Читаем без скачивания КОМАНДИРОВКА - АНДРЕЙ ЛОМАЧИНСКИЙ

Шрек повис на рации. Его разговор опятъ стал напоминатъ алфавитно-цифровую галиматъю, началось расформирование каравана. «Хаммер» стал, а рузовики расползлись на медленной скорости, формируя коротенькие рядки. Из походного порядка «безопасно-усредненного рассредоточения» стали формироватъся «мобилъные грузоеденицы», согласно изначальному назначению грузов. В такой момент выходитъ из машины категорически запрещалось. Ваня с Муфлихом были даже рады этому, в подобной суматохе им было совершенно не понятно куда идти и кому докладывать. Оставалось положиться на естественный ход событий. Наконец появилисъ «местные». Два мариновских «Хамви» с наспех прикрученными проблесковыми маячками деловито прошмыгнули по рядкам, а потом, словно показывая кто здесь хозяин, засияли как полицаи в уличной пробке. В эфир полетели их указания, к счастью уже на более менее пригодным для нормального человеческого общения английском. Сразу увели грузоеденицу с боеприпасом, затем с топливом, потом с продовольствием, потом хоз-юнит с грузами тылового-бытового и прочего небоевого назначения. Осталась «госпиталка», груз медицинской службы. Шрек извернулся на своем сидении и потянулся к сидевшим сзади. Схватил Муфлиха за руку, Ваньку за плечо и сильно потряс:

– Ну все ребята, бывайте! К Багдаду довез вас невредимыми, а вот дальше за ваши организмы уже не отвечаю. Вытаскивайте вещички и на выход. Ждите у мед-карго (медицинской грузоеденицы) – сейчас за вами приедет ваша мама.

Коротко, но тепло, как обычно расходятся на войне. Задерживать Шрека перед разгрузкой они не могли, в секунду выхватили свои рюкзаки и бесцеремонно бросили их пыль, а потом замахали руками вслед удаляющимся красным огонькам Шрекового «Хаммера». Прощай Сэр Старший Прапорщик со своей рогаткой, прощай молоденький водила Роджер со своими сигаретами, прощай скрипуче-дребежжащая колымага с пулеметом на боку. Вряд ли мы еще когда увидимся, но вы все стали родными за три прошедших дня…

К мед-карго подкатил гусеничный транспортер-эвакуатор с красным крестом на боку. Из него лихо выпрыгнул какой-то толстячок. Солдаты вытянулись и откозырялись. Зрелище было несколько потешным, так как большинству солдат эта пухленькая фигурка весьма неатлетического сложения едва доставала до плеча. Залихватски кинув ладонь к краю каски, силуэт коротышки застыл перед фарами ближайшего грузовика. Пожалуй для морского пехотинца задница слегка великовата. Еще момент, команда вольно, неказистый начальник поворачивается в профиль. Видны аж полковничьи знаки различия, блестнувшие очки и… и обьёмистые сиськи, выпирающие под бронежелетом. Материализовавшаяся женщина-полковник в передовых частях наступающей армии смотрелась не менее фантастично, чем русский самолет на ночной дороге. Полковничиха залезла рукой за свой свой броник и вытащила от туда клипборд (планшетку с прищепкой для бумаг), как барышни 19-го века перед гуссарами на балах доставали платочек из своих прелестей. Затем стала громко читать по списку, попутно давая указания застывшим водителям транспортов. Покончив со списком тетенька вопросительно выкрикнула «Мистер Доу и мистер Хузейма?»

Ваня и Муфлих подошли к ней. Форма, каска, борник, кабура со смотрящимся несколько излишне-ковбойски «Магнумом» на бедре, знаки отличия офицера медицинской службы… Сомнений на счет звания не осталось – точно полковник. Повторюсь – полковник-медик в Американской Армии это очень высоко. Да и должность званию соответствует – начмед армии. Помните советскую Сороковую армию, что воевала в Афганистане? А теперь представьте, что начальник всей ее медицинской службы, полковник с прицелом на генеральство это маленькая кругленькая тётечка. Или что всеми медиками в Чечне милая женщина командует. Ваня лихорадочно пытался вспомнить историю Российской военной медицины, предмет, который ему когда-то преподавался в Ленинградской Военно-медицинской Академии. Во Вторую Мировую было четыре-пять русских женщины-полковничихи на лечебных должностях. За все послевоенное время была парочка полковниц-ученых от военно-медицинской науки. Всех их скопом – еденицы, все они узкие специалисты от настоящей организационно-руководящей работы весьма далекие. Командных должностей среди старших офицеров медицинской службы, занимаемых женщинами, русская история не знала даже на уровне ОМБ (медсанбатов). По российским реалиям такое представляется, ну разве как анекдот. В Америке такое не анекдот – живой «полковник-полная-птичка» на настоящей войне, стройняющий и смирняющий подчиненных офицеров-мужиков до холодка по их позвоночнику (full bird colonel – на американском военном жаргоне это значит полковник действующей армии, по-настоящему строевой офицер на командной должности, а не какой-нибудь там резервист или узко-специальный советник). А полковник-медик круто вдвойне, врачам звания медленно падают, и полковников среди них раз-два и обчелся.

