Читаем без скачивания Место под солнцем. Борьба еврейского народа за обретение независимости, безопасное существование и установление мира - Биньямин Нетаньяху
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На этом-то фоне в конце 1987 года вспыхнула интифада, в ходе которой политическое недовольство палестинских арабов приобрело характер массового насилия. Датой начала интифады принято считать 9 декабря 1987 года, когда в ходе дорожной аварии в Джебалие, возле Газы, израильский грузовик задавил четырех палестинцев. Слух о том, что дорожная авария была в действительности преднамеренным убийством, распространился по лагерям беженцев, как огонь по полю, заросшему сухой травой. В секторе Газы вспыхнули массовые беспорядки, которые перекинулись затем в Иудею и Самарию. Лидеры ООП быстро распознали возможность поправить свою репутацию за счет поддержки палестинских выступлений на контролируемых территориях.
Первая интифада или “как волка ни корми…”
Уже на следующий день после аварии в Джебалие восточно-иерусалимская газета "Аль-Фаджр", связанная с ООП, писала, что гибель четырех палестинцев "явилась результатом злонамеренного преступления"[270]. Находившийся в Багдаде Ясер Арафат воспользовался вспышкой беспорядков для того, чтобы заверить арабов в скором и неизбежном уничтожении Израиля:
"О героические сыны Газы! О гордые сыны Западного берега! О мужественные сыны Галилеи! О стойкие сыны Негева! Пламя революции, поднятой против сионистских захватчиков, не угаснет до тех пор, пока наша земля – вся наша земля! не будет освобождена от этих алчных оккупантов"[271].
Впадая в аффектацию, Арафат теряет присущую ему осторожность. В этом обращении он призвал арабов восстать и освободить "всю нашу землю", к каковой он определенно причисляет не только Западный берег реки Иордан (Иудею и Самарию), но также Галилею и Негев – суверенную территорию Израиля в границах 1967 года. А когда мэр Бейт-Лехема Элиас Фрейдж, христианин с умеренными взглядами, предложил временно приостановить насилие, Арафат ответил: "Всякому, кто вознамерится остановить интифаду прежде, чем она достигнет своих целей, я всажу в грудь десяток пуль"[272].
В течение нескольких недель это насилие организовывалось и финансировалось ООП, собравшей арабскую молодежь в "штурмовые комитеты интифады". Активисты интифады верили в то, что им обещал Арафат: победа близка, она на расстоянии брошенного камня. Они забрасывали израильские машины камнями и бутылками с зажигательной смесью, устраивали завалы на дорогах, принуждали арабское население к участию в постоянных забастовках, силой препятствовали арабам, выезжающим на работу в Израиль. Торговцы, открывавшие свои лавки вопреки распоряжениям руководства интифады, подвергались погромам. Врываясь в школы во время занятий и выгоняя детей на улицы, активисты интифады создавали видимость всенародного восстания. Их не смущала та кровавая цена, которую пришлось заплатить палестинским детям за участие в массовых акциях насилия.
Фундаменталистское движение ХАМАС старалось не отстать от ООП: его активисты создали собственную альтернативную структуру "штурмовых комитетов". В течение последующих четырех лет ХАМАС и ООП соревновались между собой в попытках подтолкнуть палестинское население к кровопролитию.
В этих условиях израильская армия делала то, что было предписано ей Четвертой женевской конвенцией: она старалась защитить арабское и еврейское гражданское население, патрулируя шоссе, разбирая дорожные завалы и арестовывая зачинщиков беспорядков[273]. В ответ на это члены "штурмовых комитетов" набрасывались на солдат ЦАХАЛа с топорами, кирпичами и бутылками с зажигательной смесью. Таким образом они снискали себе международную славу "борцов за свободу". Теперь ООП было важно не испортить мученический образ палестинского восстания и не спровоцировать ЦАХАЛ на жесткие ответные действия. С этой целью руководство ООП разослало приказ, запрещающий палестинским боевикам на контролируемых территориях использовать огнестрельное оружие.
