Читаем без скачивания Воспаление колец - Евгений Шепельский

– Ух ты! – крикнул очнувшийся Гнивли. – Так покажи нам скорей что-нибудь из этих ковбойских трюков!

– Сейчас не время для трюков и всяческих шоу! – гневно отрезал маг. – Нас ждут срочные дела. Собирай свое барахло, Переделанный Гнивли. Для осуществления моего блестяще задуманного плана мы немедленно отправляемся в Купорос!

Канифоль за спиной мага пошла вприсядку.

– Это кто Переделанный? – заверещал Гнивли. – На себя посмотри! Напялил белые штаны и думает, что все ему можно!

Гнусдальф с усмешкой развел руками:

– Я-то здесь при чем? Этот диагноз тебе поставили при рождении. Сказать по правде, я на нем присутствовал – гадкое зрелище...

– Папа? – с затаенной надеждой спросил гном.

– Дурачок, – ласково сказал чародей. – Борода – вот атрибут моей невинности!

После этой загадочной фразы, смысла которой не понял никто, даже Гнусдальф, маг повернулся к оленихе. Канифоль уже стояла рядышком, преданно глядя ему в глаза.

Чародей лихо запрыгнул в седло.

– Все на Купорос! Немедленно! – вскричал он. – Мрачный черн... Тьфу, черный мрак собирается!

– Негры взбунтовались? – опешил Лепоглаз.

– Нет, Сарукан проснулся! Все в седла! Вперед!

Его зажигательный порыв был таков, что рахитанцы, помня старого прохиндея по его прошлым делам, мигом смели лагерь и заняли места в седлах. То же проделали и наши герои, хотя, по правде говоря, им чертовски хотелось спать.

– На Купорос! – вскричал маг, размахивая шляпой.

– А зачем мы едем в Купорос? – спросил Элерон.

– Там узнаешь, – ответил Гнусдальф, дал шенкелей Канифоли и умчался в степь.

– Снова переться черт знает куда! – заплакал Гнивли за спиной Элерона. – Вот увидишь, эти скачки меня доведут до усрачки!

– Умолкни, ради всех католических святых! – раздраженно сказал Бодяжник. – И как только тебя выносила твоя семья?

– Моя мать... – расхныкался гном. – Увидев меня, она повесилась на следующий день после моего рождения. Меня выкормила бродячая сука.

Элерон поперхнулся:

– То есть ты имеешь в виду собаку?

– Нет, кошку! – отрезал Гнивли. Потом всхлипнул и признался сквозь слезы: – Конечно, собаку. Она была дворняжкой, а звали ее Мэри Джейн.

– Но отец! – воскликнул Бодяжник. – Он-то как же?

Гном жалобно зарыдал.

– Отец неизвестен. Ходили слухи о каком-то залетном колдуне, но это были лишь слухи...

– Ну а дедушка? – не сдался Бодяжник. – Бабушка, наконец?

– Дедушку убили раньше, – всхлипнул гном, – еще до моего рождения. Он отправился в казино, забыв дома кошелек. Его нашли в та-аком виде!.. А бабушка после этого сошла с ума и убежала с бродячим цирком. Я вырос на улице, говорить не умел, только лаял по-собачьи и бегал на четвереньках. Совершенно случайно меня отыскал Гной Перешейк, когда я рылся в мусорном баке его семьи. Он страшно удивился, он сам собирался там порыться, когда жена уснет. Но жалость овладела его душой, и он приютил меня, научил говорить и правильно ходить. В его роду, знаешь, почти все ходили на двух ногах, кроме одного дяди... Днем я готовил его семье обеды, а по ночам подрабатывал, драя общественные туалеты. А потом я повстречал свою любовь... Его звали Джон, и он копил деньги на перемену пола. Как сейчас помню...

– Уймись, ошибка природы! – не выдержал Элерон. – Попроси Гнусдальфа, он тебе валерьянки пропишет!

– Я раскрываю тебе душу, а ты не хочешь слушать! – обиделся Гнивли. – Так вот, у нас был секс, когда она стала Джоанной, но мое либидо оказалось слишком сильным для нее, и она отрезала у меня... Нет, назад, конечно, пришли, да только не тем местом, пришлось перешивать. А Джоанна после этого бросилась под...

– О-о-о, заткнись, заткнись, заткнись! – простонал Элерон.

ГЛАВА 15

ЗНАКОМСТВО С ГАЛОГЕНОМ

Они ехали к Купоросу, не щадя своих оленей. Они – это сотня рахитанских вредителей... тьфу ты, карателей, возглавляемая Эл-Мером, и кучка бывших охранителей кольца, возглавляемая беглым... то есть, Белым чародеем по имени Гнусдальф. Они ехали, ехали, и, наконец, приехали...

Велик и славен был Купорос, столица Рахитана. Стоял он на горе могучей, а башни его цеплялись за тучи. Внутри него обитали рахитанцы. И были эти рахитанцы совсем не оборванцы. Были они племенными вождями – раскормленными бугаями, а над ними стоял Главный Вождь (да прольется над ним теплый дождь). Огромным замком был Купорос, и было в нем много залов, комнат и амбаров, а также анфилад, а в подвале находился склад. И был Купорос стеной обнесен. Это сделал на случай войны Вождь Козлодон...