Лицо – сама доброта. Ване оно чем-то напомнило Сьюзан – старого друга их семьи, женкину однокурсницу, профессор-ассистента в Калифорнийском Университете Дэвиса, доктора-педиатра, что с рождения смотрела всех его детей. Только Неськина подруга была хоть и хорошим детским доктором, но человеком наивным до крайности, по жизни абсолютно беззащитной и в принципе неспособной повысить голос на кого-либо, зато вполне способной разрыдаться даже от очередной серии «Sex and the City». Внешнее сходство двух представительниц слабого пола сформировало определенную предвзятость, правда которая развеялась без следа после короткого термоядерного прессига стоящей перед ним осом-лэйди, совсем не соответствующей своей «педиатричной копии» (awesome lady – что-то около «сильная женщина»). Несмотря на то, что полковница была ровестницей Айвану Доу, но вытягиваться в струнку и чувствовать субординацию она заставила за секунды. Ее поведение Ваньке оказалось весьма знакомым – манерами и тоном она ему очень напомнила родного начальника курса, советского майора, который четверть века назад вбил ему пожизненные навыки субординации, когда еще Ванька сам был сопляком, рядовым курсантом-медиком. Любые учительницы старой закалки в самых консервативных школах строгих правил умерли бы от зависти от командирского таланта этой особы с добреньким милым лицом. Пока шла перекличка и сверка грузов по списку, то присутствие Муфлиха и Айвана просто игнорировалось. Дама закончила со своими делами, дала короткие предписания по подразделениям на разгрузку и только после повернулась к «сивикам»:

– Мистер Доу и мистер Хузейма? Будем знакомы, ваш непосредстенный начальник по медицинской части, полковник Лиза Гилберт.

Лиза протянула руку и довольно хорошей хваткой выдала дежурные, но весьма мужские рукопожатия. Ванька ответил что-то такое нейтральное с легким комплиментом. Лиза вырвала руку, уперлась кулаками в свои бока:

– Доктор Доу! Спасибо за комплемент. Какого черта вы сюда претащили свою подвижную лабораторию? Какой идиот вам позволил отвлекать грузомощности каравана на грузы 25-й необходимости? Куда мне прикажите девать все это дерьмо? Всю эту вашу экспертную дрянь надо завозить только по окончанию войны, и на передовой ей совсем не место! Кретины, дебилы и мудаки! Все – начиная со Штаба в Катаре и кончая Пентагоном. У нас тут армия, и мы воюем, а не занимаемся благотворительностью, а они мне восемнадцать метрических тонн лабораторного говна на переднюю линию! Да это же психиатрия – по такому факту надо клинический диагноз ставить и гнать из армии по статье «остро-прогрессирующая шизофрения»!

Упс, вот те и здрасьте… Ваня пооправдовался немного, сославшись на еще довоенное стратегическое планирование в Вашингтоне, на супер-важность их миссии, на приказ из самых верхов. Хотя… Хотя ему самому была видна довольно очевидная глупость доставки всего груза прямо сейчас. Не нужно все это в их первых вылазках. Действительно одна тонна была просто необходима, к ней тонны три еще как-то можно было обосновать, а остальное могло дожидаться месяцы, ну по крайней мере недели. Черт с ней, с ситуацией – привезли, так привезли, не тащить же назад. Да и не велика забота угол складской палатки занять, пусть себе лежит до нужных времен – жрать не просит, а то глядишь и пригодится по случаю. Уж складская палатка то надеюсь найдется? Палатка нашлась, и Ванькиному барахлу обеспечили хранение наравне с остальными, куда более важными грузами.

Лиза Гилберт, как Наполеон под Ватерлоу, выкинула вперед руку в приказном жесте: «быстро ко мне в машину». Ванька подтолкнул безмолвного Муфлиха, явно оторопевшего от подобной «женской ласки». Ему-то, привыкшиму к традиционной арабской патологической женской покорности, такое показалось верхом унижения. Айван шопотом пошутил: «ниче, парень, привыкай к цивилизации, мать ее!» «Сивики» подхватили рюкзаки и резво забрались в начмедову санитарку. За ними влезла Лиза и коротко бросила водиле, чтоб «сгрузил» гражданских у химиков, пусть те их спать укладывают, у меня мол дел еще невпроворот. По пути к передвижной лаборатории хим-бак-разведки Ваньку так и подмывало спросилть Лизу насчет ее пистолета. Эх, жаль в Америке отчества не изобрели… Как бы мило звучало: «Лизавета Степанна, какого… вы устав так грубо нарушаете? „Магнум“ то не полуавтоматик, не положено!» Вместо этого получилось по-американски вежливо: