Читаем без скачивания Сестра самозванца - Владимир Александрович Андриенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нильский в полдень присоединился к Сумбулову, который со стены осматривал позиции осадной армии.
– Не успел ты город покинуть, пан Нильский. Видал? Стрелецкие приказы подошли.
Нильский принял трубу у князя. Всмотрелся.
Зеленые кафтаны стрельцов Пискаревского приказа. Серые кафтаны пушкарей. Но артиллерии он не заметил.
–Пушкари есть, а пушек нет. Не могу понять.
–А чего понимать? – спросил дьяк Сысоев, кутавшийся в шубу. – Вскоре и пушки подвезут. Вишь, как пушкари все для пушек ладят?
Внизу показались всадники с белыми платками. Их было трое.
–Эгей! – закричал один, воеводе Сумбулову. – Воеводу кличь!
–Я воевода, – Сумбулов склонился со стены. – Чего надо?
–От имени воеводы, боярина Шереметева. Велю отворить ворота. Государева воля.
–Да и у меня государева воля! Царевич Димитрий Иванович велел нам здесь стоять и его дожидаться!
–Какой царевич, воевода? На Москве великий государь! И его воля закон.
– Но не для меня! – ответил Сумбулов.
Всадники удалились.
Сумбулов посмотрел на Нильского.
– Что скажешь, пан шляхтич?
– Если они подвезут пушки, то нам здесь будет тяжело.
– Но Кромы необходимо удержать. Иначе все дело царевича может рухнуть.
– Я стану драться на стенах с твоими воинами, князь. Моя сабля к твоим услугам…
***
Москва.
Дворец Годунова.
19 февраля 1605 года.
Борис Годунов был совсем плох. Врачи советовали ему отрешиться от дел и немного отдохнуть. Но как он мог себе это позволить? Самозванца не поймали и не разгромили окончательно. Измены множатся даже в самой Москве. Крутые меры помогали мало. Все больше и больше черни склонялось к самозванцу.
Бог наказал его многими хворями. Много ли жизни ему осталось? Успеет ли укрепить трон за Федром?
В покои царя вошла царица Мария Годунова.
– Борюшка.
– Это ты, Маша?
– Тебе легче?
– Нет, Маша. Дни мои уже сочтены.
– Не говори так, – сказала жена. – Господь милостив.
– Наказует меня господь за грехи мои.
– Но ты все делал во имя государства.
Годунов усмехнулся.
– Ой-ли, Маша! Все ли во имя державы? Но и для себя старался я. Трона жаждал. Почета большого. Царь Федор Иванович многое дал мне. И я чем ответил?
– Но тогда по-иному нельзя было! Не казни себя, Борюшка.
– И кровь царевича на мне. На мне, Маша.
– Оставь думать про это.
– Не могу. Как не думать, Маша? Что ждет нашего сына Федора? Что отдам ему? Я крепил государство многие годы, а что отдаю сыну? Смуту!
– Верные люди помогут Федору.
– Вот только где найти сих людей? Кто верен, Маша? Ведаешь ли, что некие знатные особы самозванцу предались. И служат ему! А сколько еще завтра к нему сбежит?
– Басманову надобно власть над войском отдать.
– Басманов роду не великого. Не станут под него многие воеводы. Сама сие знаешь…
***
В покои царя тихо вошел рында.
– Государь. Оружничий Клешнин просит возможности говорить!
– Веди его сюда!
Мария Годунова не любила Клешина.
– И чего приперся?
– Маша. Семен человек верный. Не обижай его. А лучше оставь нас.
Мария Годунова ушла. Борис встретил старого товарища приветливо.
– С новостями, Семен Андреевич?
– С новостями, государь Борис Федорович.
– Говори.
– Получил я грамотку от моего человека в стане самозванца. И сказано там, что отправлена на Москву некая девица именем Елена.
– И что? – не понял Клешнина царь.
– А то, что сия девица была во всех городах, которые самозванцу двери отворили.
– Что сказать хочешь? Она моих воевод на путь измены толкнула?
– Именно, государь Борис Федорович.
– И как она сие сделала?
– Говорит она от имени самозванца! И красоты та баба редкостной. И приходиться самозванцу сестрой.
