Читаем без скачивания Если останемся живы... - Андрей Быстров

Но центром предельной напряженности был не Хьюстон, не мыс Канаверал и даже не сам «Атлантис», а расположенная на отрогах горы Рейнер в штате Вашингтон, в двухстах тридцати милях от Сиэтла небольшая радиолокационная станция, именуемая для пущей секретности просто «Маунтин» — «гора». Именно отсюда должно было осуществляться непосредственное руководство операцией «Сэрвайвл» — снятием «Элиминейтора» с орбиты. Поздно ночью на станцию прибыл в сопровождении эскорта специалистов заместитель командующего военно-космическими силами США бригадный генерал Эндрю Уилсон, получивший особые полномочия и докладывающий напрямую Президенту.

Овальный кабинет в свою очередь держал наготове «красную линию», связанную на сей раз не только с апартаментами Президента России, но и с резиденцией «серого кардинала» генерала Рубинова. В эти дни Рубинов, российский координатор проекта «Сэрвайвл», становился едва ли не более важной фигурой, нежели сам Президент. Но знали об этом немногие.

— Пятиминутная готовность, — раздалось из динамиков «Атлантиса».

Автоматика привела кресла в горизонтальное положение. Саманта удивилась тому, что все предшествующие эмоции оставили ее. Какая-то звенящая пустота в голове. И более ничего.

— Ключ на старт. Финальный отсчет.

Зеленые цифры ежесекундно сменяли друг друга на экране главного компьютера «Шаттла».

4… 3… 2… 1… Старт.

Саманта инстинктивно сжала руку Андрея Шалимова. Он ободряюще улыбнулся девушке.

Земля содрогнулась от грохота исполинской мощи двигателей. Столб огня, сравнимый по ярости с атомным взрывом, ударил в бетон стартовой площадки.

Собравшиеся внизу в наблюдательных секторах тысячи корреспондентов и съехавшихся со всей Америки любопытствующих (такова уж американская традиция — превращать каждый космический полет во всенародный аттракцион) видели, как медленно приподнялся над стартовым столом могучий гигант, как рванулась к небесам, набирая скорость, ракета. Ореол пламени, бьющего из дюз твердотопливных ускорителей, постепенно превращался в сверкающую дневную звезду.

Внутри корабля перегрузки были даже меньше, чем ожидала Саманта и ее коллеги — новички. После сброса головного обтекателя поток солнечного света хлынул в иллюминаторы. В кабине воцарилась полная тишина. Саманта сжалась в комочек и похолодела. Она знала, что все идет как надо — отделились твердотопливные ускорители, сейчас включатся основные двигатели «Атлантиса», разгонят их до восьми километров в секунду и вытолкнут на орбиту. Но почему ради всего святого они так долго, бесконечно долго не включаются?!

Корабль словно остановился. Ни вибрации, ни шумов, никакого движения… А если…

Последовал сильный толчок, перегрузка возобновилась. Зажигание работало точно по расписанию. Девять минут полета.

Загорелось табло бортовых часов.

— Орбита! — оповестил Питер Гримсби.

Перед глазами Саманты разворачивалась панорама Вселенной. Над опутанной голубой вуалью атмосферы Землей сияли огромные звезды на черном бархате. Солнце источало-струи расплавленной меди. Эта картина, сотни раз виденная в проекционных устройствах комплексных тренажеров и знакомая до мелочей, потрясала и ошеломляла здесь, в реальном космосе. Саманте хотелось петь, хохотать и кувыркаться. Она отцепила замки ремней безопасности и взлетела над креслом.

— Черт возьми, парни! — звонко крикнула она. — Я летаю!

Это был первый доклад, принятый Центром управления в Хьюстоне с борта «Атлантиса». Под сводами зала грянул дружный смех. Напряжение уходило из сердец тех, кто переживал едва ли не сильнее астронавтов.

Освободились из объятий ремней и остальные.

Члены экипажа контролировали прохождение команд автоматики на раскрытие всей сети антенн радиосвязи и работу двигателей стабилизации.

— «Атлантис», говорит Хьюстон, — услышали астронавты голос Роджера Хэмилтона, — поздравляю, попали в точку…

— Вашими молитвами, — откликнулся Гримсби.

— Передаем уточненные параметры. Апогей 230 километров, перигей 175, наклонение орбиты 49 градусов 31 минута, период обращения девяносто минут. Выходите в режим гравитационной стабилизации.

— Понял вас, Хьюстон. — Командир засек положение Солнца по теневому индикатору и развернул корабль. Звезды переместились в иллюминаторе.

