Читаем без скачивания Территория Церкви - Александр Щипков

Реабилитация Церкви явно не задалась. «Программа‑200» совпала по срокам с начавшейся в стране антицерковной кампанией. О том, что совершается резкий разворот в отношениях с Церковью и переход к борьбе с христианским мировоззрением, православные доверчиво не догадывались, несмотря на явные и весьма зловещие признаки. Власть перед выборами зачищала и утрамбовывала политическую площадку. Церковь мешала – патриархальным отношением к проблемам семьи, образования, морали. Не поддавалась «оптимизации». Не верила в «креатив». И оказалась… непрофильным активом в государстве-корпорации.

Пробные шары в виде антирелигиозных выставок и публичного уничтожения икон (это делали художники-актуалисты под защитой истеблишмента) сменились уже категоричным по тону «письмом академиков», призвавших восстановить в стране «научное мировоззрение». Затем в СМИ была вброшена тема шельмования РПЦ МП и отказа ей в историческом праве на преемственность с дореволюционной Церковью. Общественность готовили к неприятию якобы происходящей «клерикализации страны». Наконец, дело дошло до антиклерикальных пунктов в предвыборной идеологии сторонников Михаила Прохорова – политической фигуры будущего, как его позиционируют на прогосударственных телеканалах.

Все происходило в лучших традициях советской кампанейщины. Церковный нейтралитет был использован властью во время передела собственности и в период отстройки «вертикали». Но сегодня, в эпоху «модернизации», он не нужен. Проект оформился, и мы в нем лишние. Интересы православного населения не совместимы с ролью России как сырьевого придатка и страны третьего мира с повальной наркоманией, ювеналкой, гендерной неразберихой и разрушением семьи. Наши интересы сброшены с повестки дня. Снова РПЦ превращается в классового врага, в «тормоз прогресса», в «реакционный элемент». Мы мешаем, потому что нас слишком много и у нас твердые социальные приоритеты (см. Социальную концепцию РПЦ). Отсюда оголтелая антицерковная политика последних полутора лет.

Примечательнее всего, что ленинские приемы антицерковной агитации вновь взяты на вооружение. Унизить, оболгать, придавить Церковь – важнейший пункт политической повестки. Большевики не захотели принять от Церкви помощь для народа и уничтожали духовенство от его имени. Что мы видим сегодня? На волне «декоммунизации» последних 20 лет Церкви пообещали частично восполнить то, что когда-то отобрали. Вернуть место в обществе и восстановить храмы, если уж нельзя воскресить расстрелянных пастырей. Но под напором либералов заявленная программа «600 храмов» втрое скукожилась, превратившись в «Программу‑200». И даже это подвергается саботажу. В бой против православных брошены отборные специалисты по информационным войнам. Старые опытные архиереи говорили мне еще год назад: если дадут построить 50–60 храмов – то и это будет невероятно!

Мы видим, что и десоветизация 90‑х, и оттепель 60-х предназначались не для всех. На некоторые категории населения они не распространялись, и православное большинство оказалось в собственной стране дискриминируемой группой населения. Во времена Хрущёва «перемирие» с Церковью 1943–1948 годов было осуждено как явление периода культа личности, а антицерковная кампания подавалась под видом возвращения к «ленинским нормам». Нечто похожее мы наблюдаем и сегодня, только на месте «ленинских норм» – неолиберальная доктрина.

Материалы, подобные известинскому, не появляются сами собой – их размещают. И происходит это не когда попало. Именно сейчас момент благоприятен для окончательного решения «проблемы» с храмами, да и вообще «православного вопроса» в России. Либеральный тренд раскручен, почва в СМИ подготовлена, социологи подключили свой ресурс в виде статистических флуктуаций. Можно смело объявлять о наступлении новой эпохи госатеизма или ее современного синонима.

Строительству храмов в Церкви всегда придавали особое значение. Самопожертвование епископов и священников в советское время нередко было связано с тайным восстановлением или строительством храмов. Так, епископ Гермоген (Голубев) сумел под видом реконструкции построить Успенский собор в Ташкенте. Именно за строительство храма попал в заключение отец Павел Адельгейм. Митрополит Алексий (Ридигер) боролся за возвращение церквей в Санкт-Петербурге в советское время и сумел вернуть Никольский храм на кладбище Александро-Невской лавры. Есть и другие примеры. Претерпеть пришлось много унижений, но Церковь никогда не оставляла попыток восстановить свою поруганную территорию. Не оставит и сегодня.

