Читаем без скачивания Анжелика и дьяволица - Анн Голон

— Да? И вы думаете, я лишу себя такого удовольствия? — рассмеялся маркиз, весело и бесцеремонно разглядывая монаха. — Такая замечательная история! Было бы очень досадно… Ну да ладно! Я буду молчать. Но теперь вы должны отпускать все мои грехи… Услуга за услугу. В кои-то веки в моей власти оказался иезуит.

Глава 23

Когда Кантор высадился на берег, Анжелика услышала его разговор с графом де Пейраком;

— Кловис приплыл с тобой?

— Нет.

— Почему?

— Он исчез.

Анжелика отделилась от шумной толпы, которая каждый раз собиралась на берегу по случаю любого приезда и отъезда, и поспешила вслед за мужем.

Наконец-то они останутся вдвоем! Она с облегчением прикрыла за собой дверь спальни. Еще несколько часов похищены у суеты и хлопот, которые отнимают столько сил и времени, мешают их уединению. Анжелика возблагодарила небеса за то, что им дарована еще одна ночь, с сиянием звезд и шумом моря, ночь наедине с любимым.

Жоффрей де Пейрак с улыбкой подошел к Анжелике.

— Вы были так очаровательны и нежны с этим медведем. Любовь моя, во всем мире не найдется женщины, подобной вам. Я умираю от желания заключить вас в свои объятия.

Несмотря на нескончаемый круговорот дел граф казался веселым и беззаботным.

— Для меня не существует никого, кроме вас! Невыразимый покой снизошел на Анжелику. «Единственный мой!» Она чувствовала силу, исходившую от графа де Пейрака. «Все, чего касается рука этого человека, несет на себе особую печать… И он меня любит… Я — его жена…» Тишину нарушал лишь котенок, который раздобыл под шкафом свинцовую пулю и теперь забавлялся с ней. Он был похож на маленького домового, хранителя очага и счастья своих хозяев.

— Вы чем-то встревожены? — заговорил Пейрак. — Я заметил это, когда вы вошли. Что случилось?

— Я забываю обо всех печалях, когда остаюсь с ваши, — Анжелика прижалась к его плечу. — Я не хочу разлучаться с вами никогда, не хочу, чтобы вы уезжали. Не знаю, почему это вселяет в меня такой страх. Не уезжайте!

— Это необходимо.

— Почему?

— Господин Виль д'Авре может обидеться, — Жоффрей де Пейрак изобразил крайний испуг.

— Ах, какое это имеет значение?! Пускай себе обижается, по крайней мере, мы отдохнем от его нескончаемых речей по любому поводу. А вы заметили, как только маркиз замолчал, тут же заговорил его протеже Александр. Я видела, как он беседовал с Кантором. Они с маркизом, наверное, условились обижаться по очереди.

Они засмеялись, но тревога Анжелики не проходила.

— Вы ждете Кантора, чтобы договориться об отъезде?

— Отчасти.., да.

— Он едет с вами?

— Нет, он остается. Я бы хотел, чтобы о вас заботился именно Кантор.., и еще, пожалуй, это существо, — Пейрак показал на котенка.

Анжелика взяла на руки маленького зверька с огромными глазами.

— И от каких же напастей должны оберегать меня эти двое?

Внезапно она вспомнила о Колене. Быть может, Жоффрей хотел ее испытать и для этого оставлял одну в Голдсборо, губернатором которого был Колен?

Нет, это невозможно. Ведь все недоразумения были выяснены, все было расставлено по своим местам, все сомнения относительно Колена, Жоффрея, да и самой Анжелики давно рассеялись. Она подняла глаза на своего мужа: на его лице не было и следа подозрительности. Анжелика вновь подумала, что для нее не существует мужчин, кроме Пейрака.

Эта истина была столь очевидна и несомненна, что и для графа — Анжелика это поняла — тревоги и неуверенность были позади.

А Колен — справедливый, сильный, честный и искренний Колен — уже не питал никаких иллюзий.

Он остался в Голдсборо, принял на себя обязанности, которые пришлись ему по душе, а значит, обрел равновесие, успокоение, нашел свое место: принесенная жертва не убила в нем вкус к жизни и неистощимую энергию. Его присутствие в Голдсборо рядом с Пейраком вселяло в Анжелику чувство Удивительного умиротворения. Она негромко сказала:

— Хорошо, что Колен здесь.

— Да, иначе бы я не уехал.

Эти слова наполнили Анжелику радостью, которая невольно осветила ее лицо.

Граф де Пейрак улыбнулся, глядя на нее:

— Наше положение еще очень непрочно, нас окружают враги, даже сейчас, в эту минуту. Колен Патюрель чрезвычайно осторожен, у него тонкая интуиция и железная хватка, его трудно обмануть. Я объяснил ему, откуда нам может грозить опасность. Он знает, что мы здесь живем, что нам дороги эти земли, эти люди, он все держит в своих руках, ничто не ускользает от его внимания. Он наделен поистине божественным даром властвовать над людьми.

— Как и вы сами.

— Нет, не совсем так, — задумчиво произнес Пейрак. — Я стараюсь людей заворожить, очаровать, он пытается убедить их. Я могу их удивить, наградить, приблизить к себе, но при этом остаюсь недосягаемым. А он близок здешним людям, он сделан из того же теста, что и они. Это поразительно! Да, я благодарен небесам за то, что они послали нам Колена, и я могу заняться другими делами.

Анжелика догадалась, что Жоффрей намерен не только освободить квебекских чиновников, но и выследить и выдворить тех таинственных врагов, которые не раз расставляли им ловушки.

— Что случилось с Кловисом?

— Я поручил Кантору забрать его с рудника между Кеннебеком и Пенобскотом, где я его оставил. Я собирался задать ему несколько вопросов о том недоразумении в Хоусноке, когда полагая, что делаете это по моему приказу, вы отправились в английский поселок. Приказ передал вам Кантор, который сам получил его от Мопертюи. К несчастью, Мопертюи не может пролить свет на это происшествие, так как его похитили канадцы, но в разговоре с Кантором он упоминал, что в свою очередь получил мои распоряжения через Кловиса. Думаю, что этот последний мог бы сообщить нам самые верные сведения о тех, кто плетет против нас интриги. Однако Кловис исчез.

— Это снова их рук дело?

— Думаю, да.

— Кто же «они» такие?

— Будущее покажет. И надеюсь, очень скоро. Я буду их преследовать до конца. У островов залива видны огни их кораблей. Может быть, они связаны с компанией, которая продала Колену земли Голдсборо.

Анжелика пыталась припомнить, что ей говорил Лопес, один из солдат Колена, но нить воспоминаний ускользала от нее.

— Интересно, какую роль во всем этом играет отец де Верной?

— Ваш иезуит? Моряк и ярмарочный борец? Сдается мне, что от него мы не увидим ничего плохого, пока прочны сети, которыми вы его опутали.

— О чем вы говорите?! Это кремень, он холоден, как мрамор. Если бы вы видели, с каким равнодушием он взирал на то, как я тонула возле мыса Монеган.

— И все же он прыгнул в воду, чтобы спасти вас.

— Да, действительно.