К сожалению, был Купорос творением рук людских, мало того – рахитанских, и потому над его архитектурой, от которой попахивало масскультурой, все гномы ржали – аж стены дрожали.

Отряд подъехал к Купоросу с черного хода (стояла теплая погода). Эл-Мер некоторое время колебался (он, знаете ли, уже давно не... э-э, танцевал), а потом отпустил своих ребят и присоединился к нашим героям (Гнусдальф, по слухам, страдал геморроем). Гогоча, будто стадо гусей, каратели умчались, распугав по дороге стадо гусей. Они торопились домой готовить колбасу (если вам скучно – поковыряйте в носу).

Маг спешился и направился к воротам. По обе стороны портала жутко стонали прикованные за ноздри чморки: зеленые, коричневые, и даже один фиолетовый. Рядом с ними толпились рахитанские оленеводы, приехавшие выплатить Вождю подоходный налог; они швыряли в чморков камнями и весело смеялись. Такое вот специфическое чувство юмора было у рахитанцев.

К воротам была приклеена бумажка с пугающим объявлением: «ВНИМАНИЕ, РОЗЫСК!» Маг не удивился, обнаружив под объявлением свою физиономию. Ухмыльнувшись, он щелкнул портрет по носу и постучался в ворота. Тут же в воротах открылось маленькое окошко, и рожа с подбитым глазом выдала:

– Сорок семь! – и захлопнула окошко.

– Я что-то не врубился, – подошел к магу Гнивли. – Чего сорок семь?

– Монет сорок семь, – пояснил Гнусдальф, стряхнув с куртки гнома невидимую пылинку. – Чужаков пускают в Купорос только за деньги. Кстати, оглянись: метрах в ста от ворот ты посеял свой кошелек.

Гнивли ахнул и умчался на поиски. Проводив его насмешливым взглядом, Гнусдальф вытряхнул из рукава смокинга гномий кошелек и расплатился с привратником.

Внутренний двор зарос лебедой и сурепкой. Стены дворца облупились, запыленные окна были украшены гирляндами паутины. Под крышами башен урчали голуби. На флагштоках вяло трепыхались линялые флаги с изображением скачущего оленя.

Неподалеку от ворот двое рахитанцев в соломенных шляпах копали силосную яму. Еще трое сидели у ямы и лениво спорили, кому идти за бутылкой.

Гнусдальф оглянулся кругом и тяжко вздохнул:

– М-да, вот что происходит, когда в государстве истощаются залежи нефти, а экономика как была говно, так и осталась.

– А много было нефти? – спросил Элерон.

Гнусдальф кивнул:

– Хватало... Эх, какие дискотеки я устраивал в Купоросе! Вот здесь, во дворе, был главный танцпол. Музыка, девушки, текила, сигареты, ЛСД... А вон там у нас был Вагончик Любви. Там, так сказать, уединялись влюбленные... М-да... А Галоген тогда здорово зажигал! Раз так нажрался, что устроил стриптиз прямо во дворе... напугал девчонок... Эх, прошла моя молодость!

Поручив оленей заботам привратника, путники направились к дворцу. Гнивли догнал их на пол пути. Уши его покраснели, из глаз сыпали искры. Сжав кулаки, он подступил к Гнусдальфу, открыл рот и... маг ловко засунул в его глотку кошелек.

– Вот и нашлась пропажа, – ласково улыбнулся он. – Представь, он валялся у меня под ногами! Ничего не говори! Мне достаточно благодарного блеска твоих глаз!

Элерону привиделось, что из ушей Гнивли повалил пар.

Чародей подвел компанию к грузовому лифту – грубому сооружению в виде широкой платформы, обнесенной металлической сеткой. Посредине платформы располагалась лебедка; толстый канат тянулся от нее к балкону, который находился метрах в пятнадцати над землей. Лифт охранял маленький косоглазый гвардеец, задумчиво игравший сам с собой в «дочки-матери». При виде Гнусдальфа он побросал кукол и с воплем «Шаман! Шаман!» повалился ниц.

– Какая-то отсебятина! – пробрюзжал Гнивли. – Не было такого в Трилогии, чтобы лифт... Вон же лестница, елки-палки!

Гнусдальф громко скрипнул зубами.

– Все молчат, а этот вшивый... Ну ладно, снизойду до пояснений! Мы можем, конечно, войти через парадный вход. Но! Во-первых, это банально. Читатели и так знают, что мы попадет к Галогену. Во-вторых, там охрана. Стражники нас обыщут, а персонально мне заглянут в задницу: вот до какой степени я популярен в Купоросе. Верно, Эл-Мер?

Рахитанец кивнул:

– Однако, да!

– Ну вот. А этот лифт доставит нас к коридору, который ведет в личные покои Галогена. Понял, дорогой мой гном? – Гнусдальф окинул спутников взглядом. – Так, кто будет крутить лебедку? Что? Артрит? Колит? Запор? Гастрит? Хорошо. Недавно я выучил новую считалку... – Гнусдальф вытянул палец. – Итак! Бене... рене... габа!.. Принтер... сфинктер... жаба! Поздравляю, Гнивли, крутить лебедку будешь ты!