Читаем без скачивания Песчаная роза - Анна Берсенева

Неизвестно, всматривается ли Бог в дела человеческие так внимательно, как принято думать; в этом она сомневалась. Но что Богу нет никакого дела непосредственно до нее, даже и сомнений у Сони не было.

Глава 5

Она думала, что в Москве, в стенах хоть и не совсем родных, но все-таки знакомых с детства, с того времени, когда приходила в эту квартиру к бабушке Лизе, ей станет полегче. Но всё не становилось: приступы страха повторялись снова и снова. Если бы Соня могла объяснить их боязнью заразиться, заболеть, то, может, и страха никакого не было бы. Но заразиться ей было не от кого, а если бы это случилось, Женя ее не оставил бы, и с ним она не боялась ничего. То есть приступы страха были необъяснимы. Наверное, есть от этого лекарства, но чтобы их получить, надо идти к психологу. К доверительным беседам с каким-то не известным ей человеком она относилась скептически, сама ни одного психолога не знала, а получить лекарства без таких бесед вряд ли было бы возможно. В общем, Соня решила, что надо просто меньше всматриваться и вслушиваться в собственное состояние, а переключать внимание на что-нибудь другое.

Это здравое намерение имело лишь один недостаток: вдруг оказалось, что в привычной повседневности просто нет вещей, которые остались бы для нее значимыми. Книги, музыка, фильмы – из всего этого словно выпарилась влага, все сделалось безжизненным, как морская соль. Ничего не значили и вялые разговоры с разными людьми, которые так же, как она, сидели перед экранами и так же, как она, думали о том, чтобы избыть свою тоску от того, во что превратилась жизнь.

Поэтому она обрадовалась, когда однокурсница Маруся Алексеева пригласила ее на день рождения. Если бы Соня сообщила о приглашении брату, он скорее всего сказал бы, чтобы она сидела дома. Когда в середине июня в Москве отменили карантин и на улицы сразу высыпали веселые толпы, он только и заметил, что все радуются так, будто отменили не карантин, а коронавирус, хотя никаких оснований для радости нет, у него в реанимации по-прежнему ни одной свободной койки.

В общем, беспокоить Женю мелкими делами своей бессодержательной жизни Соне совершенно не хотелось. К тому же от красоты раннего городского лета, от всей его кружевной зелени веяло безмятежностью. Может, это ощущение было мнимым, но она решила ему поддаться, тем более что Маруся жила в пентхаусе и устраивала вечеринку на его открытой веранде. К тому же Соня вспомнила про платье, которое купила накануне пандемии и ни разу не успела надеть. Бронзового цвета, без рукавов, с глубоким треугольным декольте и разноуровневой бахромой из стекляруса по подолу, оно имитировало флэпперский стиль столетней давности и к пати в пентхаусе было в самый раз. И колье с песчаной розой подходило к нему. Ну, или просто к Сониным глазам подходило.

Новый жилой комплекс был упрятан среди домов Остоженки так ловко, что сливался со старыми постройками. Спроектирован он был с хорошим современным вкусом, без пошлой стилизации под смесь модерна с ампиром. Охранники трижды проверили у Сони документы, каждый раз требуя приспустить маску и окидывая ее взглядами такими профессиональными, словно стерегли военный объект, на который стремился проникнуть враг.

Дверь Марусиной квартиры открыла горничная, похожая на шоколадницу с пастели Лиотара. Соня, конечно, знала, что Маруся вскоре после университета вышла замуж за какого-то очень богатого человека; Борис говорил про таких, что они вовремя припали к нефтяной трубе и вовремя же сделались чиновниками. Но все-таки три охранных поста и горничная в стилизованной униформе – это как-то слишком.

Сама же вечеринка оказалась непринужденной. Пришли Марусины подружки с мужьями и без, пришли друзья ее мужа, доброжелательного и спортивного. Официанты разносили аперитив и крошечные корзиночки, сплетенные из овощных нитей и наполненные легкими закусками. Гости были без масок, но на просторной веранде веял такой приятный ветерок, что и официанты, пожалуй, могли бы маски снять, однако не снимали.

– Здесь у нас прямо бриз, правда? – сказала Маруся, когда они с Соней на минуту остановились вдвоем у высоких перил веранды. – На Кипре сейчас такой же.

– Ты, наверное, соскучилась по кипрскому бризу, – улыбнулась Соня.

Она знала, что у Марусиного мужа есть на Кипре вилла, ее даже прилашали туда однажды вместе с Максимом, но они как раз тогда расстались, и визит не состоялся. А теперь уж когда и состоится, непонятно. Иногда Соне казалось, что наглухо закрытые границы – это навечно.

– Не успеваю соскучиваться! – засмеялась Маруся. – Мы же туда летаем.

– Как летаете? – не поняла Соня. – На чем?

– На Колином джете.

– И вас пускают?

– Ну конечно! Всех пускают, кому надо и куда надо. Это теперь дорого, но не дорого-дорого.

Известие о том, что летать куда надо пускают всех кому надо, Соню покоробило. Но сосредоточиваться на этом она не стала. Джета у нее нет, виллы на Кипре тоже, и даже шенгенская виза кончилась, так что в Европу ее в любом случае не пустят.

– А вообще, Сонь, в Москве вели-ко-леп-но! – заключила Маруся. – Особенно сейчас. Лучше города для жизни нет, проверено.

– Климат все-таки не лучший, – непонятно зачем возразила Соня.

– Я тебя умоляю! Мы не дождевые черви, чтобы думать о климате.

– Дождевые черви не думают.

– И правильно делают. В Москве можно всё, вот что важно. Что нравится, то и делай, никто тебе не будет правилами дурацкими на мозги капать. И всё под рукой, в любую минуту что хочешь принесут, хоть кефир, хоть «Феррари», и хоть ночью, хоть когда, а не то что выходные там у них, профсоюзы и вот это всё.

Чем-то чужим и чуждым повеяло от Марусиных слов. Это было явственнее, чем июньский бриз, и при всей чуждости казалось знакомым… Но осмыслить свое странное ощущение Соня не успела: на веранду вышли музыканты, струнный квартет, и музыка вплелась в журчание разговоров, отвлекая от неприятных размышлений.

Музыку, правда, никто не слушал, хотя музыканты этого заслуживали, но все-таки звучал Вивальди, а не попса. Соня видела европейские вечеринки только в фильмах, однако не сомневалась, что они вылядят так же, как эта: приятный смолл-ток, приветливые улыбки, с хорошим и неброским вкусом одетые люди, и не чрезмерные ароматы их духов сочетаются друг с другом так, словно это сочетание тщательно подбирали.

– А можно мне пожалуйста посмотреть твое колье?

Загорелая, со спортивными руками дама, подошедшая к Соне, была ей не знакома, но, как часто бывает на вечеринке