Читаем без скачивания День курсанта - Вячеслав Миронов

Отпустил Бугу дальше нести службу и зашел в каптерку, там старшина сидел. Минут через пять комроты вышел к себе в канцелярию, а за ним Бударацкий с листами наряда.

— Бугаевский! Дежурный!

— Я!

Буга снова подходит строевым шагом к старшине, как и ротному, и четко рапортует, что прибыл по его приказанию. Цветочек на месте.

Буда выдирает цветок, кидает на пол, топчет в припадке ярости.

— Ты что, ротному жаловался? Да, ты знаешь, что со стукачами в войсках делают?

— Никак нет! Не жаловался! — Буга безмятежно улыбается, глядя в глаза старшине.

Ему уже все равно. Он на грани чего-то там. Или спать сейчас упадет и будет ему по фигу на всех, или кому-нибудь в морду даст. На «губу» отправят, а там все равно отоспится.

И думает Серега, что дернись, старшина, и зубы я тебе выставлю. Вокруг собрались многие курсанты. Кто-то просто из любопытства, а наш взвод понимал, что возможна драка.

Бывшие солдаты тоже подтянулись. Они, по привычке, были на стороне старшины роты.

Ну, что же, драка, так драка. Давно ничего не было. Дело было у тумбочки дневального. Дневальным стоял на тумбочке Андрюха Кириллович, он тоже напрягся. Этот не подведет. Олег Алтухов тоже пробирался сквозь зевак. Взвод подтягивался. Данданов Женя просто так, между делом снял ремень с пояса и аккуратно, просто так, не для драки, туго намотал его на руку, вроде как, бляху начистить, а кто знает, может, кому-то и ебало.

Старшина еще не видит, что происходит вокруг, и продолжает орать на Сергея:

— Так что же вы ему сказали?

— Доложил, что наряд для меня как праздник! — Буга по-прежнему улыбался самой, что ни на есть похуистской улыбкой.

— Ты знаешь, как он меня заебал! Ты знаешь?! А…

Но не успел он закончить, как дежурный по роте ему докладывает:

— Никак нет, не знаю!

— Он мне такого наговорил! А все потому, что вы, товарищ курсант, стукач!

— Я — не стукач! — Буга начал краснеть, адреналин в кровь попер, улыбку стерло.

Мгновение и уже не улыбка, а оскал воина перед дракой, и весь красный. Буда не успокаивается, сам себя распаляет, накаливая обстановку вокруг.

Благо, что Тихонов подошел:

— Спокойно. Спокойно! Не стучал Бугаевский. Не стучал! Я сам все видел. А то, что он много по нарядам ходит, так это все поправимо. Правильно, старшина? — и уже более настойчиво, обращаясь к старшине — Правильно, старшина? — пытается его увести в каптерку.

— Ты что?! Ты куда меня тянешь? — Бударацкий пытается вырваться из объятий Тихонова.

— Потом, потом, Коля, я тебе объясню. Все объясню! Пошли! — Тихонов настойчиво толкнул старшину в сторону каптерки.

И уже на ходу, обернулся ко всем:

— Что стоите? Разойдись! Ничего не будет.

— Чего не будет? — Бударацкий снова пытается вырваться из объятий Тихонова.

— Идем, идем, ничего уже не будет. И Слава Богу! Что ничего не будет.

Мы обступили Бугу.

— Молодец, Хохол!

— Это ты здорово с цветком придумал!

— Все, Серега, сойдешь с «орбиты»!

— Да, ладно! — Буга отмахивался от нас — Надоело уже все! Как в карты проигранный.

— Справедливость восторжествовала!

— Ты сам-то понял, что сказал? Справедливость в армии?

— Ну, ты и сказал!

— Спасибо Земцову.

— Ну, да, быстро врубился, что происходит.

— И помог.

Когда в выходные нет увольнений, а у нас их нет, то становится тоскливо. В армии самая большая проблема — Большая Скука.

Из-за самоходов взводные, а сейчас и ротный почти все время проводят с нами. Построения каждый час. Поверка. И не просто, а кого зовут, тот выходит из строя. Не смотаешься за забор. Только вот скоро в клубе какой-то запыленный фильм. Благо, что хоть не объявил ротный спортивный праздник. На улице — хмарь, дождь. В такую погоду поспать бы. Но ротный запретил. Выспишься днем — ночью на приключения потянет. Тоска.

— Рота, строиться! — кричит дневальный.

Выходит Зема. В своих трусах и кроссовках.

— Ну, сейчас устроим забег по центральной аллее под дождем!

— Я только форму постирал и погладил!

— Задолбал уже он уже этими кроссами!

— И так уже лучше всех в училище бегаем!

— Значит так, рота! — начал Зема, прохаживаясь пружинистым шагом — Устроим поединок по боксу! Мигаль, Дива!

— Я!

— Я!

— Выйти из строя! Вы — рефери! Три раунда по три минуты! Кто победит — увольнение. Прямо сейчас! Ну что, согласны?

