Читаем без скачивания Когда взорвется газ? - Данил Корецкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Молодец, хозяйственная! – похвалил Хенрик.
– Ой!
Вздрогнув, Инга повернулась и, увидев три фигуры в масках, остолбенела.
– Только в обморок не падай, – добродушно произнес Хенрик и шагнул вперед. – Побазарим, и все. Юрок, переведи...
– Не бойся, мы только поговорить хотим, – механически перевел тот. Он тоже находился в ступоре и был напуган не меньше, чем Инга. Как выяснилось через несколько секунд – даже больше.
– Давай я ее подержу на всякий случай! – нервным фальцетом выкрикнул Олесь и, опередив главаря, подскочил к хозяйке и схватил ее за руку.
И тут же с воплем боли и ужаса отскочил назад, а в правом подреберье у него торчала сорокасантиметровая «умная» вилка. На дисплее появилась надпись: «Печень, 37°, сырая», но ее никто не читал. Ни сам Олесь, ни его подельники не поняли, что произошло. Хенрик решил, что невзрачный хомяк напоролся сам, но виновата все равно эта сучка, и за свою вину она ответит полной мерой!
А хозяйка тем временем бросилась вперед, как будто хотела обнять и расцеловать дорогих гостей, чтобы загладить свою невольную небрежность. Но свой шикарный нож серии «Кулинар» положить на стол забыла, и блестящая высокоуглеродистая сталь, будто «шикнув», чтобы никто не шумел, рассекла Хенрику горло. Струя артериальной крови цвиркнула наружу, испачкав белый кафель, кухонную стенку и дощатый пол. Огромное тело, хрипя, опрокинулось назад, с грохотом ударившись головой о журнальный столик. Стеклянная крышка разлетелась вдребезги.
Нештатные звуки привлекли внимание Михи, и он, оставив пост, быстро прошел по коридору и заглянул в кухню. Возможно, он ожидал увидеть распластанную на полу хозяйку, с которой распаленные товарищи срывают остатки одежды, или другую, столь же приятную картину. Но вместо этого обнаружил залитого кровью, агонизирующего Хенрика, скрючившегося в углу Олеся, загипнотизированно рассматривающего торчащую из живота черную пластиковую рукоятку, бледного, как мел Юрка, лихорадочно вытирающего сорванной маской потное лицо, и высокую женщину в легком домашнем наряде, сильно перепачканном чем-то красным. У нее был гневный лик богини возмездия Немезиды, а вместо меча – большой красный нож. Издав утробный звук, Миха попятился, протянув руки, чтобы объяснить Немезиде свою полную непричастность ко всему происходящему, но на свою беду он забыл про зажатый в правом кулаке «ПМ» с глушителем. Красный нож, кувыркаясь, полетел вперед и больно клюнул его под левую ключицу, ноги подогнулись, он гулко ударился коленями об пол и завалился на бок. Подскочив, Инга быстро завладела пистолетом, умелой подсечкой сбила Юрка с ног, уперла цилиндр глушителя ему прямо в середину лба и мелодично заговорила на языке Шиллера и Ницше, что было совершенно естественно для этой страны. Только вопросы были специфическими.
– Кто такие? Кто послал? С какой целью? Живо!
– Не знаю! – искренне пролепетал он, и это была чистая правда. – Я только переводчик.
И потом добавил первое, что пришло в голову:
– Кажется, машину забрать хотели...
Ответ прозвучал правдоподобно, и Инга перевела дух:
– Ну, раз машину, тогда ладно...
Тренированное колено врезалось в лицо Юрка, и тот потерял сознание.
С момента нападения прошло не больше двух минут, а оно уже завершилось, причем совсем не так, как планировал Млот.
Инга звонила в полицию.
Ужин с Гансом Бромбахом, ясное дело, сорвался. Весь вечер заняли полицейские формальности, хотя особых проблем у Инги не возникло: если хозяин расправился с проникшими в дом вооруженными незнакомцами, то власти цивилизованной страны не предъявляют ему претензий. Зато на следующий день фройлян Шерер проснулась знаменитой. Все газеты Германии расписали, как скромная берлинская секретарша отразила нападение банды славянских грабителей: «Один преступник убит, двое ранены, четвертый обезврежен. Все они разыскивались полицией. Слава бесстрашной немецкой женщине!»
Но романтическим отношениям с Бромбахом приобретенная слава почему-то не способствовала. Напротив, он стал избегать встреч, и Инга поняла, что он ее просто боится.
