Читаем без скачивания Шри Ауробиндо. Синтез йоги – I - Шри Ауробиндо

Для разума не слишком трудно представить эту трансформацию духа и природы любви, которая должна измениться и превратиться из смешанной и ограниченной человеческой эмоции в высочайшую и всеобъемлющую божественную страсть, но для человеческой воли с ее многочисленными земными привязанностями может оказаться трудным согласиться на такое изменение. Особенно, когда вопрос касается деятельности, совершаемой в духе Любви, мы можем столкнуться с определенным затруднением. Здесь также (как и в стремлении как можно быстрее достичь высот духа на пути знания) можно разрубить проблемный узел, избежать трудности объединения духа Любви с грубостью, характерной для деятельности в мире, просто отказавшись от этой деятельности. Мы можем, полностью удалившись от внешней жизни и деятельности, жить в уединении, предаваясь в тишине и умиротворении сердца своему обожанию Божественного. Можно также оставить только те действия, которые либо сами по себе являются выражением любви к Божественному: молитву, прославление, символические акты поклонения, – либо, хотя и вторично, связаны с этими видами деятельности и сохраняют в себе некоторые качества их духа, – и оставить в стороне всё остальное. Душа отворачивается от обычной жизни, чтобы удовлетворить свою внутреннюю жажду и всецело посвятить себя или сосредоточить всё свое внимание на Боге, – такова жизнь святого и преданного. Еще одна возможность состоит в том, чтобы более широко раскрыть двери жизни и выражать свою любовь к Божественному в служении нашим ближним и всему человечеству: можно заниматься филантропией и благотворительностью, действовать из чувства сострадания или в стремлении помочь людям, животным и всем созданиям, преображая наши действия своего рода духовной страстью или хотя бы привнося в их чисто этический облик более великую движущую силу, духовную силу. Это решение действительно наиболее широко приветствуется современным религиозным умом, и мы видим, как оно уверенно распространяется повсеместно в качестве подобающего поля деятельности для тех, кто ищет Бога или чья жизнь основана на божественной любви и знании. Но интегральная йога, которая ставит своей целью полное объединение Божественного с земной жизнью, не может довольствоваться столь узкой сферой деятельности или ограничить это объединение более тесными рамками этического закона филантропии и благотворительности. В этой йоге вся деятельность должна стать частью Божественной жизни: наша деятельность, направленная на поиски знания, обретение силы и власти, производство и созидание, наши действия, которые являются выражением радости, красоты и наслаждения души, наши дела и поступки, являющиеся проявлением воли, наших усилий и борьбы, а не только любви и служения ближним. Всё это интегральная йога будет осуществлять не внешним и ментальным способом, но внутренним и духовным, а для этого она будет привносить во все виды деятельности, какими бы они ни были, дух божественной любви, дух благоговения и преклонения, дух восхищения Божественным и красотой Божественного – так чтобы вся жизнь стала жертвоприношением трудов души Божественному, выражением ее любви и поклонения Владыке собственного бытия.

Таким образом, благодаря духу, которым мы наполняем свои действия, можно превратить всю свою жизнь в акт поклонения Всевышнему, в выражение глубокой преданности Господу и любви к Нему; ибо, как говорится в Гите, «тот, кто преподносит мне с любящим сердцем листок, цветок, плод или чашку воды, от того я с радостью приму это подношение, выражающее его преданность». Но не только внешние дары могут быть преподнесены Божественному с любовью и преданностью, но и все наши мысли, чувства и ощущения, вся наша внешняя деятельность, ее формы и цели могут стать такими дарами Вечному. Верно, что особое действие или особая форма действия имеет свое значение, и даже большое значение, но главным фактором остается все же дух, в котором оно совершается; ведь оно является лишь символом или материальным выражением этого духа, и именно дух придает ему всю его ценность и подлинный смысл. Или же можно сказать, что полноценный акт божественной любви и поклонения включает в себя три составляющие, которые представляют собой различные выражения единого целого: практическое поклонение Божественному, выраженное в определенном действии; символическое значение поклонения, воплощенное в форме действия, которая выражает определенное видение и поиск Божественного или определенные отношения с Ним; и, наконец, внутреннее состояние поклонения, жажда единения или ощущения единства с Божественным в сердце, душе и духе. Таким образом можно превратить всю свою жизнь в акт поклонения – если сделать ее выражением духа трансцендентной и универсальной любви, поиска единства, ощущения единства с Божественным; если сделать каждое действие символической формой, выражением эмоций, обращенных к Богу, или отношений с Божественным; если превратить всё, что мы делаем, в акт поклонения, в акт единения в душе, понимания в разуме, повиновения в жизни, самопосвящения в сердце.

