к жертве и покарать ее за вашу ошибку.

– Не делайте этого, – произнесла устало писательница.

– Непременно сделаю! Но она не будет мучиться, если вы мне расскажете, что стало с мерзавкой Тосей и, главное, с Женей.

Татьяна, понимая, что времени на раздумья нет, зачастила:

– Женя ударила Баранова в чувствительное место и убежала на болото. Там девушка чуть не погибла, но была спасена Гошей, искавшим ее. Баранов же исчез, и все указывало на то, что мужчина утонул в трясине. Тосю разоблачили, потому что Женя, когда завязла в болоте и уже прощалась с жизнью, вдруг поняла, что в рассказе девочки много нестыковок. Малолетнюю преступницу отправили за границу в особый санаторий… Гоша и Женя поженились….

– Сентиментальщина чистой воды! – заявил маньяк. – По мне, так лучше следующая концовка: Баранов зарубил Женю, разрезал ее тело на куски и выбросил в болото. И его никто, конечно, не разоблачил. Он купил у вконец разорившейся генеральши ее земли, сделался мультимиллионером, перед революцией бежал за границу, заранее переведя туда все капиталы, осел в Америке и стал миллиардером, скончавшись в возрасте девяноста семи лет. Тося через два года хитроумно, так что никто о ее роли не догадался, убила свою мать и, как ее единственная наследница, прибрала к рукам то, что было выручено от продажи имения. Тоже бежав за границу, она попала в Голливуд и стала сценаристкой на принадлежавшей Баранову киностудии, а впоследствии знаменитой писательницей, заработав многие миллионы. И продолжая время от времени убивать! Как вам такое нравится? Ведь больше похоже на правду?

Татьяна молчала, понимая, что маньяка не переубедить. Он же сказал:

– Но так как повесть не дописана, то неизвестно, какой финал ожидает каждого из героев. Жизнь каждого из нас – неоконченный роман. А смерть – предсказуемый эпилог любого из них. Но, так и быть, страдать жертва не будет. Во всяком случае, не очень долго. А вас скоро ожидает новая шарада!

Мерзавец отключился, а Журавская зарыдала. Потом, продолжая рыдать, кинулась в ванную, встала под душ. И сколько так простояла, не могла бы сказать. А когда вышла, приняла таблетки и отправилась в кабинет, прикорнула на диване.

Проснувшись, поняла, что уже давно рассвело. Потянулась и подумала – вдруг все, что произошло, просто дурной сон? Но, бросив взгляд на стол, на котором стояли две пластиковые коробки, тяжело вздохнула: нет, не сон. И не роман. Жуткая реальность.

Выйдя в коридор, Татьяна наткнулась на экономку Антонину Ивановну, радостно приветствовавшую ее. Та пришла из магазина, принеся свежие продукты. Домработница открыла холодильник, чтобы положить в него покупки, и хозяйке бросилась в глаза черная коробочка.

– Гм, а это что такое? – промолвила Антонина Ивановна, беря ее в руки с явным намерением открыть.

Татьяне удалось вырвать «презент» маньяка в самый последний момент, что явно обескуражило добрую женщину.

– Да так… Аллочка принесла… я и забыла… – пробормотала писательница, пряча коробку за спину. Не хватало, чтобы еще и Антонина Ивановна увидела человеческие органы.

– Так, наверное, надо обратно в холодильник поставить? – спросила та.

Но Татьяна унесла коробку к себе в комнату и спрятала в стол. И задумалась: долго ее там держать не получится – возникнет запах . Вспомнив о том, что в кладовке имеется морозильный шкаф, она прокралась туда и спрятала коробку на самое дно, прикрыв пакетами со свежезамороженными ягодами и прочей снедью, которая там хранилась.

На мгновение ей представилась сцена: Антонина Ивановна раскрывает шкаф в поисках чего-то для праздничного обеда – и натыкается на это . Ну, даст бог, подобного не произойдет. Праздников вроде не предвидится, и не может же история с маньяком длиться вечно.