– Что-то не слыхал я про его сестру.
– Сестра она Юшке Отрепьеву, Елена Отрепьева. Сие показал дядя самозванца дворянин Смирной-Отрепьев.
– И чем опасна девица на Москве?
– Тем, что послал её самозванец к воеводе Басманову!
– К Басманову? Отчего к нему?
– По всему видать, что он вскорости большим воеводой станет, государь.
– И сие поняли в стане самозванца? А не слишком ли много они знают про наши дела, Семен?
– Дак и самозванец имеет свои глаза и уши на Москве, государь.
– Ты хочешь сказать не на Москве, а в моем дворце?
– Истинно так, великий государь, – согласился Клешнин.
– А мы узнали от твоего человека про девку Отрепьеву. Дело ли сие, Семен?
– Новости эти важные, государь.
– И что сможет сделать девка? Не тем занимаешься, Семен. Надобно иных врагов искать. Они как змеи шипят вокруг трона моего. Умри я завтра – что станется? Помысли!
– Бог того не допустит, Борис Федорович! Еще поправишься.
– А коли нет? Надобно и подумать, как трон под моим сыном Федром укрепить.
– Коль скоро воеводы твои вышибут воинство Отрепьева из русских земель.
– Что нового о самозванце? Где он?
– Говорят в Путивле!
– Говорят? А что твой человек точно не знает?
– Самозванец с отрядом покинул основное войско. Но не верю я, Борис Федорович, что возьмут твои воеводы мятежные города.
– И что делать?
– Басманова отправить вон из Москвы! В войско под Кромы.
– Нет, – сразу отказал царь. – Басманов здесь надобен. Там Шереметев справится.
– Коли захочет он Кромы взять. Ведь бегут дворяне из войска! По имениям разбегаются.
– Без приказа? – спросил царь.
– А на что им приказ, коли воеводы им бежать не препятствуют?
– Но Басманова отправить в армию не могу. Он здесь надобен при моем сыне. Случись чего, ему верные люди будут надобны.
– Что велишь с девкой Отрепьевой делать?
– Излови! Сие не будет трудно. Приметы Отрепьевой ведь имеются?
– Имеются, государь.
– Вот и лови! Чай то дело много людей не потребует. Троих пошли и они все сделают тихо.
Царь откинулся на подушках. Он устал. Заботы его быстро утомляли. Клешнин поклонился и вышел вон…
***
Семен Андреевич был недоволен. Царь никак не велел наградить верных, и не выразил ободрения ему. Мало ценит царь людишек. Ранее не таким был государь Борис Федорович…
***
Крепость Кромы.
18 февраля 1605 года.
Осадные пушки прибыли к крепости и пушкари стали их устанавливать. Шереметев сразу подметил слабые места обороны.
– Ставить пушки повыше! – приказал воевода. – С этих мест вести огонь сподручнее. И стены там слабые.
– Верно, боярин, – согласился один из полковников дворянской конницы. – А как проломы в стене будут, так мы Кромы сразу захватим.
– Мало людишек-то у Сумбулова.
– Да и те не станут стоять за самозванца. Одно дело в города входить без боя, а иное держать их противу пушек.
Шереметев сказал полковнику:
– А тебе, друг мой, готовить своих людей к штурму.
– Они давно готовы, боярин. Застоялись и потому ропот среди них идет. А как кровь прольют, то и ропот забудется.
– И твои ропщут? – нахмурился Шереметев. – Что за напасть такая. Что ни полк, то солдаты шепчутся.
– Дак ведь не поляков бить идем. Своих.
– Своих? Это Васька Сумбулов свой? Изменник он!
– Оно так, – согласился полковник. – Но мои люди говорят, что сражается он за царевича. За русскую кровь.
– Самозванец и вор Юшка Отрепьев не царевич.
Полковник снова согласился с воеводой. К чему было спорить…
***
Князь Сумбулов с тревогой наблюдал за осадными работами со стены.
– Видал? – он повернулся к Нильскому, который его сопровождал.
– Они ставят пушки.
– Я сам сие вижу! Как нам удержать крепость?
– Не думаю, что это возможно. Со второго штурма