С началом массовых волнений многие на Западе и в Израиле полагали, что возбужденные подростки в Шхеме и Хевроне желают лишь освобождения Западного берега от израильского контроля, но "штурмовые комитеты интифады" видели свою задачу иначе. Арафат и лидеры ХАМАСа поставили перед ними гораздо более значимую цель: изгнать евреев с каждого дюйма "палестинской земли". В листовках руководители "штурмовых комитетов" разъясняли цели борьбы своим сторонникам. Так например, листовка организации ФАТХ, выпущенная 21 января 1991 года, гласила, что евреи являются "потомками обезьян и свиней", с которыми следует себя вести соответствующим образом. Выпущенный тогда же призыв ХАМАСа гласил: "С врагом не будет никаких переговоров. Ни один сантиметр палестинской земли не будет уступлен. Путь к освобождению лежит через джихад". Что же касается евреев, живущих в Иудее и Самарии, то лидеры интифады призывали своих последователей "зажечь землю у них под ногами"[274].
Западные средства массовой информации никогда не интервьюировали лидеров интифады с помощью переводчика, знающего арабский, потому и не могли услышать, чего же именно хотят добиться "борцы за свободу". Когда же сотрудник СВS Боб Саймон опробовал этот "новаторский" метод, он получил прямой ответ от руководителя группы из семи активистов интифады, лица которых были скрыты масками:
"Я хочу всю Палестину, всю целиком… Палестина неделима. Хайфа, Акко, Яффо, Галилея, Назарет – все это части Палестины"[275].
Ни одна из этих "частей Палестины" не находится на территории Иудеи и Самарии. Все это – области Израиля, принадлежавшие ему и до 1967 года; во всех указанных районах наличествует значительное еврейское население.
Но спустя несколько месяцев все, кроме крайних экстремистов, стали уставать от погони за этой несбыточной мечтой, и ореол интифады начал меркнуть. Бесконечные забастовки подорвали развитие экономики, которая кропотливо строилась с 1967 года; многие предприятия закрылись, и их владельцы были доведены до нищеты. Контроль за соблюдением правопорядка был передан в руки соперничающих бандитских формирований, финансируемых и управляемых различными группировками ООП[277]. Началась жестокая охота на "коллаборционистов", в ходе которой активисты интифады уничтожали всех, заподозренных в сотрудничестве с Израилем. В числе жертв зачастую оказывались лица, вызвавшие личное недовольство тех или иных бандитских главарей: богатые, люди с высшим образованием, политические противники и т.п. Насилие, порожденное интифадой, было, в конечном счете, обращено против самого арабского населения.
Кровавое сведение счетов стало нормой палестинской жизни. За пять лет интифады число палестинцев, убитых в ходе внутренних конфликтов, составило 750 человек почти столько же, сколько погибло в столкновениях с израильскими силами безопасности. На пятом году интифады число жертв внутреннего террора составило 215 человек, и лишь 90 палестинцев погибло в ходе с столкновений с ЦАХАЛом[278]. В различных населенных пунктах на территориях неоднократно обнаруживались тела арабов, заподозренных в сотрудничестве с Израилем, со следами ожогов, распухшие от побоев, изуродованные, расчлененные, обезглавленные. Вдов "коллаборационистов" насиловали, детей жестоко избивали. Интифада пожирала своих детей. В средствах массовой информации совсем мало была освещена антихристианская направленность интифады. Против арабов-христиан, проживающих в Иудее и Самарии, была организована кампания насилия, поджогов и шантажа. Их пытались вынудить продать свое имущество мусульманам и покинуть Святую Землю. В таком традиционном христианском центре, как Бейт-Лехем (Вифлеем), имеется сегодня мусульманское большинство, поскольку значительная часть христиан была вынуждена бежать из города в ходе интифады. В статье, опубликованной в католическом журнале "Terra Santa", священник Жорж Абу-Казен писал, что "арабские страны не жалеют денег на "исламизацию" Палестины". Он выражал опасение, что в результате интифады христианское присутствие на Святой Земле будет полностью искоренено. По словам Абу-Казена, христиане слишком запуганы, чтобы открыто заявить об этой угрозе[279].
Мировое сообщество – политика “тройных стандартов”
Однако все эти факты не попадали в сферу внимания иностранных телекорреспондентов, готовивших красочные тенденциозные репортажи об интифаде. Как и в случае массового изгнании палестинцев из Кувейта, страдания арабов никого не интересовали, если они не были причинены евреями. Значение этого принципа стало особенно заметным, когда израильский террорист Барух Гольдштейн убил 28 арабов в пещере Махпела. Освещение хевронской трагедии в международных средствах массовой информации было поистине беспрецедентным, однако, как и следовало ожидать, никто из журналистов не упомянул о том, что за пять месяцев, прошедших с момента подписания Норвежского соглашения до теракта в пещере Махпела, 33 израильтянина были убиты арабскими террористами.