Читаем без скачивания 10 ЗАПОВЕДЕЙ НЕСТАБИЛЬНОСТИ. ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ИДЕИ XX ВЕКА - Чарльз Флауэрс

Короче говоря, в среде психологов нет единства в вопросе о природе человеческой личности (а также ее связи с сознанием, существование которого, впрочем, само еще нуждается в научном доказательстве), однако, безусловно, следует отметить, что это вовсе не относится только и именно к психологам. Не следует считать подходы психологов недостаточно научными. Вспомните, что говорилось выше о квантовых подходах к проблеме мышления и представьте себе шрёдингеровского кота в испытательном ящике Скиннера. Квантовые волны вероятности каким-то образом схлопываются и создают реальность, когда кто-то извне открывает ящик и регистрирует живое или мертвое состояние несчастного кота. Представьте себе хотя бы теоретически, что человеческое сознание должно обязательно существовать, поскольку именно оно, существуя в каких-то конкретных мозговых структурах, и может каким-то образом уничтожать квантовые неопределенности и приводить к коллапсу волновых функций. Строго говоря, в такой теории сознание не столько выбирает из альтернатив возможной реальности, сколько определяет этот выбор, фиксируя некоторую часть волновой функции и обращая ее в реальность. Возможно, что без участия человеческого сознания, выступающего в роли внешнего наблюдателя (например, фиксирующего состояние все того же кота), никакой коллапс квантовых волн вероятности вообще не мог бы происходить.

Сторонники еще одной, довольно сложной для понимания теории утверждают, что сознание является не причиной проявления квантовых коллапсов, а собственно их проявлением. В соответствии с этой теорией, в нейронах мозга находятся крошечные цилиндрические белковые структуры, так называемые цитоскелетные микротрубки, которые являются проводниками коллапсов квантовых волн вероятности. Такие «субъединицы сознания» сообщают сознанию о происходящих событиях.

В соответствии с этой теорией, фразу Декарта можно переформулировать в виде «Я мыслю, следовательно,… я определяю, жив ли шрёдингеровский кот в ящике», что кажется несколько обидным для нашего самосознания.

Психоанализ и бихевиоризм в XX веке оказались основными направлениями изучения структуры личности. К концу столетия развились методы прямого воздействия на мозг (нейрохирургия и психотропные препараты). Когнитивная психология, используя компьютеры одновременно в качестве инструмента исследования и обобщенной метафоры, позволяет изучать человека, рассматривая его в качестве определенного типа думающих машин.

Все перечисленные подходы составляют сегодня лишь отдельные куски какой-то общей картины, и ни один из них не помогает понять точный смысл афоризма Декарта. Сознание, поведение, личность и бессознательное выглядят неопределенными и изменчивыми, подобными вечно меняющейся реке Гераклита. Невозможно, чтобы кто-то мог сказать вам точно, чем вы являетесь (в таких случаях, как говорят американцы о жуликах, следует проверить, на месте ли бумажник), так как не существует определения вашей личности. Все мы постоянно меняемся, ежесекундно теряя возможность как-то определить собственную сущность. Мы все время находимся в движении и изменении.

Изменения и нестабильность не должны обязательно вызывать тревогу, хотя бы потому, что великие открытия двадцатого века возвели изменчивость в главный принцип существования. Мир таков, каков он есть, но только в данное мгновение, и воспринимаемый образ ускользает в тот самый момент, когда мы пытаемся его осознать, так что наше восприятие постоянно «опаздывает». Может быть, именно эту ситуацию Жак Дерри-да пытался обозначить, как «постоянно-уже-отсутствующее настоящее время» (впрочем, возможно, что он имел в виду нечто иное).

Квантовая механика доказывает, что физическое существование мира носит непредсказуемый характер. Гёдель продемонстрировал, что никакая математическая система не может быть строгой, подобно тому, как Земля, Солнце и вся наша Галактика не являются неподвижными и стремительно мчатся куда-то с огромной скоростью в немыслимых просторах космоса. Мир остается беспокойным и непрерывно меняющимся, подобно младенцу в люльке.

Является ли кто-то из нас добрым из-за «доброты» его собственной личности, наличия определенных наследственных структур в мозгу или хорошего домашнего воспитания? Можно ли считать себя действительно свободной и самостоятельной личностью, если клетки организма размножаются и делятся в соответствии с неведомыми вам инструкциями и программами, унаследованными от далеких предков? Может ли случайный удар по голове превратить вас из доктора Джекилля в доктора Хайда?

