Читаем без скачивания Второе нашествие янычар. История создания «национально свидомых» - Русин

Когда приходят вести об идущих на татарах и турках Самойлович отходит за Днепр. Пришедшие турки начинают мстить населению Подолии и Браславщины. С ними идет и Дорошенко, разрушая села, карая людей и принуждая признавать его власть.

Для населения самым большим лихом является ясырь. Басурманы захватывают тысячи невольников, их продают даже в гетманской столице — городе Чигирине. Невольников продают даже под окнами самого гетмана Петра Дорошенко.

Татары, подстрекаемые Дорошенко, добираются аж под Львов и Люблин и берут в плен 100 тысяч человек.

От всего этого население Малороссии стало целыми селами бежать на Правобережье на территорию теперешнего Харькова и Воронежа. Кульминации переселение достигает в 1674 году. Дорошенко пытается препятствовать бегству, выдает беглецов татарам, но это не помогает. Правобережье пустеет, а на Левобережье остается мало незанятых земель.

Но турки уходят, казаки разбегаются, а оставшийся с горсткой наемников Дорошенко пытается выторговать себе гетманство у Москвы. Но этому противится Самойлович.

Осенью 1676 года войска Самойловича и Ромодановского наступают на Чигирин и Дорошенко сдается на милость Москвы. Москва требует его себе, таким образом ограждая от мести Самойловича. Дорошенко сначала держат почетным арестантом в Москве, а потом посылают почетным воеводой в Вятку, после чего дарят ему село в Малороссии, где он и умирает 1782 году.

Москва, не желая более вести войну, велит Самойловичу оставить правый берег Днепра, переселяя оттуда как можно больше людей. Население это было расселено на землях московских окраин, называвшихся тогда «Московскими слободскими украинами».

Южной частью Правобережья снова овладевают татары и назначают своим гетманом Юрия Хмельницкого, перед этим приказав патриарху снять с него монашеский сан. Назначение Юрия гетманом не привлекло на южное Правобережье (как того надеялись татары) потока переселенцев. Вскоре после этого татары убивают Юрия.

Вся эта кровавая казацкая вакханалия однозначно говорит об одном. Ни о каком «украинском государстве» не могло быть и речи.

Казаки заботились только о своей личной выгоде. И ради их осуществления они резали друг друга и простой народ, призывали на территорию Малороссии то поляков, то татар, то турок. Не гнушались «лыцари» и наемного сброда из, немцев, румын, венгров, сербов… Захватившие Малороссию «казаченьки» превратили ее огромную Запорожскую Сечь, подчинив весь край своей дикой системе управления. Отсюда постоянные перевороты, свержения гетманов, интриги, борьба друг с другом многочисленных группировок, измены, предательства и невероятный политический хаос, царивший всю вторую половину 17 века. Казачье буйство само по себе ничего страшного не представляло, с ним легко было справиться. Опасным делала его близость Польши и Крыма. Каждый раз, когда казаки приводили татар или поляков, москвичи терпели неудачу. Так было под Конотопом, так было под Чудновым. Казаки знали, что они страшны возможностью своего сотрудничества с внешними врагами, и играли на этом.

В этом плане показательны сделанные современниками описание казацких нравов.

Боярин Василий Шереметев, попавший в плен к полякам, выданный ими татарам, и проведший в плену в Крыму 21 год, описывал в письме к царю Алексею Михайловичу свое впечатление от татарского Курултая или, как он его называет, «думы»: «А дума басурманская похожа была на раду казацкую; на что хан и ближние люди приговорят, а черные юртовые люди не захотят, и то дело никакими мерами сделано не будет».

Венгерский посол на приеме у Богдана Хмельницкого не смог сдержаться и сказал на латыни: «Занесло меня к этим диким зверям!»

Преемник Брюховецкого, Демьян Многогрешный, признавался: «Желаю прежде смерти сдать гетманство. Если мне смерть приключится, то у казаков такой обычай — гетманские пожитки все разнесут; жену, детей и родственников моих нищими сделают; да и то у казаков бывает, что гетманы своею смертью не умирают; когда я лежал болен, то казаки собирались все пожитки мои рознести по себе».

Для удержания в повиновении и защиты от своих же казаков уже с конца 60-х годов 17 века полковники начинают заводить себе «компании» — наемные отряды. Для этих же целей создают себе гвардию и гетманы, причем она чаще всего набиралась из иноземцев. При Хмельницком состояло 3 тысячи татар, правобережные гетманы нанимали поляков, а Мазепа выпросил у московского правительства стрельцов для охраны своей персоны. По этому поводу иностранный наблюдатель заметил: «Гетман стрельцами крепок. Без них хохлы давно бы его уходили. Да стрельцов боятся».

