Читаем без скачивания Горькая радость - Колин Маккалоу

Эта метафорическая пощечина возымела эффект. Чарлз смутился:

— О, Грейс! Прости меня!

Потом он повернулся к жене:

— Извини, дорогая. У меня сегодня был ужасный день, но я не имел права вымещать свое настроение на тебе.

— Ближе к делу, Чарли, — сказала Китти, не обратив внимания на его извинения. — Бер очень упертый и не желает просить работу у тебя или у кого-то другого.

— Мне это понятно. Он всего добивался сам, и в нем сильна гордость рабочего человека. Я всегда преклонялся перед его успехами.

— А сейчас Грейс пришлось с фонариком идти в телефонную будку, чтобы позвонить мне. Ей надо установить телефон, и желательно не спаренный.

— Грейс его получит.

Китти наклонилась к Грейс:

— Ты объяснишь Беру, что это для папочкиного спокойствия. Без телефона ты и мальчики практически отрезаны от семьи.

— Целиком с тобой согласна, Китти. Если бы отец не был священником, Бер прислушивался бы к его мнению, но церковников он терпеть не может. Он говорит, что все войны начинались из-за религиозных распрей.

До Грейс наконец дошло, что со всеми проблемами ей придется разбираться самой. И виновата во всем только она. Если бы не ее бездумное мотовство, у Бера на счету сейчас было бы не меньше тысячи фунтов. Хочешь не хочешь, а за прежнее легкомыслие придется платить.

— Ну что ж, мои новости вы узнали, и теперь нам остается только ждать до завтра, когда проснется Бер, — бодро произнесла Грейс. — Ты поговоришь с ним, Чарли?

— Ну, конечно. Я приеду в девять.

Он поднялся из-за стола.

— Жду тебя в машине, Китти.

— Когда он узнает о ребенке, у него сразу улучшится настроение, — улыбнулась Грейс. — Только не думай, что я не понимаю, кто во всем виноват. Это из-за меня у нас в банке ничего нет.

Китти изумленно взглянула на нее. Перед лицом этой ужасной катастрофы исчезли бесконечные сетования, нытье и жалость к себе. Грейс вовсе не собиралась становиться мученицей.

— Жаль, что ты так рано ушла из больницы. Сейчас тебе было бы легче найти работу.

Грейс улыбнулась и покачала головой:

— Нет, об этом не могло быть и речи. Когда мы встретились с Бером, я сразу поняла, что мне его Бог послал. Да я бы ползком проползла до самого Китая, лишь бы быть с ним. Ты чуть ли не год изводилась, выходить ли тебе за Чарли, а я не сомневалась ни одной минуты. Что-то мне подсказывало, что Бер — моя судьба.

Китти острым копьем кольнула зависть — почему глупая, пустоголовая Грейс сразу же разобралась в своем избраннике, а она, умная и тонкая, была так слепа к Чарли? Это значит, что Грейс любит мужа гораздо больше, чем она? Чарли тоже сразу влюбился в нее. Может, с ней что-то не в порядке, если ей потребовалось столько времени, чтобы проснулись чувства?

Китти села в машину вскоре после ухода Чарлза. В полумраке кабины ее лицо казалось измученным. Да, вот это удар. Теперь Грейс придется поддерживать.

— Тебе будет непросто уговорить Бера, — сказала она.

— У бедняков обостренное чувство собственного достоинства.

— Что плохого в том, что он не хочет использовать связи?

Чарлз коротко рассмеялся:

— Весь мир их использует, как только может, и прежде всего политики. Бедняга Бер слишком горд, чтобы тянуть за веревочки, и, значит, его сыновья никогда не получат теплых местечек, а я к тому времени буду слишком занят своими сыновьями и не смогу ему помочь. Так что он должен не упустить свой шанс сейчас.

Внутри у Китти что-то оборвалось, она чуть слышно простонала:

— Чарли, не искушай судьбу!

— А в чем дело, дорогая?

— Дома скажу.

Но сначала они сели ужинать, и Китти почувствовала, что на языке у нее свинцовая гиря. Утреннее настроение ушло, его омрачили печальные новости Грейс. Обескураженная Китти снова завела разговор о Грейс, не замечая растущего раздражения Чарли — столько переживаний из-за сводной сестры?

— Она собирается выращивать овощи и просто счастлива, что пару лет назад посадила яблоню и грушу. Ха! Это Джек Терлоу их посадил, а не она. И еще она хочет разводить птицу — это наша-то Грейс.

— Какую еще птицу?

— Да кур, конечно, что же еще.

— Куры рифмуются с дурами.

— Не остроумно.

— Я и не думаю острить.

Повисло молчание, тягучее, как патока.

— Чарлз?

— Ты наконец назвала меня нормальным именем?

— Да.

