Читаем без скачивания Дневник бессмертного - Татьяна Форш

– Не за что. – Он отвел взгляд.

Я резко выдохнула.

– Не могу поверить, что это происходит со мной! Я – «сосуд» для одной из перворожденных! Но… – В голове словно щелкнул выключатель. – Стоп! Какой «сосуд»? Я ведь не принадлежу вашему роду! Значит, я не подойду на эту роль!

– Любая смертная сможет стать «сосудом». Но… – Вероника одарила меня долгим всезнающим взглядом. – Всегда есть «но». Если ты хотела удивить меня тем, что в тебе нет ни капли крови Вайнских князей – тебе это не удалось. Я лично знала Катарину, и когда я впервые увидела тебя в коридоре института, то испытала нечто очень похожее на растерянность и бесконечное удивление. Еще бы! Искала двойника матери, а нашла невесту брата.

Она сочувствующе усмехнулась и развела руками.

– Игра крови, богов, природы – назови, как хочешь! Создать точную копию человека, но по-другому раскрасить. Катарина была блондинкой, ты – брюнетка; длинные роскошные косы сменились прямыми, неровно обрезанными патлами, завязанными в унылый хвост. Золотисто-карие глаза стали блекло-голубыми. И не морщись! Я тебе говорила о твоих недостатках! Если бы ты слушала меня, то за последние полгода, что мы с тобой общаемся, я бы создала из тебя супермодель! Увы! Природа позаботилась только о сохранении твоей невероятной гордыни и непробиваемого самомнения! Ты всегда прекрасно знала и знаешь, что тебе нужно! Ты не слушаешь ничьих советов!

– Гм… – Я громко кашлянула, перебивая поток обличительных слов. – Видимо, Катарина была не очень-то приятной личностью. Но меня больше волнует другое. Как отреагирует барон, когда узнает, что вы привели не ту?

Вероника бросила быстрый взгляд на Андруша, словно ожидая подмоги, и не дождавшись, хитро мне улыбнулась.

– Мне больше нравится слово «если». – И тут же шутливо принялась мне выговаривать: – Ну, что я говорю! Суешь свой нос, куда тебя не просят! Если честно, полгода с тобой, Мари, для меня показались вечностью!

– Не слушай ее, Мари. – Влад попытался скрыть усмешку. – Сестренка всегда смотрела на тебя с восхищением.

– Для начала усвой, что сейчас ты говоришь не о Мари… – тут же поправил его отец Яр, – а о Катарине. Она – закрытая память Мари, и чтобы все вспомнить, ей нужно окунуться в ту жизнь. Переместиться в прошлое. Только наложение настоящего и прошедшего дает полноценные воспоминания.

– Надеюсь, у нас будет шанс все исправить. – Влад помрачнел.

– Исправить? – Вероника нахмурилась, настороженно его разглядывая. – Что ты затеял, братец? Вообще-то… я думала, что ты всего лишь хочешь помочь ей бежать.

– Мы и сбежим. В прошлое. – Влад тоже не сводил с нее глаз. – Катарина не погибнет, а мати сгорит на площади замка. Сама подумай – как она вернется в этот мир, если ее казнят?

– Хм… – Вероника задумалась. – Так значит, ты хочешь пробраться в прошлое и все изменить? Эх, братец, боюсь тебя разочаровывать, но… как бы ты ни старался, Катарина все равно умрет. Не от предательства, так от старости. А ты будешь жить… без нее… потому что ты – бессмертный…

– Пусть так… – Влад снова уставился в огонь. – Зато я буду знать, что той весной она осталась жива. Мне нужна помощь. Первая задача – попасть в замок и не дать барону заполучить Кровавую смолу!

В ожидании ответа он обвел всех взглядом. Отец Яр коротко кивнул. Вероника посмотрела на безмолвствующего Андруша.

– Не скажу, что мне нравится эта история… – наконец хрипло буркнул он. – С одной стороны, освобождение княгини – это усиление армии бессмертных еще одной перворожденной и преимущество перед оборотнями; с другой стороны, перемены еще никогда не были к лучшему в этом богом забытом уголке. Но я надеюсь, что однажды случится то, что позволит мне просто жить.

– То есть… ты бы хотел все оставить как есть, только избавиться от власти слабости, не сходить с ума от вкуса нектара и не быть солдатом вечной войны, в которую мы все были втянуты умирающей ведьмой? – уточнил священник. В его чуть прищуренных глазах отражалось пламя костра.

– Именно. – Андруш кивнул и заговорил медленно, будто подбирая слова: – Я и бессмертным-то стал по недоразумению. Барон обратил всю мою семью только потому, что ему нужны были свои бессмертные в городском совете. Я не люблю войну. И не люблю рисковать. А ведь он готов положить на алтарь победы все и вся!

Священник решительно покачал головой.