Мы понимаем, что на смену госатеизму в любой момент может прийти государственный антиклерикализм. Впереди нас ждут попытки фальсификации церковной истории, шельмование иерархов РПЦ, в первую очередь ключевой для новейшего времени фигуры Патриарха Сергия и его промыслительной миссии. В православных социальных сетях обсуждается раскольная концепция «двух церквей» у одной Чаши – опаснейшая ересь, выросшая в воспаленном политизированном сознании некоторых церковных публицистов и библеистов. Мы видим, как внутри самой Церкви появляются фигуры, подталкивающие мирян и священноначалие заключить контракт со светскими идеологами и сбросить РПЦ в бездну «модернизации».

Но главное сейчас – это защита нашей духовной крепости, православных храмов. Здесь нельзя останавливаться. Или мы строим и двигаемся вперед, или не строим и скатываемся назад. Или победим, или нас ликвидируют. Это не аллегория и не красное словцо. Отметины ленинской тактики слишком заметны в действиях антиклерикалов.

Мне довелось работать в Верхней палате Федерального собрания. Через меня проходила вся почта, связанная с религиозной тематикой. Это были сотни и сотни писем с просьбой верующих о помощи. 80 процентов – жалобы на чиновников или бизнесменов, опирающихся на чиновников, которые препятствуют строительству церквей. Сергей Миронов, конечно, помогал многим приходам, но в итоге я понял, что мы имеем дело не с отдельными недостатками, а с жесткой системой неприятия православия горсткой коррумпированных антиклерикалов. В ужасе я обнаружил, что это системный антиправославный тренд.

Прогнозируя ухудшение ситуации, весной 2011 года на базе портала «Религаре» мы создали Православный правозащитный центр «Территория Церкви» (www.religare.ru) и сосредоточились в первую очередь на защите храмов. Отсюда и наше название. Но понятие «территории Церкви», разумеется, шире, чем храмовая земля: это территория христианства.

Ближайшее будущее не будет легким. Об этом мы предупреждали восемь месяцев назад в своем манифесте: «С 1991‑го года борьба с православием ни разу не ставилась на политическую повестку дня. Сегодня это, к сожалению, произошло. Молчание власти – верный показатель потери ею иммунитета к антихристианской идеологии. Христианство – единственная религия, Бог которой умер за человека, не вписывается в стандарты безликого глобального “человейника”, каким хотелось бы видеть нашу страну новейшим инженерам человеческих душ. Нас беспокоит бесправное положение приходов и общин перед лицом произвола чиновников. Нас беспокоят препятствия, чинимые строительству православных храмов. Нас беспокоит непримиримая ненависть некоторых политических сил к православной вере и нашей Церкви».

Нас услышали не все, а некоторые в православной среде даже посмеивались, полагая, что мы впадаем в алармизм. Теперь наши единоверцы убедились в нашей правоте. Уж лучше бы нам было ошибиться. Но от реальности не уйти. Придется ломать стереотипы спокойного существования и культурцентристской обмирщенной религиозности.

Недоброжелатели православия хорошо понимают, что для нас главное. Храмы – это наше сердце. Отголосок рая, мостик к жизни вечной, территория детей Божьих и их пастырей. Сюда они решили нанести главный удар. Вот почему «Программу‑200» стремятся заморозить. Что делал Ленин в первую очередь? Разрушал храмы и уничтожал тех, кто этому воспротивился. Именно об этом – его письмо, о котором мы напомнили в начале этой статьи. Хрущёв, связанный по рукам и ногам десталинизацией, уже не мог позволить себе прямой террор. Но и он массово взрывал храмы в 60‑х, обосновывая это то насущными задачами метростроя, то необходимостью строительства дорог.

Как вы думаете, какая главная идеологема была вброшена через СМИ в связи со скандальной историей с Pussi Riote? Следите внимательно: XXC находится на балансе Москвы, а не РПЦ МП – XXC является концертной площадкой – в XXС действуют общие правила для публичных мест – Храм Христа Спасителя не является сакральным местом. Символ русского православия не является Храмом! Первый раз его разрушили физически. Сегодня, в век «политтехнологий», в этом нет необходимости, его разрушат через СМИ. Если мы не будем сопротивляться.