Читаем без скачивания Сострадание к врагу - Сергей Герасимов

— Почему они не стреляют? — спросил Денисов. — У них нет оружия?

— Всё есть, — ответил «Гордый», — но им незачем убивать меня. Им мешаете только вы. Они считают, что вы держите меня в заложниках. Или думают, если я не выдал вас до сих пор, то, возможно, в сговоре с вами.

— Но Джеку удастся их отбить?

— Нет. Они применили электромагнитное оружие. Жуткая штука, действует на нас примерно так же, как на вас жесткое гамма-излучение. Не спастись. Считайте, что вашего пса уже нет.

— Как действует это оружие?

— Оно изменяет электропроводность вещества. Пес погибнет от микрозамыканий, которые разрушат каждую частичку его тела. Восстановить или исправить его невозможно. Вы проиграли.

— И что теперь?

— Теперь они ведут переговоры со мной и требуют, чтобы я выдал вас или уничтожил самостоятельно.

— Что ты им ответишь?

— Я уже ответил. Мне нужно время подумать. Скорее всего, я уничтожу вас сам. Отвинчу несколько ваших болтов, как сказала твоя подруга.

Наступило утро. Все еще были живы. Территория у корабля представляла жуткое зрелище. Травы не осталось, грунт был изрыт так, словно здесь сражались исполинские механические монстры. Тело Джека было разорвано на множество кусков.

— Ночь-то была жаркой, — заметил Капитан. — Вы наведите здесь порядок, а я пока займусь делами.

— Какими делами? — ухмыльнулся Денисов.

— Восстановлением своего здоровья.

— С вами всё в порядке.

— Значит, ты планируешь для меня какое-то более осмысленное занятие на сегодняшний день? Нет? Тогда я пошел, — отрезал Капитан.

— Кажется, он опять впадает в маразм, — сказал Денисов.

— Его интеллект полностью восстановился, — возразила Йец. — И даже больше, чем восстановился.

— Что ты хочешь сказать? Он стал умнее? Может быть, он уже гений?

— Во всяком случае, он стал умнее тебя. И если он говорит, что ему нужно заняться своим здоровьем, значит, у него есть на это причины.

— Не понимаю.

— А тебе и не надо понимать. Я уверена, что он делает то, что нужно делать.

— С чего бы такая уверенность?

— Вчера поздно вечером мы играли с ним в шахматы. Для меня этого было достаточно.

— Что ты понимаешь в шахматах?

Йец постучала себя пальцем по виску.

— Здесь у меня хранится вся шахматная теория, придуманная на Земле. А он обыграл меня, как ребенка.

Утро принесло много неприятностей. Люди были голодны, и есть с каждой минутой хотелось всё сильнее. Скудные запасы на корабле были съедены. К счастью, вокруг уйма мертвых мышей. В некоторых местах они лежали плотным слоем, а кое-где образовались целые сугробы из мышиных останков. Маша собирала маленькие серые тельца, ловко поддевая их своими многофункциональными манипуляторами, и отвозила на кухню, где кухонный робот пытался приготовить из них что-то пристойное.

— Он ведь может нас отравить! — беспокоилась врач.

— Если он захочет нас убить, он это сделает, — ответил Денисов. — У него в распоряжении достаточно способов.

— Может, поговорить с ним?

— Я уже пытался говорить. Он не отвечает.

— Почему не отвечает?

— Да откуда я знаю! — взорвался Денисов. — Не отвечает, потому что думает, как быстрее от нас избавиться. Какие болты отвинтить.

Он со всего маху врезал кулаком в стену корабля. Обшивка загудела. Денисов с удивлением посмотрел на свою руку:

— Странно, я немного сбил кожу на косточках. Но мне совершенно не больно. Я думал, что сок строннеров уже давно не имеет силы. Кажется, эволюция готовит меня к бою. Вот и отлично. Обожаю драться!

Йец вошла в каюту. Капитан сидел за столом; перед ним лежали исписанные листы. Тут же стоял полупрозрачный кубик. Она взяла один из листов и увидела сложные расчеты.

— Что это? — спросила она.

— Просто черновик. Но кое-что я узнал. Я уже могу включать и выключать дефлектор без риска для жизни. Понимаешь, в нем не заложено то, что мы на Земле называем «дуракоустойчивостью». Или заложено, но на ином уровне. Если не знаешь, как этим пользоваться, то можешь поплатиться жизнью. Мне вот что пришло в голову. Центральный процессор нашего корабля — не самое сложное электронное устройство на этой планете. Самое сложное устройство — дефлектор. Он должен изменяться, эволюционировать так же, как и всё остальное.