В любом культе символ, наделенный определенным смыслом обряд или образные изображения играют роль не только эстетического элемента, предназначенного для того, чтобы волновать душу и обогащать духовную жизнь, но и физического средства, при помощи которого человеческое существо начинает выражать вовне в определенной форме чувства и стремления своего сердца и которое помогает ему укреплять и усиливать их. Ибо если без духовного устремления поклонение является бессмысленным и тщетным, то, в свою очередь, и духовное устремление, не сопровождающееся конкретными действиями и формами выражения, не имеет реального физического воплощения и не обладает по-настоящему эффективной силой в жизни. К сожалению, такова судьба всех форм в человеческой жизни: с течением времени они кристаллизуются и отвердевают, становясь чисто формальными, а потому безжизненными и бесплодными образованиями, и хотя форма и культ всегда сохраняют свою силу для того, кто еще способен проникнуть в их подлинный смысл, большинство людей способны использовать религиозный обряд лишь как механически исполняемый ритуал, а символ – как внешний знак, лишенный живого содержания; и поскольку это убивает душу религии, культ и форма должны, в конце концов, подвергнуться изменению или быть полностью отвергнуты. Есть даже и такие, у кого любой культ и форма по этой причине вызывают недоверие и неприятие; но мало кто может обойтись без поддержки внешних символов, и, более того, в человеческой природе есть некий божественный элемент, который всегда нуждается в них для полноты своего духовного удовлетворения. Символ всегда имеет право на существование в той мере, в какой является истинным, искренним, прекрасным и воодушевляющим; можно даже сказать, что если духовное сознание лишено всякого эстетического или эмоционального содержания, то оно не может считаться совершенно или, во всяком случае, интегрально духовным. В духовной жизни основой действия является духовное сознание, вечное и вместе с тем постоянно обновляющееся, стремящееся выражать себя во всё новых и новых формах или же способное постоянно обновлять заключенную в форме истину в свежих потоках духа. Такой способ самовыражения, когда каждое действие является живым символом той или иной истины души, составляет саму природу творческого видения и побуждения, присущих духовному сознанию. Именно так духовный искатель должен относиться к жизни: он должен преобразовывать ее форму и прославлять ее суть.

Высочайшая божественная Любовь – это творческая, созидательная Сила, и хотя она может оставаться безмолвной и неизменной в своей сущности, все же она с радостью обретает внешнюю форму и выражение и не обречена быть всегда молчаливым и бесплотным божеством. Сказано даже, что само творение явилось актом любви или, по меньшей мере, развертыванием пространства, в котором Божественная Любовь могла бы проявлять свои символы и реализовывать свои возможности в акте взаимности и самоотдачи, – и если изначальная природа творения и не такова, то это вполне может быть его окончательной целью и побудительной причиной. Быть может, в настоящее время трудно увидеть это, поскольку, несмотря на то, что Божественная Любовь наполняет мир, поддерживая всю его эволюцию и развитие всех созданий, тем не менее субстанция жизни и ее деятельность представляют собой столкновение эгоистических формаций, разделение и разобщенность, борьбу жизни и сознания за существование и выживание в этом внешне равнодушном, беспощадном и даже враждебном мире безжизненной и бессознательной Материи. В замешательстве и смуте этой борьбы все создания противостоят друг другу, и каждый стремится в первую очередь и прежде всего утвердить собственное существование и только затем – утвердить себя среди других и в ничтожной степени – ради других; ибо даже альтруизм человека остается эгоистическим по своей сути и не может не быть таковым, пока его душа не познает секрет божественного Единства. Таким образом, все усилия йоги направлены на то, чтобы открыть это Единство в его высшем источнике, позволить ему излиться изнутри и охватить всю жизнь, вплоть до ее крайних пределов. Любая деятельность, любой вид творчества должны превратиться в форму, символ поклонения Божественному, в акт любви и преданности, в жертвоприношение; они должны нести в себе дух благоговения и самопосвящения, восприятия и выражения Божественного Сознания, служения Возлюбленному, самоотдачи и самоотречения. Необходимо, чтобы этот дух всегда присутствовал во внешнем теле и внешней форме действия, а также выражался во внутренней эмоции, интенсивность которой должна свидетельствовать о том, что это действие является порывом души к Вечному.