Изменчивость является характерной особенностью окружающего нас мира. Если бы мы каким-то чудом могли увидеть свою планету примерно 50 миллионов лет назад, то нам бросился бы в глаза незнакомый материк, образованный «слипшимися» массивами Европы и Северной Африки, буквально «раздавившими» Средиземное море. В течение следующих геологических эпох мы бы видели массу поразительных и грандиозных изменений: континенты будут сближаться и расходиться, планета переживет множество ледниковых периодов, магнитные полюсы Земли неоднократно поменяются местами, и даже форма созвездий будет трансформироваться, постепенно приобретая знакомый вид. Один из главных выводов современной науки заключается в том, что окружающий нас мир является «текучим» и изменчивым на всех уровнях наблюдения и исследования, что не позволяет даже надеяться на получение каких-то окончательных, последних ответов на фундаментальные вопросы во всех областях знания. Биологи полагают, что гоминиды отделились от остальных животных примерно 5 миллионов лет назад. Человеческое сознание продолжает развиваться и со страстной настойчивостью ищет смысл своего появления и своей истории.

В прекрасном романе Филиппа Керра «Второй ангел», который можно отнести к жанру технологических триллеров, некая таинственная сущность (не буду раскрывать ее загадку) говорит о нашем будущем следующее: «В мире есть только те чудеса, которые наука еще не открыла, а мерой всех вещей по-прежнему остается человек».

Но ведь и сама эта мера, т. е. сущность человека, становится все более туманной и неоднозначной, так что мы, по-видимому, никогда не достигнем конечной цели, никогда не услышим финал грандиозной музыкальной симфонии жизни. Человечество начинает осознавать, что окружающий мир, в котором мы живем и частью которого являемся, представляет собой не тихое убежище, а постоянно и стремительно изменяющийся объект. В романе Гора Видала «Смитсонианский Институт» говорится, что «…все является текучим, случайным, способным к изменениям…, подобно самой жизни».

Через год с небольшим после начала работы над этой книгой мне довелось вернуться в заброшенный сарай на окраине Лонг-Айленда, с описания которого я начал книгу. Все вокруг говорило об осени: редкие растения вдоль обочины пустынной автострады, пустые пляжи, отсутствие моторок в заливе, безлюдные летние павильоны и лавочки. Но изменился и сам пейзаж, вдали стали видны залитые солнцем здания на Мэйн-Стрит, которых раньше нельзя было разглядеть, так как их заслоняли… взорванные месяц назад башни-близнецы Всемирного Торгового Центра. Изменился не только пейзаж, изменился весь окружающий мир.

А летом того же 2002 года ученые обнаружили, что со времени Большого Взрыва могли измениться казавшиеся ранее незыблемыми так называемые мировые физические константы, включая скорость света. Что-то поменялось и в трактовке самого Большого Взрыва, поскольку выяснилось, что его причиной могло служить столкновение вселенных в каком-то «скрытом» измерении. В конце 2001 года пораженные астрофизики вдруг смогли зарегистрировать, как из огромной черной дыры (с массой около 10 миллионов Солнц) выделяется энергия, что противоречит всем основным физическим теориям XX века. Одновременно физики, уже уставшие от почти столетних размышлений о тайнах квантовой механики, вдруг поняли, что могут существовать и более простые теории субатомного мира, примиряющие квантовое описание с классическим и возвращающие смысл воспринимаемой реальности. Другие группы физиков смогли, наконец, как-то связать квантовую механику с теорией относительности и т. п. Список можно продолжить, мир и наши представления о нем продолжают изменяться.

Мы продолжаем использовать свой мозг. Процесс продолжается.

Благодарности

Год, в течение которого я писал эту книгу, оказался самым тяжелым в моей жизни, так как на него выпала смерть близких людей и сопряженные с этим переживания и проблемы. Редактор книги Джефф Голик в это сложное время помогал мне не только в работе над рукописью, но и в человеческом плане, хотя сам был озабочен весьма приятными, но утомительными хлопотами о родившемся первенце. Я благодарен судьбе, которая свела нас в столь драматических и сложных обстоятельствах, связанных с разными полюсами человеческой жизни, и хочу еще раз выразить ему свою признательность за интерес к работе и ценные замечания.