Девушка села рядом и склонилась над столом. Потом взяла кубик в руку.

— А я могу включить его случайно?

— Вряд ли. Здесь сложная система генерации начального импульса. Я до сих пор удивлен, что сумел включить его в первый раз. Просто повезло. Или не повезло, это уж как посмотреть. Но сейчас я смогу его включить совершенно легко.

— Что это значит?

— Это значит, что мы смогли бы стартовать прямо с поверхности планеты, а потом сориентироваться в любой точке пространства. Мы почти спасены. Мы могли бы даже вернуться на Землю. Впрочем, это последнее, что я стал бы делать.

— Бойд?

— Да. Он найдет нас на Земле. Земля маленькая. Могут погибнуть сотни невинных людей. Насколько он силен?

— Достаточно силен, чтобы взять то, что захочет.

— Я использую эволюционный ускоритель, — сказал Капитан. — Для того, чтобы выжить, нам нужно найти выход из этой ситуации. Выход всегда есть. Для того чтобы выжить, нужно думать. Поэтому мой мозг работает лучше с каждой минутой. Знаешь, что я обнаружил?

— Скажи.

— Как только мы включаем дефлектор, мы становимся видимыми. Бойд может засечь включенный прибор из любой точки Галактики. Поэтому наверняка сейчас он летит сюда. Сколько времени прошло с тех пор, как вы включили дефлектор в первый раз?

Йец задумалась.

— Неделя или чуть больше. Не могу сказать точнее. В этой кутерьме я сбилась со счета, почти потеряла ощущение времени. Скорее всего, дней восемь.

— Много, — сказал Капитан. — Значит, Бойд уже где-то рядом.

Прошли четырнадцать арианских суток. Корабль Бойда оказался в нужном секторе Галактики.

Бойд двигался с большой осторожностью. Медузоидный временной поток — вещь серьезная, он представлял реальную опасность для любых кораблей. Обычно подобные потоки двигались (если только можно назвать так передвижение вне времени) лишь в абиссальной толще межгалактической пустоты и никому там не мешали, ведь только сумасшедший мог отважиться углубиться в межгалактическое пространство. Но порой потоки проникали внутрь галактического диска — обычно в тех местах, где структура пространства-времени была серьезно нарушена мощными техногенными катастрофами.

Медузоидный поток представлял собой что-то вроде злокачественной опухоли пространства. Он распространялся с помощью отдельных хрононов, квантов времени. Отдельный излученный квант останавливался, взаимодействуя с вакуумом, и начинал изменять пространство вокруг себя, придавая ему невообразимо искаженную, монструозную структуру. Любое вещество необратимо разрушалось, попадая в такую область. Даже проходить вблизи подобного места было опасно: наведенные временные искажения разрушали вещество постепенно, заставляя разные части предметов стареть с разной скоростью.

Корабль управлялся автоматами. Автоматы прощупывали пространство, обнаруживали малейшие временные искажения и затем определяли курс. Несколько раз корабль останавливался, медлил перед очередным прыжком, так, словно его мозг не знал, что делать дальше.

— Карту! — приказал Бойд.

В пространстве перед ним повисла объемная звездная карта. Языки медузоидного потока светились, налитые желто-зеленым сиянием.

— Увеличить! Насколько это опасно?

— Попадание в измененную область разрушит меня полностью, — ответил мозг корабля. — Но я справлюсь. Есть несколько безопасных проходов.

— Еще увеличить, — приказал Бойд. — Покажи, куда мы движемся.

Звезды раздвинулись, Бойд увидел светящуюся розетку языков искаженного времени. Прямо в центре розетки виднелась тусклая звездочка.

— Мы направляемся сюда, — сказал мозг.

— Мы сможем пройти?

— Да. Но, скорее всего, звезда находится в самом центре аномалии.

— Что за звезда?

— Она не имеет названия. Никто еще не был здесь до нас.

— Так назови ее как-нибудь!

— Я могу только обозначить ее на координатной сетке. Я не могу ее назвать, — ответил мозг.

— Почему?

— Мои программы отказываются выполнять эту операцию.

— В таком случае я назову ее сам, — решил Бойд. — Например… Ничего не приходит в голову. Например…

— Ваши программы тоже отказываются выполнять эту операцию, — сказал мозг. — Мне кажется, что это не совпадение.

— Не совпадение? Тогда что же?

— Это безымянный мир, — ответил мозг корабля. — Мир, который невозможно назвать. Лучше бы не приближаться к этой звезде. И уж тем более, ни в коем случае не приближаться к ее третьей планете.