Читаем без скачивания Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 3. Князь Велизарий. - Роберт Грейвз

Именно в этот день мы узнали о казни Хильдериха и о том, что разведчики Гейлимера появились у нас в тылу. Велизарий двигался вперед ровным шагом. На шестой день — четвертое июля мы перешли полуостров и, пройдя озеро Тунис, оказались у камня Десятой мили. Там была небольшая деревушка и почта. Мы остановились в пяти милях оттуда. Велизарий выбрал подходящее место для лагеря, и мы, как обычно, стали рыть укрепления, и каждый солдат воткнул свою пику в частокол.

Тем временем вандалы окружили нас. Амматас вывел из Карфагена гарнизон. Племянник Гейлимера, сын Зазо, подходил к нам с фланга, а сам Гейлимер грозил нашему тылу. Вандалы, подобно готам, были прекрасными наездниками и хорошо управлялись с пиками и палашами. У пехоты были луки, и они не ожидали, что у наших всадников тоже луки, потому что их единственные враги — дикие племена мавров из пустыни, пользовались только копьями и дротиками. Это говорило в нашу пользу. Что касается их способности сражаться — эти светлокожие со светлыми волосами северяне, в третьем поколении ассимилировавшиеся в Африке. Они заключали браки с местными жителями, переняли у них привычки в еде и даже начали привыкать к африканскому солнцу, от которого у людей сильно портится характер. Они начали носить шелковые одежды, часто мыться, стали есть острую пищу, слушали оркестры и делали себе массаж, но мало занимались физическими упражнениями. Такая жизнь наложила определенные черты на племена германцев — они не умели справляться с собственными эмоциями. Но со времен Гейзериха их военные силы сильно увеличились с пятидесяти до восьмидесяти тысяч солдат, кроме своих союзников — мавров.

Иоанн Армянин вместе с авангардом продвигался вперед, и третьего июля в полдень повернул неподалеку отметки Десятой мили, и там его ждали сто хорошо вооруженных всадников вандалов, стоявших у почты. Люди Иоанна ехали колонной и не могли перестроиться из-за узкого дефиле. Они не могли воспользоваться стрелами и начали нападение с помощью копий. Вандалы быстро построились и стали защищаться. В этой битве погибло двенадцать наших солдат. Иоанн Армянин вытащил тяжелый дротик и ударил им командира вандалов, красивого юношу в позолоченной кольчуге, ударил его прямо в лоб. Тот упал с коня, и вандалы, увидев, что их командир мертв, в беспорядке начали отступление. Они удирали с криками ужаса, а их преследовали наши солдаты. Остальные вандалы, которые спокойно ехали по дороге группами по двадцать и тридцать человек, также оказались вынуждены принять участие в сражении. Как снежный ком, когда он катится вниз по склону, быстро увеличивается в размерах, так и все большее число вандалов пыталось побыстрее удрать. Кирасиры преследовали их, используя пики, дротики и луки, и убивали их быстро и методично, не позволяя врагам перестроиться, и они их вытеснили из дефиле.

Враги пытались перестроиться на равнине, но там погибло еще больше людей. Иоанн Армянин вытеснил вандалов под самые стены Карфагена. Когда все увидели множество трупов, рассеянных на равнине, можно было подумать, что там орудовала армия в двадцать тысяч человек, вместо половины эскадрона.

Силы короля Гейлимера и отряд его племянника находились вблизи отметки Десятой мили. На равнине, которая когда-то была соленым болотом, племяннику не повезло, и он внезапно наткнулся на гуннов-массагетов. Гуннов было шестьсот человек, а у него был отряд в три тысячи человек. Но все перепугались этих длинноволосых гуннов с глубоко посаженными глазами. Вы должны помнить, что они жили на расстоянии года путешествия от Карфагена, и до этого их никто и никогда не видел на африканской земле. Вандалы были перепуганы, а они были такими суеверными! Они пришли в ужас от злого колючего дождя из стрел, и они поспешили отступить, не помышляя о сопротивлении. Их почти всех убили, что касается Гейлимера, он не знал, что случилось с его племянником, и потерял из вида тыл Велизария, потому что они ехали по холмистой местности. Велизарий уже знал, что Иоанн Армянин очистил теснину от врагов. Но он больше не получал от него донесений и боялся, что на него могли неожиданно напасть и что ему может понадобиться помощь. Оставив пешие отряды за частоколом, он приказал гуннам-герулийцам под командованием своего кровного брата Фараса и эскадрону готов-фракийцев отправиться галопом вперед и узнать, в чем там дело. И поехал за ними следом вместе с основной кавалерией.

Король Гейлимер уже был недалеко от отметки Десятой мили с кавалерией, состоящей из тридцати тысяч человек. Госпожа Антонина, взяла на себя командование внутри частокола и правильно организовала защиту. Она училась военной тактике у Велизария, ее храбрость и приятная манера обращения помогали всем чувствовать себя уверенными. Но ей не пришлось на деле проверить свои военные качества. Гейлимер проехал мимо нашего лагеря и не заметил его, потому что его скрывал холм. Он также не увидел Велизария, который ехал другой дорогой.

