Читаем без скачивания Чудак из Города Луны (СИ) - Володарский Вадим

И увидел, как собеседница дёрнула плечом, — поневоле обратив внимание, поскольку сегодня она была в футболке с коротким рукавом, на татуировку в виде какого-то орнамента на бицепсе, — и услышал:

— Мне это вряд ли будет интересно: предпочитаю готовить сама…

Это было, посчитал Ян, многообещающее заявление, поскольку сочетало в себе будущее время и намёк на собственные кулинарные таланты. А потому и спросил:

— Что, и кафе не любите?

— Ложный вывод. — Она сделала паузу. — Или это намёк?

— Не намёк, а прямой вопрос. А если вывод ложный, то и приглашение.

— О-о… — Снова улыбка. — У вас же днём свободное время… А у меня сегодня выходной. Через час? — Она назвала кафе, которое было расположено за углом. Ян знал это, так как появился тут заранее, и район изучил.

— Отлично. Как раз успею сгонять и выгрузить эти покупки.

А я успею подняться к себе и отправить сообщение, что объект появился, подумала Лаура, наблюдая, как велосипедист исчезает в перспективе улицы.

Стена, на которой была картина с крамолой, не выходила на трамвайную линию. Обычная улица, по которой ходили пешеходы и ездили велосипедисты. Проблема была в том, что их было немало.

Убрать картину было сравнительно несложно, — хватило струи воды. На свободном месте завтра появится новое творение какого-нибудь художника. Капитан Дэвис не понимал этих людей, хотя и признавал, что без результатов их творчества город выглядел бы совсем уныло.

Итак, крамольное творение, — правда, что именно в нём было не так, капитану было непонятно, — быстро убрали. Но перед ним поставили задачу: установить, кто мог его видеть, или, как минимум, обратить внимание. И людям из контрольного отдела, и самому капитану было очевидно, что большинство из тех, кто шёл или ехал мимо, не обратили бы внимания на эту картину, или, в крайнем случае, оценивали бы лишь эстетическую сторону, искусство художника. Да и «оценивали» — сильно сказано…

Как отделить тех, кто мог обратить внимание на содержание и, возможно, задуматься? Прежде всего, нужно было выделить тех, кто прошёл или проехал здесь за время от предположительного появления картины до её уничтожения. Перемещение каждого горожанина могло быть зафиксировано по идентификатору, будь то в кольце на пальце или под кожей. Сами носители этого не знали, но установленная на перекрёстках аппаратура фиксировала, кто и куда повернул. Такая система не охватывала, — к несчастью для полиции, — весь город, но как раз на прилегающих к этому месту перекрёстках датчики были. Объём информации накапливался колоссальный, и использовали его редко, обычно при серьёзных расследованиях. Но почему-то капитану приказали отнестись к истории с этим рисунком очень серьёзно.

Как же выделить тех, кто мог обратить внимание на рисунок? Очень просто, решил капитан: такой человек должен замедлиться или остановиться. Значит, что? Выделяем тех, кто в нужном квартале задержался, потратил больше времени, чем в соседних. Конечно, неизбежно окажется, что у кого-то там были дела… Но с этого нужно было начинать. Если будет нужно, их проверят…

Информацию, разумеется, запросили, и данные тех, у кого время пребывания в данном квартале превышало время пересечения соседних, система легко выделила. Среди нескольких десятков имён капитан, разумеется, сразу заметил уже знакомое: Ян Хенриксон. И речь шла именно о том утре, когда его проверила офицер Мартинес.

Есть ли тут связь? — подумал опытный полицейский. А пока зашёл в базу данных, чтобы посмотреть, что там есть на этого Хенриксона. Почему-то же Мартинес решила проверить его… Ага, место работы… В основном ночные смены… Собственный велосипед… Пожалуй, к этому типу стоит приглядеться поближе.

Капитан, в конце концов, руководил не только патрульными полицейскими.

3

3.

