Читаем без скачивания Ведьмы в Драконьей Академии (СИ) - София Балашова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это и есть пограничное состояние души? Когда существует лишь статика, при полном отсутствии какой бы то ни было динамики?
Содрогаюсь от охватившего меня ужаса.
В этом состоянии все жители Ракутки провели двести лет… Два столетия гомеостаза, тотального и абсолютного.
Чудовищно.
Какими же нужно быть сволочами, чтобы обречь людей на такое?! Просто немыслимо!
На улице раздаётся шорох.
Мамочки!
Я подскакиваю от испуга и едва успеваю сдержать готовый вырваться наружу вскрик.
Кто там?
На цыпочках приближаюсь к окну. Сердце колотится, как на приёме у стоматолога… Кажется, ещё чуть-чуть и меня ноги перестанут держать — настолько они стали ватными от страха.
Пальцы касаются кружева тонкой тюли и слегка отодвигают их в сторону, открывая доступ к оконному проёме в стене. Стёкол в доме не было, но я уже не раз, будучи в этом мире, замечала эту странную особенность. Видимо, оснащение дома окнами из стекла было удовольствием не из дешёвых, поэтому люди предпочитали оставлять просто дыру в стене, которую с наступлением холодов заделывали.
Прикрываю рот ладонью, оглядывая округу.
Никого.
Наш дворик ровно такой же, каким он был и всегда: недвижимый и тихий.
Неужели послышалось?
Поднимаю глаза в небо, и из моей груди вырывается стон.
Облака…
Как же мы раньше не заметили этого с Анькой? Облака совсем не движутся! Висят, будто приклеенные к потолку ватные шары разных форм, и не сдвигаются не на миллиметр!
Господи, до чего же мы безалаберные! Здесь же столько странностей! Как, просто как мы этого не замечали?!
Качаю головой.
Ладно.
Угомонись. Нотации почитаешь позже, а лучше вообще оставь это дело Ривере — она в этом деле признанный специалист.
Ищи сестру.
Отворачиваюсь от окна и… застываю.
Нет, не только не это…
— Ну, здравствуй, дорогая правнучка.
Верена.
Она стоит посреди комнаты. Руки сложены за спиной, густые рыжие волосы тяжёлой волной спадают на плечи.
Ничуть не изменилась с нашей последней встречи.
Те же серые глаза, блеск которых я поначалу списала на живость её характера, но теперь вижу в нём лишь безумие. Крупноватый, но всё же довольно благородный нос, подозрительно похожий на мой собственный. Один в один анькины пухлые губы, придающие её лицу какое-то детское выражение. Божечки-кошечки, да на ней даже то же длинное, странного фасона синее платье с кружевной каймой на рукавах, которое она носила, не снимая, ещё с момента нашей первой встречи!
Чёрт… а мы ведь не обратили внимание на это раньше… До чего же она внешне похожа на нас с Анькой! Просто квинтэссенция из наших лиц!
Знаю, ситуация не подходящая, но меня будто током прошибает в тот момент, когда я осознаю это…
Вот уж воистину: кровь не вода.
— Г-где моя сестра? — Меня раздражает то, насколько сильно дрожит сейчас мой голос.
Не хочу показывать ей свой страх! Она сыграет на моих чувствах, если увидит их.
— Прекрасный вопрос, Варвара, — Верена делает шаг ко мне. Я подавляю вмиг возникшее у меня желание отступить назад и продолжаю стоять на своём месте, прожигая дорогую родственницу любящим взглядом. — Где же твоя сестра… Может, где-то здесь?
— Что ты несёшь?
— А может, и не здесь, — игнорируя мои слова, продолжает Верена. — А может… — внезапно она резко подаётся вперёд, и её голос становится злым. — Может, эта дрянь бросила меня, так же, как эта сделала ты?! Как это сделала Кхамали?! А?! Тебе нечего ответить, девчонка?!
— Если ты была настолько тупенькой, что доверилась бабке Кхамали, то это твоя проблема! Мы с сестрой не должны страдать из-за твоей интеллектуальной неполноценности!
— Она была плохой девочкой, Верена, — приступ ярости резко затухает, и женщина говорит уже жалобным, но спокойным тоном. Её изящные тонкие руки начинают быстро поглаживать собственные плечи… утешая? — Она не носила медальон, как ты ей сказала. Не носила. Не послушалась тебя, предала. Предала! Предала! ПРЕДАЛА!
Её голос вновь наполняется яростью, и она бросается на меня. Я отскакиваю в сторону.
Да она поехавшая!
Господи! У неё просто крыша съехала за те двести лет, что она пробыла здесь в одиночестве! У неё настоящее сумасшествие!
Уличаю момент, и, что есть силы, толкаю прабабку на кровать. Та вскрикивает, приложившись лбом о металлическое изголовье, но, к моему ужасу, быстро вскакивает.
Её лицо остаётся абсолютно чистым.
Но как…
От такого удара у неё должно как минимум рассечение появиться!
Господи, неужели она — гpёбaнный терминатор?!
— Я сказала носить медальон! — Прыгнув на меня, рычит она. — Твоя сестра носила, а ты нет! Ты предала её, Кхамали, предала! Зачем ты так поступила с сестрой?! Где теперь твоя сестра, Кхамали?! Где бедная Верена?!
Уворачиваюсь от очередного броска, вознеся хвалу нашему преподу по физподготовке. Да благословит Прародительница этого мужика за то, что он заставил-таки меня работать на своих парах!
Хватаю стоящее на комоде небольшое зеркало и швыряю его в лицо женщине.
Звон битого стекла. Вопль.
Пользуясь замешательством этой сумасшедшей, захлопываю двери и вылетаю из домика.
Но что теперь?
Куда бежать?
Где искать сестру?!
Судя по тому, что говорила Верена, Анька не у неё… Но что, если всё это — просто её бредни? Дамочка явно не в себе, да и к тому же она определённо ждала нашего прибытия в ночь инициации… Она не могла не подготовиться…
Ну, конечно! Подготовка!
Эта чёкнутая ведь хочет завершить обряд, чтобы выбраться из разлома, а где самое лучшее для этого место?
Естественно, лес!
Наша поляна!
Я разворачиваюсь, устремляясь к уже знакомой чаще. Внезапно земля содрогается, и за спиной раздаётся визг Верены.
Ритуал.
Похоже, Верховные уже начали.
Чёрт. Чёрт. Чёрт.
Нужно шевелиться! Понятия не имею, сколько ещё продержится это место, но одно знаю точно: времени немного.
Втапливаю сильнее.
Слышу яростные крики ведьмы, прерываемые воем пламени.
Земля содрогается повторно, но уже намного сильнее, чем в прошлый раз, и я едва не валюсь с ног.
Бросаю быстрый взгляд через плечо и замечаю, как дорогая родственница, охваченная изумрудным сиянием, рывками приближается ко мне.
Проклятье!
Она же бывшая Верховная! Конечно, у неё есть этот тупой телепорт!
Поднажми, Варька! Она уже догоняет.
Ускоряюсь, доходя почти до предела своих сил.
Возношу молитвы всем известным богам; ноги уже начинают наливаться свинцом от усталости, а в правом боку появляются знакомые покалывания.
Ещё немного, и я упаду…
Вновь оборачиваюсь назад и с радостью замечаю, как огонь