А полицейские здорово удивлялись двум вещам: вопервых, с чего это вдруг преступный авторитет Хенрик Краевский по кличке «Бита» пошел на ограбление простой секретарши в далеком от Варшавы Берлине, а вовторых, тому умению, с каким эта самая секретарша разделалась с четырьмя опытными преступниками. На каких курсах телохранителей могут научить такому? Ни на один из этих вопросов полиция ответов не получила.
* * *– Ну, и зачем им компьютерная программа? – настороженно спросил генерал Иванников, дважды просмотрев досье «Синий поток», но так и не вникнув в суть враждебных замыслов Главного противника[10]. То есть ясно было, что раз в этой истории вылезли уши ЦРУ, то следует ожидать каких-то козней. Но вот каких именно? Этого он понять не мог. А поскольку всегда скрывал свое непонимание от подчиненных, то старался за маскировать его уточняющими вопросами, дожидаясь, пока те разжуют сложную проблему и положат ответ в начальственный рот, которым он сможет донести истину до вышестоящего руководства, проявив свою полную профессиональную пригодность и полезность для российской разведки.
– Программа, по мнению экспертов, наиболее уязвимое место проекта, – объяснил Дмитрий Полянский. Это он держал на связи агента «Корнет».
– Особенно для диверсионных целей. Трубы, насосы и все остальное – из чугуна и железа, если трещина, или свищ, то сразу выявят. А в программу так просто не влезешь. И если в нее загнали какой-то вирус, то Бог его знает, когда и как он проявится...
Иван, прищурившись, смотрел на бывшего однокашника по спецшколе. Не прячется ли в уголках губ саркастическая улыбка, не кичится ли он своим интеллектуальным превосходством? Впрочем, какое превосходство может быть у подполковника над генералом? Ну, давал курсант Полянский списывать курсанту Иванникову аналитические справки и планы оперативных комбинаций, так когда это было? К тому же жизнь все расставила по своим местам и определила: кто ведущий, а кто ведомый, кто старший, а кто подчиненный... И никакой интеллект тут ни при чем! Хотя именно Полянский через свою агентуру получил информацию о подходах американцев... И костюмы на нем сидят лучше, и одеколоны подбирает со вкусом...
Генерал Иванников отогнал неприятные мысли и резко спросил:
– И что ты предлагаешь?
– Предлагаю отказаться от этой программы. Пусть «Трансгаз» найдет других разработчиков. Например, в Китае.
– Но у них же контракт! – насупился Иван. – Нас за такие предложения по головке не погладят!
Полянский кивнул.
– Не погладят. Но и не отрубят, ни голову, ни головку. А если весь трубопровод сгорит, тогда поотрывают бошки всем разгильдяям, кто проморгал опасность. Хотя это не мой уровень компетенции.
Он шагнул вперед и положил перед генералом лист бумаги с печатным текстом и размашистой подписью.
– Вот рапорт с моими предложениями. А решать вам.
Генерал нахмурился и подпер голову руками. Если «Трансгаз» понесет убытки – ну и хрен с ним! Это проблемы газовиков, тем более что им деньги в карманы льются сами собой, да они наверняка придумают и какие-нибудь юридические уловки! А вот если Полянский прав и произойдет диверсия, то спрос будет с него, генерала Иванникова. Может и должность потерять, и погон лишиться...
Он резко придвинул рапорт и гелевой ручкой с черной пастой наложил резолюцию:
«Согласен с необходимостью подготовить докладную записку в Правительство. Иванников».
* * *В компании «Бундес Инвест Гэз» царил переполох. Сотрудники старались не попадаться шефу на глаза. Гюнтер Краус был взбешен, и первую волну его гнева приняла на себя референт фройлян Шерер.
– Эта программа обошлась нам в полтора миллиарда долларов! – кричал шеф, и его обычно бледное лицо покрылось красными пятнами. В косых лучах пробивающегося сквозь большие стеклопакеты негреющего зимнего солнца было видно, что из вялого рта Гюнтера летят брызги слюны.
– И вдруг русские от нее отказываются!
Стоящая навытяжку перед столом босса Инга Шерер окаменела. Сейчас она испугалась больше, чем во время нападения на свой дом.
«Вот оно, разоблачение!»
Именно она позавчера, поздним вечером, извлекла из опечатанного сейфа и передала Марчу жесткий диск со злополучной программой. А утром он вернул плоский черный прямоугольник, и она положила его на место еще до начала рабочего дня.
На лишенном косметики лице не дрогнул ни один мускул. Оно только сильно побледнело, отчего напоминающие лук красные губы стали выделяться сильнее. Но Краус не обращал внимания на такие нюансы.
– Они ссылаются на новое решение своего Правительства, запрещающее приобретать интеллектуальный продукт за рубежом! Но такое решение не должно иметь обратной силы! Почему мы должны нести неоправданные убытки?
