Читаем без скачивания Партиалы - Дэн Уэллс

– Речь не о трупе, – вмешался доктор Скоузен. – Опыты лучше проводить на живом партиале.

Глава восемнадцатая

– Бред какой-то, – не поверила Зочи. – Моя матушка настолько ненавидит партиалов, что убила бы голыми руками, если бы увидела. С чего вдруг они решили оставить пленника в живых?

– Потише, – осадила Кира и выглянула в окно, пытаясь что-то разглядеть в тени. – Если тебя услышат и узнают, что мы все рассказали, проблем не оберешься.

– Наверно, Мкеле хочет его допросить, – предположил Джейден. Завтра ему с Хару предстояло отправиться на принудительные работы, но на ночь Сенат отпустил их собрать вещи. Хару был дома с Мэдисон, а Джейден пришел к Нандите. Той не было дома, она в очередной раз отправилась собирать травы, и Кира поежилась, вспомнив, что, когда Нандита вернется, придется ей все объяснить. Девушку не задевала брань тех, кого она ненавидела, но было больно выслушивать упреки тех, кого она любила. При одной лишь мысли об этом на глаза Киры наворачивались слезы, поэтому она старалась не думать о предстоящем разговоре с няней.

– Ты забыл кое-что важное, – вмешалась Изольда. – Партиалы еще те горячие штучки. Знай я об этом раньше, непременно отправилась бы с вами на Манхэттен.

– Не смешно, – скривилась Кира.

– Ты же его тоже видела, – не унималась Изольда. – Красив, как Адонис. Сделай одолжение: когда будешь изучать это генетическое совершенство, выбери минутку и осмотри его хорошенько с ног до головы. Ради меня.

– Он же даже не человек, – заметил Джейден.

– И что? – не смутилась Изольда. – Все, что надо, у него на месте. Если «ПараДжен» разработал копии людей именно для этого, тем печальнее, что они слетели с катушек и попытались нас истребить.

– То, о чем его спрашивали на суде, еще цветочки, – сказал Джейден, решивший наконец не обращать внимания на подколки Изольды. – Легкая разминка. Вечером его запрут в каком-нибудь подвале, будут пытать и вытрясут всю душу. Ночью в звуконепроницаемой камере солдаты Сети безопасности зададут партиалу жару.

– Теперь ты меня реально возбуждаешь, – пошутила Изольда.

– Заткнись уже, – процедил Джейден, и Зочи рассмеялась.

– Но почему они сделали ответственной именно меня? – недоумевала Кира. – Есть более профессиональные сотрудники, более опытные лаборанты…

– Вот-вот, – перебила Зочи. – Уж не обижайся, но в больнице тьма людей, которые провели бы опыты куда лучше тебя.

– А я и не обижаюсь, – ответила Кира. – Я как раз об этом и говорю.

– Ну да, – согласилась Зочи. – Подумайте сами, с чего такое важное дело интерну? Чтобы точно облажался? Или чтобы сделать из него козла отпущения, когда вся затея с треском провалится?

– Нет, тут должна быть какая-то веская причина, – сказала Кира, хотя в глубине души вовсе не была в этом уверена. Она снова высунулась в окно и оглядела темную улицу. Ничего.

– Мне кажется, он не придет, – заметила Зочи.

Кира стремительно обернулась:

– Что? Нет, я просто… на деревья смотрела. Приятно взглянуть на улицу, где ни пантер, ни ядовитого плюща.

– По ту сторону границы все совсем по-другому, – кивнул Джейден. – Даже не знаю, как описать.

– Потому что там нет людей, – проговорила Изольда. – Манхэттен одичал больше Лонг-Айленда, потому что никто не распугивает животных и не вытаптывает растения.

Джейден усмехнулся.

– На Лонг-Айленде сорок тысяч человек, – сказал он. – А когда-то тут жили миллионы. Иногда мне кажется: остров даже не подозревает, что мы здесь.

– Не только Манхэттен, – заметила Кира. – Там везде так: в Бруклине мы видели пантеру. И детеныша антилопы, а может, косули, месяцев двух от роду. Когда-нибудь животные удивятся, куда же исчезли эти странные двуногие звери, а потом напьются из реки, посмотрят на облака и забудут напрочь, что когда-то вообще думали о нас. Жизнь пойдет своим чередом. И нет смысла даже оставлять какие-то записи, потому что их никогда никто не прочтет.

– Я смотрю, у кого-то депрессия, – хмыкнул Джейден.

Зочи ткнула его в плечо:

– Хотите еще картошки?

– Уф, – выдохнула Изольда и села. – Какое там вымирание: меня не станет в день, когда у нас кончится растительное масло.

Зочи протянула ей тарелку и встала:

– Надоело слушать «Антонио на бар-мицву»[7]. Может, поставим что-то другое?

– Финеаса, – предложила Кира. – Или нет, лучше Ниссьена. Его послушаешь, и сердце радуется.

Зочи порылась в корзине с плеерами, бросив взгляд на генератор – достаточно ли осталось энергии. Изольда откусила кусок картофелины с вилки и, указывая на Киру оставшейся половинкой, проговорила с набитым ртом:

– Да ты просто боишься. Кроме шуток. Партиал чуть не убил тебя, а теперь придется с ним работать.

– Не с ним.

– В одной комнате, – пояснила Изольда. – В общем, ты меня поняла. Страшновато как-то.

– На себя посмотри, – съязвила Зочи, включила плеер («Ниссьену от Лизы»), и в комнате негромко заиграло энергичное техно. – Ты из нас самая элегантная, – Зочи уселась возле Изольды, – а кидаешься картошкой, как деревенщина.

– Я чуть-чуть выпила, – серьезно ответила Изольда, указывая теперь на Зочи недоеденным куском картошки. Та приподняла брови. – Сенатор Хобб угостил меня шампанским.

– Ого-го! – удивилась Зочи.

– Может, потому что заседание прошло лучше, чем они ожидали? – пожала плечами Изольда. – В общем, я не стала отказываться.

– Но они же не получили, что хотели, – выпрямилась Кира. – Четверо глупых малолеток вынудили их… – Она осеклась. – Разве что именно этого они и добивались.

– Им был нужен живой партиал? – удивился Джейден. – Чтобы ты его исследовала?

– Не знаю, – ответила Кира. – Чепуха какая-то.

Она снова выглянула в окно. Никого.

– А не наводит ли это вас на определенные подозрения? – спросила Зочи. – Если Сенат так действует сейчас, кто знает, какие еще темные делишки они проворачивают за нашей спиной?

– Паранойя, – покачал головой Джейден. – Думаешь, они плетут зловещие интриги?

– Они прячут в городе партиала, – заметила Зочи. – Если они способны на это, значит, от Сената всего можно ожидать.

В комнате повисло молчание.

– Нападения на фермы, – продолжала Зочи. – Преступники из Голоса растворяются в ночи. И мы принимаем всё как должное, потому что считаем, будто знаем, ради чего все делается. Но что, если мы не учли деталей? Если сенаторы нас обманывают, и причина совсем в другом?

– Я служу помощницей Хобба почти год, – заметила Изольда. – И клянусь, что не храню никаких страшных государственных тайн.

– Ты хочешь убедить нас в честности тех, кто, как мы теперь знаем, обманывает жителей Ист-Мидоу, – не сдавалась Зочи. – Причем слишком ловко. А значит, Сенату это не впервой. Удивительно только то, что это удивляет вас.