Саманта различила несколько знакомых созвездий.

— Это Орион, правильно? — она ткнула пальцем в стекло, как в звездную карту.

— Да, — ответил Тед Карсон. — А вот там, дальше — Кастор и Полуис, неразлучные близнецы.

— А вон Сириус!

Сириус, самая яркая звезда северного полушария, блестел над ними, словно благословляя полет «Атлантиса», распростершего крылья над Землей подобно величавому кондору Первые сутки полета были под завязку забиты научными экспериментами, телерепортажами (одним из которых явился телевизионный урок Саманты Ларрены), расконсервацией и настройкой систем корабля. О спутнике никто не вспоминал.

Встреча с ним должна была состояться лишь через двадцать четыре часа, когда «Шаттл» окажется на глухом витке, вне зоны радиоконтакта со всеми наземными пунктами, кроме станции «Маунтин».

Тогда под контролем операторов произойдет коррекция орбиты, сближение и захват объекта смонтированным фирмой «Дженерал Дайнемикс» манипулятором. По расчетам получалось, что выхода в открытый космос можно избежать, но он учитывался как запасной вариант.

Программа полета была расписана буквально по минутам — «Элиминейтор» поглотит массу времени, а научные проекты никто не сокращал и не отменял, их пришлось уплотнить Когда настало время для сна — условная ночь «Атлантиса» — астронавты устали и вымотались до такой степени, что даже Саманта, дорожившая каждой секундой полета, уснула в спальном мешке. Правда, она честно боролась со сном, сколько могла. В иллюминаторах затемненной кабины проплывали крупные, не затуманенные атмосферой звезды, они кружились, выстраивались в цепочки в засыпающем сознании девушки.

Спальные мешки были расположены рядами вдоль стен кабины — три на одной стене и четыре на другой. Совсем на грани перехода в мир сновидений Саманте почудилось движение в глубине кабины, словно черная тень на мгновение затмила свет тусклой ночной лампочки. Но сил открыть глаза не было.

Эта тень была не фантомом, не порождением грез Саманты Ларрены. Она бесшумно выплыла из дальнего мешка, сфокусировавшись в очертания человеческой фигуры, словно вырезанной скульптором из глыбы густого мрака. Едва видимая в сумерках рука протянулась к ремонтному люку на полу. Крышка откинулась и закачалась в невесомости. Рука с поблескивающим инструментом по локоть погрузилась в люк. Что-то тихо щелкнуло.

Люк закрылся, а на пульте загорелась красная точка индикатора, предупреждающая о дисфункции одной из важнейших систем корабля. Тень остановилась у змеящихся под потолком кабелей, вытаскивая и соединяя какие-то провода. Красный огонек сменился зеленым, и тень проплыла обратно в спальный мешок, никем не замеченная.

Приближался момент встречи с «Элиминейтором». Астронавты сидели в креслах перед лобовыми стеклами, усеянными звездной россыпью, когда радиомолчание в эфире прервал голос с Земли, принадлежащий бригадному генералу Уилсону.

— «Атлантис», говорит «Маунтин». Как слышите меня?

— Слышу вас громко и четко, — произнес командир предписанную уставом фразу.

— Как настроение?

— Бодрое. Готовы идти на таран, — хохотнул Гримсби.

— Удачи, ребята… Передаю вас умельцам.

Маленький персонал, затерянный в горах станции «Маунтин», — семнадцать человек, каждый из которых представлял совершенное, отточенное орудие для идеального выполнения своей задачи — застыл у компьютеров. По экранам текли сверху вниз потоки цифр, отмечающих взаимное положение корабля и спутника на орбите.

— Расстояние пятнадцать километров, — сообщил механический голос в динамиках «Атлантиса». — Приступайте к ориентации по трем осям.

Пилот Вирджил Кейд включил ручное управление и поймал заранее условленные ориентиры на Земле в специальный визир. Он запустил двигатели, и корабль медленно развернулся в стартовое положение динамической коррекции, чтобы затем перейти на орбиту ожидания.

Перед глазами астронавтов показалась новая, не отмеченная на картах неба звезда Она быстро росла. Вскоре можно было различить торчащие во все стороны антенны, мертвые дюзы вспомогательных двигателей, зеркальное подмигивание защитной брони.

— Это он? — шепнула Саманта.

— Да, — командир притянул плавающий в воздухе микрофон. — «Маунтин», говорит «Атлантис».

Установлен визуальный контакт.

— Вы на монтажной орбите, — проинформировал баллистик с Земли — Гасите боковые скорости, включайте двигатели сближения.