Парадокс был в том, что есть, на самом деле, никому не хотелось. У Яна, в силу специфического режима дня, не было обычно обеда, как такового. Вот организм и не привык… У Лауры, — она назвала своё имя, и они стали называть друг друга по именам, — была другая причина. Вот они и заказали всего лишь по салату, хотя порции были большими. Как раз, чтобы поговорить за едой. Правда, готовили здесь хорошо, — понятно, что Лаура знала такие места в своём районе. Она удивилась, что Ян решил выпить кофе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А при моём расписании … приходится много его пить. А ты … против?

— Я просто его не пью. Но не отношусь к противникам. Я считаю, что каждый может есть и пить, что хочет. В разумных пределах.

Ян поймал её взгляд, — заинтересованный, испытующий. И подумал: да, она не просто так согласилась прийти сюда… Так смотрят, так отвечают, когда хотят узнать что-то о собеседнике. А хотят узнать, если … думают, что встреча эта — не последняя.

— Я тоже. Главное, чтобы представления о разумных пределах были одинаковые. — Он нарочно сказал именно так. Это была заявка… Но тут же перешёл к другому. — Вообще … я удивился, что такая девушка, как ты, делает в полиции.

— Какая? — Улыбка и намёк на кокетство. И ответ:

— Особенная… Так всё-таки, как ты туда попала?

— Я хотела … быть полезной. И, поскольку занималась борьбой, решила, что … так будет лучше. Ну, и это интересная работа.

— Понятно. Любишь романтику. — Ян сделал точно выверенную паузу. — Будем знать… Давно ты там..?

— Почти сразу после школы. — Значит, работает лет семь. Но карьеру не сделала, всё так же — обычная патрульная. Не сержант патрульных, не детектив… Интересно, почему. — И мне нравится. А ты..? Инженер?

— Да так, одно название. Следим за работой оборудования, хотя я там и старший… Зато всё вот это, — Ян кивнул на тарелку, — выращено там, где я работаю.

— О! Тогда тебя нужно расспрашивать … насколько оно всё…

— Я же не агроном, и не специалист по отбору продуктов. Я занимаюсь тем, чтобы оборудование не выходило из строя, — объяснил он. — И потом… Ты правда хочешь знать? Есть-то всё равно больше нечего!

— Ну … да. Но всё же…

— Тогда я тебя успокою: за тем, чтобы эти растения не накопили ничего ненужного, следят те компьютеры, которыми я занимаюсь. Есть … безопасно.

— А я и не сомневалась.

— Твоя работа опаснее, это уж точно. — Ян решил сменить тему. — Как-то внезапно это получилось. Время такое, что … заказать вино было бы неуместно…

— Ничего. И так хорошо. — Это заявление можно было трактовать, как угодно. Но хорошо, что она сказала: «хорошо», решил Ян. И поймал себя на мысли, что, кажется, девочка играет в какую-то игру. Правда, он, можно сказать, тоже. Но … для него просто естественно так думать, и выследил же он Лауру, в конце концов! А она? Встречи на улице явно не ждала. И тем не менее… Может быть, это просто привычка человека, работающего в полиции? Но опять же, — она патрульная, а не детектив… Надо попытаться понять, в чём дело. И развивать разговор дальше, как и собирался. Приправляя ненавязчивыми комплиментами, соответствующими обстановке и якобы случайной встрече.

Хозяйка кафе была давней хорошей знакомой Лауры Мартинес. Та не зря, принимая приглашение, назначила встречу именно здесь. Мари прекрасно понимала, что посетительница и почти подруга имела в виду. А потому внимательно наблюдала за молодым человеком. Она составит своё мнение, независимо от того, спросит потом Лаура её мнение или нет… По её взгляду, движениям, впрочем, было похоже, что, скорее, не спросит. Интересно, а сам этот Ян понимает..?

Никто из них не знал, что на столик возле витрины бросил взгляд, проходя мимо, человек, которого полицейские между собой называли «наш друг». Виду не показал, — ему совершенно не нужно было, чтобы на него обратили внимание. Но собственную зарубку в памяти сделал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Подчинённая капитана Дэвиса ещё сидела в кафе, когда к нему в кабинет вошёл лейтенант Лекар. Он командовал, — не руководил, а именно командовал, — отделом детективов восемнадцатого полицейского участка. Но был личностью легендарной далеко за его пределами.