— Так точно!

Казалось, что окна вылетят от нашего восторженного рева!

Порвем ротного! Это же счастье — набить ему морду за все издевательства над нами!

Нам тогда было по семнадцать — восемнадцать лет. И как наивны мы были!

Но вперед!

И начались поединки! Ротный легко уходил от всех атак, поддевая легко то корпус, то голову курсантов. А иногда и заканчивалось нокаутом и нокдауном.

Сам я в азарте кинулся на Сергея Алексеевича в атаку. Передо мной было уже пятеро, которых он победил, он вытирал лоб и грудь от пота. Дышал ртом. Ага! Значит, можно! Значит, нужно! Отомстить за все обиды, что накопились у меня на него! У всей роты! Не фиг нас дрочить! Сейчас я тебя достану, капитан!

Мы закружились в танце, пытаясь обнаружить брешь в обороне противника. Делали ложные выпады, я уклонился, ротный ушел красиво, незаметно в сторону. Был вот здесь, ан, и нет его!

Есть у меня друг Костя Подоляко. Он несколько месяцев ходил в секцию по боксу. Пока нос не перебили на тренировке. Кое-что показывал. Здесь же не уличная драка!

Делаю ложный выпад правой, корпус наклоняю влево, сейчас, думаю, хук с левой, да по печени!

Бля! Сижу на заднице на полу и мотаю головой. Ничего не понял! Рефери считает надо мной! Чего считаешь?! Да, я сейчас этого ротного порву!!! Пытаюсь встать, но снова сажусь на свою пятую точку, кручу головой, пытаясь прийти в сознание. Слышу как вдалеке:

— Девять, десять! Все!

Меня поднимают, поддерживая за руки, расшнуровывают перчатки. Другой претендент на победу уже рвется в бой.

Придерживаясь за стены бреду к умывальнику, разглядываю харю.

Ротный приложил меня в нижнюю челюсть слева. Синяк будет. Зубы целы. Несколько раз открыл рот, подвигал челюсть вправо-влево. Все на месте! Но, как красиво, быстро и незаметно! Я оценил его мастерство!

Из спального помещения слышны подбадривающие крики болельщиков, а потом грохот мебели. Судя по разочарованным вздохам и стонам, победа опять осталась за ротным.

Стрельнул сигарету, посмотрел через мутное стекло и дождь, там виден кусочек улицы. Эх, свобода! Воля! Набил бы ротному — получил бы «увольняшку».

Через минуту заходит очередной поверженный. У того большая красная шишка на лбу. Видя наши взгляды, поясняет:

— Когда летел, о тумбочку шарахнулся.

— А куда он тебе попал?

— По печени зарядил, — потер ушибленный бок.

Умывается.

— Славка, есть курить?

— Сам стрельнул, — кивок в сторону Балмина из первого взвода.

— Не дам! Если я всех буду угощать, кого Зема нокаутировал, у меня пачка сигарет за полчаса разойдется! Не дам! Свои курите!

— Я оставлю! — сделал пару глубоких затяжек, отдал бычок.

— Спасибо.

— Да, ладно! Жаль, что Зема выиграл. В увольнение хочется.

— А все-таки он дал нам шанс набить ему морду! Не получилось.

— Если он с Мигалем бился или с Дивой, то, может, что и получилось бы. А с нами он как со щенками, разделался. Да, уж.

— Но дал шанс.

— Факт.

— Ненавидите? Есть претензии — одевай перчатки. Бей!

Из спального помещения снова разочарованный стон. Опять курсант проиграл.

— Все, я пошел! — Балмин решительно направился на выход. — А то у меня с вами никаких сигарет не хватит!

В этот раз ни у кого не получилось справиться с ротным и пойти в увольнение. Зато было о чем поговорить целую неделю. Даже нашлись стратеги, кто тщательно разбирали каждый бой. Все искали брешь в обороне Земцова. И думала рота, кого из бойцов готовить для боя с командиром роты. Были горячие головы, которые говорили, что у ротного свинчатка в перчатках. Нельзя же вот так всех укладывать на пол!

Но те, кто побывал на полу, знали, что только спортивное мастерство привело к честной победе.

Появилось желание победить. А, что для этого надо? Правильно! Тренироваться! Тренироваться! Тренироваться! И не только бокс, но и просто общефизическая подготовка! Перекладина есть в углу «взлетки», там же штанга с «блинами», гантели.

И вечерами подтягивались, делали подъем переворотом, склепку и прочее. Вечером в этом спортивном уголке было много народу. Никто никого не торопил, но спортивные снаряды не простаивали. Впереди зачет по физо. Не сдашь — в отпуск не поедешь. Все прозрачно и понятно.

Серега Сухих из моего взвода старается. Он и так по физо — отличник. Полностью оправдывает свою фамилию и кличку «Сухой». Как заведенный, делает подъем переворотом.