Читаем без скачивания Вираж бытия (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Никаких особых фантазий.

Никаких особых нововведений и ярких новинок.

Только то, что уже есть. Только то, что уже изобретено, используется и более-менее отработано. И только силами самого Микулина, которого Фрунзе если и направлял, то правильной постановкой задачи и острыми вопросами.

Никаких заоблачных показателей нарком для двигателя тоже не требовал. Ему требовался просто хороший, крепкий середнячок с максимальным ресурсом, минимальной ценой. Ну и, желательно, удобный в обслуживании…

– Испытания ходового макета намечены на 15 число, – заметил Заславский. – Вы будете?

– Просто догрузите и проверите ходовую?

– Да.

– Уже делали прокаты? Все нормально?

– На первый взгляд – да. Мы его нагружали и смотрели, как он неровности переезжает. Проблем пока не выявлено. Но то – в цехе завода.

– Гусеницы вы изготовили как я просил?

– Сталь Гадфильда совсем недавно привезли. Сбои поставок. Англичане задержали отгрузку.

– Так вы их успеете сделать к 15 числу?

– Мы поэтому и отложили испытания. Так-то все уже готово. Ждем изготовление гусениц. Заодно и их проверим. Звенья прямо сейчас нам и отливают. Сразу три комплекта.

– Зачем так много?

– Про запас, мало ли, что? Не срывать же из-за этого испытания?

Нарком усмехнулся.

Он-то точно знал – сталь Гадфильда, сиречь сталь с высоким содержанием марганца, была тем самым материалом, который похоронил колесно-гусеничные танки. Ибо позволил увеличить ресурс гусениц с 300–400 км до 4500–5000. Просто за счет замены материала. В данном же случае применялись гусеницы, в которых движущиеся части не перекрывали друг друга. Примерно, как на БМП-1. Так что ресурс должен получиться еще больше.

С подвеской он тоже не стал «играться».

Торсионы, в принципе, уже использовали. На гоночных автомобилях. И их выпуск в Союзе хоть и был возможен, однако, без сомнений влек за собой слишком большой процент брака.

Поэтому их он отложил.

Что еще?

Разного рода сблокированные схемы он решил не трогать. В принципе. Ибо тупиковые решения и нет смысла на них тратить время. Так что, ему оставались простые и дешевые «французские ножницы», успешно применяемые на ряде танков 1930-х. А также вариант Pz.Kpfw II – индивидуальная подвеска катков на четверть эллиптических плоских рессорах через рычаг. Звучит страшно, но на деле проще простого. И очень надежно. Но главное – в ходе модернизации их всегда можно усилить, тупо добавив пластин…

Их он и применил.

Точнее составил техническое задание так, что выбора у группы разработки не оставалось. Оставив на их усмотрение отдельные технические детали реализации.

Где-то на краю сознания проскользнули мысли о подвеске Кристи. Но Фрунзе отмахнулся от этой глупой мысли почти сразу. Плоские пластины рессор делать проще и дешевле. Да и вообще… пустишь этого козла в огород, потом беды не оберешься. Он прекрасно знал, какого мракобесие породила линейка БТ и экзальтированное увлечение скоростью…

– Кстати, может быть на заводе Большевик наладим отливку блоков цилиндров для нового двигателя? – спросил представитель АМО.

– Завод и так перегружен. – Излишне нервно ответил Микулин.

– Сколько у нас автомобилей АМО Ф-15 производится? Слезы. В том числе и из-за того, что на заводе нет подходящего оборудования для изготовления двигателей. Если мы станем ставить их еще и танки, то что получится?

– Плохо получится, – согласился Микулин. – Да только все равно лучше на АМО налаживать все. Отдельный цех поставить литейный. Электростанцию для него. И плавить чугун электричеством. Тем более, что я слышал, будто бы шведы нам заказанное оборудование для электропечей уже поставили.

– Индукционные[43], - поправил его нарком. – Все верно – поставили. Но оно пока в Ленинградском порту и когда его довезут в Москву – не ясно. Кроме того, цех этот нужно еще поставить. А рядом электростанцию для его нужд.

– Их уже строят.