Вернувшись на кухню, писательница поблагодарила экономку и, сославшись на то, что работает над финалом романа, а посему присутствие любого постороннего ей мешает, отправила женщину в отпуск до конца недели. Кажется, Антонина Ивановна обиделась, но виду не подала и, быстро собрав свои вещи, удалилась, оставив хозяйку в одиночестве.

Татьяна же думала о том, что прошлой ночью сделал Шатыйло. И о его новой жертве. На кого пал его выбор?

Зазвонил мобильный, и с бьющимся сердцем Журавская поднесла его к уху, будучи уверена, что на связи маньяк. Но это был ее психотерапевт Лев Николаевич.

– Татьяна Валерьевна, рад вас слышать! Вы ведь вернулись из Австрии… Но я вас не увидел у себя на приеме и заволновался.

Татьяна вспомнила – ну, конечно, ведь утром ей положено быть на приеме у Льва Николаевича, а она элементарно забыла об этом. Да разве в такой ситуации можно было не забыть?

– Понимаю, что и вам не по себе, – продолжал психотерапевт. – Мне ведь тоже! Да-да, я уже знаю об ужасной участи профессора Шахта и его милой секретарши Зиглинды. Не хотите поговорить об этом?

Уж о чем о чем, но именно об этом Татьяне совсем не хотелось говорить. Во всяком случае, с психотерапевтом.

– Нет! – отрезала она. – Лев Николаевич, вы извините, но я работаю над романом…

– Вы пишете новый роман? – встрепенулся доктор. – Значит, терапия оказала воздействие! Именно поэтому нам надо закрепить результат. Приходите ко мне в любое время, мы продолжим сеансы…

– Нет! – крикнула Татьяна, чувствуя раздражение. – Я не могу! И вообще мне лучше, таблетки действуют великолепно.

Психотерапевт насторожился:

– Почему вы не посоветовались со мной о медикаментозной поддержке терапии? Настоятельно прошу вас заглянуть ко мне. Или, если пожелаете, я приеду к вам!

Только его ей сейчас не хватало! Лев Николаевич был великолепным профессионалом, но прилипчивым, как банный лист.

– Я же сказала – нет, – произнесла Татьяна как можно суше. – Повторяю: я работаю над романом, а вот когда он будет закончен, свяжусь с вами. Прошу вас ко мне не приезжать.

– Татьяна Валерьевна, вы разве не понимаете, успех нашей терапии зависит от того, как… – не отставал психотерапевт.

Но Татьяна не стала его больше слушать, просто повесила уже трубку. Ее сейчас не интересовали собственная, миновавшая уже, писательская блокада и также оставшаяся в прошлом тяга к алкоголю. Потому что по сравнению с историей, в которую она угодила, эти проблемы были сущей ерундой. Тем более что Лев Николаевич все равно помочь ничем не мог, только бы упал в обморок, узнав, кто преследует писательницу. Или, чего доброго, все испортил бы, позвонив в полицию.

Полиция…

Журавская подумала о Дарье Алехиной. А что, если подключить ее? Не такая уж плохая идея. Потому что если она думает и действует, как героиня ее романов Альбина Дурново, то майору можно довериться, на нее можно положиться…

Татьяна попыталась вспомнить, куда положила визитную карточку вчерашней визитерши. Позвонить Дарье – так, чтобы Марк этого не заметил, – реально. Тот ведь не приказывал своей заложнице сидеть все время дома. Даже если Марк и следит за ней, контролировать каждый ее шаг, каждое ее действие ему не под силу. Она выйдет вроде бы прогуляться и на улице…

Визитка нашлась на кухонном столе. Но в тот момент, когда писательница увидела ее, зазвонил ее мобильный. Уверенная, что это снова психотерапевт, Татьяна приняла звонок, чтобы еще тверже сказать ему свое «нет». Но на связи была именно та, с которой Журавская собиралась поговорить, – майор Дарья Алехина.

– Татьяна Валерьевна, вы сейчас не заняты? – зазвучал ее спокойный голос. – В таком случае вынуждена сообщить вам далеко не самую хорошую весть… Ваша секретарша и помощница Алла Бирюкова, к сожалению, умерла.