– Он продолжает войну, потому что не может иначе. Ему и той, кого он когда-то любил, с самого рождения внушили, что от победы в этой войне будет зависеть все! Их потомки до сих пор ведут войну лишь потому, что их кровь и их жизни питают ту, что нашла идеальный способ достичь бессмертия. – Отец Яр поморщился, коснулся раненой ноги и вдруг усмехнулся. – В превращении есть один плюс. Начинаешь узнавать тайное. Мой разум готовится к тому, что уже завтра я буду частью идеального, слаженного механизма, которому безразличны узы сострадания. Но пока я – человек, и можете на меня во всем положиться.

– Мы вам поможем, Влахо! – серьезно кивнула Вероника. – Будет забавно, если ты сможешь переписать историю.

– Вот только результаты тебе могут не понравиться… – Влад смерил ее долгим взглядом.

– Даже не сомневаюсь! Так бывает всегда, когда за дело берешься ты! Но… я бы не отказалась расшевелить это болото! – Вероника поднялась. – Уже ночь. Нашим смертным друзьям не помешало бы выспаться перед завтрашним днем.

Глава двадцать четвертая

Что опечалит дух твой,вечностью согретый?Кто отпоет меняв пучине долгих дней?Где ждет тебя покой,тот, что уж канул в Лету?И бубен отзвенитпо верности моей.

Я поежилась. Вряд ли смогу сейчас уснуть. Мелкая противная дрожь колотила все тело, смешивая воедино симптомы простуды и нервного перенапряжения.

Во загнула!

Даже самой стало страшно от такого диагноза.

– Да… – Отец Ярослав послушно поднялся вслед за Вероникой. – Пожалуй, я воспользуюсь советом. Сон – благость, данная нам богами, и даже если он навсегда изменит мою сущность – я иду спать. Кстати, там, дальше, – он махнул рукой куда-то в темноту, куда не добирались отсветы затухающего костра, – есть еще одна большая ниша с уютным ложем из соломы. Поместимся все!

– Откуда ты знаешь? – Влад не сдвинулся с места, продолжая сидеть у костра.

Священник ухмыльнулся.

– Просто как-то довелось здесь заночевать. Захотелось побыть одному в месте, где меня не достанет ни один белозадый, а заодно своими глазами увидеть пещеру, где жили Изабелла и Лучиан.

– Скажи, а зачем ты попросил Матерь перенести нас именно сюда? – Глаза Влада прищурились. – Из-за границы? Или у тебя был какой-то план?

– Ну и из-за границы тоже. Вообще-то я знал, что у нас мало времени, а от этого озера до замка Вайн всего несколько миль.

– Практично, – оценил Влад.

– Мудро, – поправил его священник и направился в темноту, плескавшуюся в глубине пещеры. Послышался шорох сена и чертыханье.

Влад проводил Ярослава взглядом и мрачно уставился в багровые угли. С агонией умирающего костра стал заметнее сумрак, затягивающий вход в пещеру.

Украдкой следя за Владом, я и не заметила, куда подевались сперва Андруш, затем Вероника. Воцарившуюся в пещере тишину можно было резать ножом – такой живой и плотной она стала. Наконец, набравшись смелости, я решилась прервать затянувшееся молчание.

– Мне почему-то кажется, что я завязла в паутине дурного сна…

Влад посмотрел на меня.

– Все наше существование – сон. А дурной или хороший – выбирать тебе.

– Это только слова! – упрямо вскинулась я. – Что ты сделаешь, если утром нас встретит целая армия оборотней во главе с вашей всемогущественной создательницей? Как бы я ни хотела победить, произойдет то, что должно произойти. Как ты можешь рассчитывать на выигрыш, если не доверяешь даже тем, кто верит в тебя?

В темноте его глаз зашевелился багровый туман.

– Что ты хочешь сказать?

– Ты утаил от Вероники и Андруша то, ради чего мы хотим попасть в нашу прошлую жизнь. – Я выдержала его взгляд, сглотнула и выпалила: —Если нам удастся сохранить Катарине жизнь, сбудется пророчество и… колдовство исчезнет! Все вы исчезнете! Не будет ни бессмертных, ни лис-переростков. Ведь так?

– Не так. – Его губ коснулась самая настоящая искренняя улыбка. – Мы останемся, чтобы прожить наши жизни, как и должны были их прожить: мы станем людьми. Знаешь, бессмертные не видят снов, но… иногда мне вспоминается сон, который я видел, еще будучи человеком: я, в строгом современном костюме, иду по длинному коридору с множеством дверей. Мимо меня снуют юноши и девушки. Я открываю дверь. Вхожу в огромный зал… и вижу тебя. Не Катарину, не Мари, не еще какие-то другие твои перерождения! В этом сне была именно ты. Я верю, что все это не просто так. Даже барон Геминг где-то глубоко внутри, за шелухой прожитых веков и потерь – всего лишь растерянный дворовый мальчишка – Лучиан Копош, не понимающий, почему он должен ненавидеть ту, которую еще вчера любил больше Создателя! Победы в этой войне не будет. Как не будет и проигрыша. Понимаешь, что я хочу сказать? Все это – иллюзия, в которую нас заставили поверить. А я хочу освободиться.