– Вы убеждены в том, что лучше запускать литье сразу на АМО?

– Да. Большевик перегружен. Переносить производство долго…

Фрунзе подозрительно на него уставился.

Но собеседник как ни в чем ни бывало продолжал упорно гнуть свою линию, приводя один аргумент за другим. Что заставило Михаила Васильевича задуматься о том, зачем он это делает.

Какой-то свой интерес?

Вряд ли. Подрядчиков нарком контролировал лично и там Микулин даже рядом не проходил.

Конфликт?

Может быть. Ведь если запуск литья делать там, в Ленинграде, ему придется там чаще бывать. Да чего уж? Жить там. Надо это все прозондировать.

И тут, где-то на краю сознания у Фрунзе всплыл эпизод о том, что в 1930 году Фирсова, классного инженера, арестовали и осудили сразу же, как он перевелся на какой-то ленинградский завод. До того же он 8 лет работал на Советскую власть, не вызывая у нее никаких нареканий. Причем работал довольно успешно и продуктивно.

«Ленинград», – мысленно произнес нарком, вспоминая, что именно там сейчас укрепился Зиновьев – один из ключевых наследников Свердлова. Во всяком случае Коминтерн он держал в своих руках достаточно крепко. – «Опять Коминтерн… опять… снова…»

– Если вы так считаете, то ладно. Неволить не будут.

Микулин благодарно кивнул.

– Кстати, а как там продвигаются дела по сварке? – обратился Фрунзе к Заславскому. – Я ведь, кажется, направлял к вам сводную командую сварщиков с различных ремонтных мастерских.

– Я их привлек для создания курсов.

– И только? Я ведь просил проверить – получится ли нормально сварить корпус. Вы это сделали?

– Михаил Васильевич, я полагал, что нужно подготовить сначала…

– Я дал вам не требующий трактовок приказ и людей для его выполнения. Вы выполнили его?

– Нет, – как-то поник Заславский.

– Почему?

– Когда мы начали работать, то произошла неприятность. Конфликт с клепальщиками. И я решил не обострять.

– Ясно, – поиграл желваками Фрунзе. – Жду записки с подробным описанием ситуации и указанием участников. Поименно.

Ситуация была банальной и обычной.

На пути сварки, которая в общем-то вполне успешно применялась с конца XIX века стояло две серьезные преграды: лобби клепальщиков и предубеждения. И не просто стояли, а держались натурально «нерушимой стеной».

В Русско-Японскую корабли в Порт-Артуре быстро и хорошо ремонтировались сваркой. Ей восстанавливали листы обшивки, переборки, надстройки. И в дальнейшем с ними не имелось проблем. Однако сварку не спешили внедрять взамен клепанным соединениям. Для чего выдумывались один миф другого красочнее. Например, из-за так прославляемого «дышащего» клепанного соединения в свое время утонул броненосец «Гангут». У него оно так «дышало», что помпы не справились.

В производстве танков и бронеавтомобилей ситуация была аналогичной. Лишь где-то в середине 1930-х пошел перелом, когда нарастающая гонка вооружений вынудило уступить объективной необходимости. Слишком уж очевидным и значителен был выигрыш.

Вот и тут.

Клепальщики вмешались.

Могли, кстати, и покалечить. Что, как знал, Фрунзе, бывало нередко. Ведь сварщики отнимали их хлеб…

– А после записки – выполните мой приказ. Если кто будет мешать – передайте – что я им лицо сломаю. Поняли?

– Понял.

– И чтобы лучше понималось я откладываю испытания ходового макета. Корпус его должен быть сварным. Как будет готово, так и проверим. Ясно?

– Предельно ясно, – быстро закивал Заславский…

И так уже который раз. Встречи. Обсуждения. Медленное продвижение вперед. С кучей шагов и шажочков назад. Которые требовалось контролировать и упреждать, компенсировать…

Сам бы Фрунзе там, в XXI веке мог бы подумать, что танк – это много сложных расчетов и проектирования. И был бы прав. Для своей эпохи. Но здесь это было совсем не так. Да и кому считать? Трем «калекам»?

Делались прикидки «на выпуклый глаз».