Глаза у Чарлза заблестели, он довольно вскинул голову:

— На Чарлза я отзываюсь с удовольствием.

— У меня будет ребенок.

Ее слова ошеломили его; он с изумлением уставился на жену, чуть приоткрыв рот. На лице отразилась вся палитра эмоций, в глазах вспыхнул огонь. Судорожно вскочив, Чарлз заключил Китти в объятия.

— Китти, моя дорогая Китти! Ребенок? Наш ребенок? Когда, любовь моя?

— Нед Мэсон думает, что в декабре. Я ходила к нему сегодня утром, чтобы окончательно удостовериться, и он сказал, что я на пятом месяце. — Китти рассмеялась, и ее смех показался Чарлзу победной песней. — Вполне пристойный срок после свадьбы, мы с тобой плодоносная пара, как бы выразился мой отец.

Посадив Китти к себе на колени, Чарлз благоговейно положил ей руку на живот.

— Вот он, здесь, и ему уже четыре месяца! Ты хорошо себя чувствуешь? Нед доволен?

— Он в восхищении. Таз у меня достаточно широкий, все остальное в полном порядке, обмен веществ идеальный, короче говоря, глаза у меня блестят, нос влажный, хвост трубой.

— Это мальчик, — уверенно произнес Чарлз.

— Семейная статистика говорит в пользу девочек.

— Но у Грейс же мальчишки.

— Я об этом и говорю. У отца было четыре дочери, и Грейс, вероятно, уже исчерпала мужской лимит.

— Ничего не имею против девочек. На одной из них я, как известно, женился.

— Верно.

Внезапно Китти вздрогнула:

— Вот только день сегодня несчастливый — Бер потерял работу. Дурной знак.

— Несчастливый он только для Бера и Грейс. А нас это не касается.

Грейс решила ничего не скрывать, и когда утром Бер проснулся, она, подав тосты на завтрак, призналась, что обо всем рассказала Китти.

— Раньше я бы предпочла поделиться с Эддой, но обстоятельства изменились, Бер. Сейчас у Китти больше влияния, поэтому я позвонила ей, и она сразу же примчалась. Нет, нет, я не просила для тебя работу, это не наше с ней дело. Просто я хотела сообщить ей, что у нас случилось, и попросить, чтобы Чарли приехал с тобой поговорить. Он скоро будет здесь. Это уж ваше дело, о чем вы там будете беседовать и на чем порешите. Я просто свела вас вместе.

Бер с удивлением смотрел на жену, не понимая, как она могла так измениться. Прежняя вечно хнычущая Грейс исчезла без следа; вместо нее перед ним стояла решительная и целеустремленная женщина, полностью владевшая ситуацией.

— Что с тобой произошло? — в замешательстве спросил он.

Прежняя Грейс, вероятно, прикинулась бы дурочкой, но теперешняя этого делать не стала.

— Просто я повзрослела, — ответила она, наливая мужу чай. — Больше никакого паровозного дыма. Мы уже не дети и должны думать о своей семье.

— Не читай мне мораль, — поморщился Бер.

Грейс погладила его по согнутой спине.

— Я не читаю, Бер. Все это случилось не по нашей вине, а расплачиваться приходится нам. Но и те, кто заварил эту кашу, тоже не отвертятся, помяни мое слово. Я только хочу, чтобы ты понял, что время иллюзий прошло. Да и для гордости, которую папа считает грехом, сейчас не самое подходящее время. Ты должен принять помощь от Чарли хотя бы ради своих сыновей.

Раздавленный произошедшим и полностью растерявшийся, Бер с трудом понимал, о чем говорит эта новая Грейс, а ее слова о гордости он вообще пропустил мимо ушей. Она сидит дома и понятия не имеет, что происходит в Сиднее, и как люди готовы пресмыкаться и лизать чужие ботинки, лишь бы получить работу. А он хочет, чтобы его сыновья выросли настоящими мужчинами, а не жалкими приспособленцами.

А Грейс все продолжала трещать о Чарлзе Бердаме, с которым Беру следовало вести себя повежливее…

И тут появился этот резвый коротышка и стал размахивать руками, изображая своего парня, которому раз плюнуть все уладить — не бери в голову, дружище, сейчас мигом все поправим!

— У меня есть для тебя идеальная работа, Бер, — горя энтузиазмом, заявил Чарлз. — Клянусь, это то, что нужно! Сейчас появился новый род занятий для людей с твоими навыками — надо уметь хорошо трепать языком, назовем это так. Это называется «связь с общественностью», потрясающее занятие, скажу я тебе! Поскольку население растет, а властные структуры и другие общественные институты становятся все более отчужденными, возникает необходимость разъяснять людям, что происходит вокруг них. Если население ничего не знает о тех, в чьих руках находится власть и влияние, между ними неизбежно возникает непонимание.