Никакого государства эти казаки-разбойники не могли создать в принципе, ибо этому разбойному племени была чужда оседлая жизнь на земле и крестьянская работа. А «казачья демократия» в действительности была ни чем иным, как охлократией — властью толпы. Не создав своего государства, казаки явились самым буйным людом и в тех государствах, с которыми их связали исторические судьбы.

Здесь нужно ответить на возникающий у читателя вопрос: а почему в этом повествовании не упоминаются «подвиги» Мазепы? Ответ прост — описание деяний этого мерзавца займет места не менее, чем описание казачества вкупе с описанием «Руины» второй половины 17 века. Поэтому ограничусь одним лишь определением, которое высказал уважаемый «национально озабоченными» Н. Костомаров, посвятивший Мазепе под конец своей жизни обширную монографию. Вот каким представляется ему это божество самостийников: «Гетман Мазепа, как историческая личность, не был представителем никакой национальной идеи. Это был эгоист в полном смысле этого слова. Поляк по воспитанию и приемам жизни, он перешел в Малороссию и тем сделал себе карьеру, подделываясь к московским властям и отнюдь не останавливаясь ни перед какими безнравственными путями. Самое верное определение этой личности будет сказать, что это была воплощенная ложь. Он лгал перед всеми, всех обманывал — и поляков, и малороссиян, и царя, и Карла, всем готов был делать зло, как только представлялась ему возможность получить себе выгоду или вывернуться из опасности».

Тем читателям, кто интересуется Мазепой, могу посоветовать прочесть «Изменник русского царя» В. Рябчикова (http://ua.mrezha.ru/mazepa.html) и «Мазепа» С. Соловьева (http://ua.mrezha.ru/maz-sol.htm).

Теперь перейдем к рассмотрению второй эпохи нэзалэжности, начавшейся после февральской буржуазной революции 1917 года.

Итак,

«Руина» — серия вторая

После падения насквозь прогнившего самодержавия возникает хилое, страдающее практически полной политической импотенцией Временное правительство. А поскольку страна обессилена идущей уже более двух с половиною лет Первой Мировой Войной, события сменяют друг друга с калейдоскопической скоростью.

Среди прочих правителей-однодневок «нэзалэжнойи Украйинськойи дэржавы» пожалуй самым колоритной фигурой является личность Василия Вышиваного, урожденного Вильгельма Габсбурга, сына адмирала флота Австро-Венгрии эрцгерцога Карла-Стефана, представителя габсбургской династии, правившей шесть с половиной столетий. Вильгельм родился в 1896 году и с 12 лет жил в небольшом городке Живец в Западной Галиции. Там же он выучил «страшну мову», прочел «Иллюстрированную историю Украины-Руси» Грушевского, «Исторические миниатюры» Стефаника, книги Федьковича, Шевченко, Франко…

После начала в августе 1914 года Первой Мировой Войны восемнадцатилетнего принца назначают командиром сотни 13 пехотного полка, в котором служили исключительно новосозданные украинцы.

После перехода на сторону Антанты в полном составе польских легионеров Галлера, австрийское командование в срочном порядке разоружает польские части, а с ними заодно и сотни украинских сечевых стрельцов. На защиту сотен выступают не только украинские парламентарии, но и высокие армейские чины. Как известно, в отличие от основной массы австрийской армии сечевые стрельцы, сформированные из выходцев Галиции, воевали против «москалей» с особой отвагой, в надежде после победы Австро-Венгрии получить автономию для Украины под скипетром династии Габсбургов. Об этих планах говорили и документы, найденные в тайнике резиденции Шептицкого, в числе которых было секретное соглашение между ним и австро-венгерским правительством относительно присоединения Украины к Австро-Венгрии: «Один из самых способных военачальников нашей армии после одной из побед нашим императором (т. е. Францем Иосифом. — Русин) может быть назначен гетманом. Будучи в ранге фельдцехмейстер, он должен, при сохранении нашей военной администрации, получить полную самостоятельность…».

Цесарь Карл идет на компромисс — назначает в начале марта 1918 года командиром сечевых стрельцов полковника Вильгельма Габсбурга. Стрельцы перекрестили его в Василия и надели на него вышитую сорочку (рубашку). Из-за этой сорочки он и получил название Васыль Вышываный.