Когда Фарас и фракийские готы добрались до почты, где произошла битва, они застали всех в необычайном волнении, убитый вандал в позолоченной кольчуге был братом Гейлимера, Амматасом.

Фарас и его герулийцы отправились на поиски Иоанна Армянина. Они не успели ничего предпринять, как увидели огромное облако пыли на юге, и караульный подал сигнал, что движутся огромные силы кавалерии вандалов. Это были солдаты короля Гейлимера. Фракийские готы постарались закрепиться на холме, который перекрывал вход в теснину. Но вандалы их оттуда вскоре вытеснили, потому что их было гораздо больше, и они галопом отправились к основным силам. Король Гейлимер со своей армией, в пять раз большей нашей армии, остался хозяином удобной для защиты теснины. Иоанн Армянин и Фарас были с одной стороны, а Велизарий — с другой. Наш флот находился далеко отсюда, и казалось, что мы проиграли битву.

В Константинополе имеется площадь, называемая площадью Братской любви. Там на высоких пьедесталах стоят прекрасные статуи; они запечатлели братскую преданность сынов императора Константина, которые потом жестоко расправились друг с другом. Среди греков и других народов, населяющих Средиземноморье, так редко встречается настоящая братская преданность, потому что с этим связаны законы наследования. И это обычное явление для простолюдинов и наследников, рожденных в пурпуре, потому, проявление братской любви необходимо было запечатлеть в мраморе. Самая старая поэма на греческом была «Труды и дни» Гесиода, ее сюжет построен на братской ссоре.[83] Но среди германских племен братская преданность является правилом, а не исключением, и роскошная жизнь, которую они вели в Африке, не ослабила подобной черты у вандалов. Король Гейлимер подъехал к почте днем у отметки Десятой мили и ему сообщили печальную новость, что его брат Амматас убит. Он был в ужасе и начал горевать, и не был в состоянии принимать тактические решения: он обдумывал речь на похоронах брата.

Велизарий собрал разбежавшихся готов-фракийцев и отправился с ними к Десятой миле, где столпились в полном беспорядке силы вандалов. Кавалерия спустилась с холма, чтобы узнать, что случилось, а все продолжали оплакивать смерть Амматаса. Гейлимер узнал о поражении и смерти племянника от рук гуннов-массагетов и продолжал рыдать, и никто не мог от него дождаться приказов.

Велизарий был поражен увиденным. Но это было ему на руку. Он разделил эскадроны надвое и послал их вверх по холмам с двух сторон теснины. Когда они оказались в нужной позиции, он отдал приказ к атаке. Залпы стрел поражали цель, а склон холма сообщал им ускорение. При первых залпах были поражены сотни врагов. Потом эскадроны немного поднялись вверх по склону и снова выпустили тучи стрел. Они повторяли этот маневр снова и снова. Через полчаса уцелевшие вандалы, кроме двух или трех эскадронов, которые оказались зажатыми в теснине, быстрым галопом отправились в соленые болота, где их догоняли и убивали гунны-массагеты. Иоанн Армянин на равнине позади Карфагена никак не мог собрать своих солдат, которые с увлечением грабили погибших.

Фарас не помог ему, его герулийцы также начали грабить, и прошло некоторое время, прежде чем ему удалось собрать воедино семьсот человек и прийти на помощь к Велизарию. После этого уже было легче добиться победы.

Велизарий сказал об этой битве:

— Я благодарен, но мне одновременно очень стыдно, как бывает у игрока в шахматы в сложной ситуации, когда темпераментный оппонент испортил игру и пожертвовал свои лучшие фигуры. Может, мне все же следовало прислушаться к совету адмирала и отправиться в Карфаген морем, потому что ущелье у Десятой мили, нам ни за что бы не пройти, если бы враг оборонялся как положено.

На следующее утро госпожа подошла с пехотой, и мы отправились в Карфаген. Мы туда прибыли днем и обнаружили, что ворота настежь открыты. Велизарий не позволил никому входить в город, не потому что боялся неожиданной засады, а от того, что опасался, что войска начнут грабить. Карфаген больше походил на римский город, а не на город вандалов, его население не стало сопротивляться. Радостные горожане зажгли свечи и лампы и выставили их в окнах, город был освещен, как во время праздника, он выглядел очень нарядным и праздничным, улицы подымались вверх анфиладами. Потом взволнованные жители приблизились к нашему лагерю с венками и подарками для солдат. Как жаль, восклицали они, что солдатам не позволили принимать участие в их чудесном празднике! Вандалы, которым не удалось скрыться, искали спасения в церквах, а по улицам шли огромные процессии, возглавляемые епископами. Они пели и славили Христа.