Читаем без скачивания Воспитание бабочек - Донато Карризи

С Авророй все в порядке.

Женщина перепутала ее дочь с француженкой Орели. И Серена так ей этого и не простила.

— Поначалу банда пыталась впутать и Берту, — пояснил полицейский. — С ней связалась Луиза: она не объяснила, что именно задумала, но дала понять, что та может сорвать хороший куш, если готова сыграть нужную роль.

По словам самой Луизы, Берта теперь работала гувернанткой в какой-то женевской семье.

— Но о том, что должно было случиться со мной ночью, вас предупредил Адоне Стерли, — предположила Серена.

— Он вовремя нам сообщил, — подтвердил Гассер.

Мужчина в пальто предал ее доверие. После того как она рассказала ему о «Нокии» и безмолвном звонке с подразумеваемым требованием выкупа, он принял решение обратиться в полицию.

Я бы не стал доверять такому, как я.

Но переплетчик действовал из добрых побуждений, и Серена не могла его винить. Тем более после того, как он рискнул жизнью, отправившись искать ее в лесу.

— Адоне проследил за мной, да? Потому что о встрече в заброшенной хижине никто не знал.

— Чтобы пойти за вами, Стерли даже нарушил ограничение на передвижение, — ответил Гассер. — Он все еще отбывает наказание и не имел права покидать дом с заката до рассвета.

— Сколько же пожаров он устроил, чтобы заслужить такую бесконечную кару? — с вызовом спросила она, думая о годах, которые ее друг уже провел в тюрьме.

— Не только пожаров, — ответил Гассер. — Но об остальном вам лучше спросить его самого…

Серена не уловила смысла этой фразы. Она хотела было попросить пояснений, но тут командир сказал нечто такое, что внезапно изменило ее приоритеты:

— Я сказал вам, что никогда не верил, что ваша дочь могла выжить в пожаре. И на то есть причина.

Серена не понимала, какую еще неожиданность уготовил ей Гассер. И в глубине души боялась узнать.

— Но я не хочу утверждать это голословно, — еще более загадочно прибавил полицейский. — Вам нужно увидеть самой.

4

Поскольку ее одежда пришла в негодность, в больнице Серене выдали спортивный костюм, кроссовки и телогрейку. Серена с большим удовольствием заехала бы в апарт-отель, чтобы переодеться, но пока что апартаменты считались вторичным местом преступления, поскольку Флору арестовали именно там. Это Флора дала ей послушать шум мини-холодильника по телефону.

Так что Серене пришлось последовать за Гассером в чем была. Они ехали в полицейском автомобиле по довольно свободной дороге за пределами деревни. У Серены не раз возникало искушение спросить командира, куда они направляются, но она сдерживалась. Лишившись надежды снова обнять Аврору, она чувствовала себя опустошенной; ее жизнью правили события, над которыми она была не властна.

Поэтому, что бы Гассер ни хотел ей показать, она была готова.

Минут через десять вдали показалось странное сооружение — нечто вроде белого шатра. По сути, просто тент: по периметру его огораживал нехитрый забор, сквозь который можно было заглянуть внутрь.

Машина припарковалась перед входом. Снаружи Серена заметила, что под навесом свалены тонны мусора, разделенного на кучи: одни поменьше, другие покрупнее. Над каждой кучей была установлена табличка с буквой.

Тент защищал площадку от непогоды.

Среди этих рассортированных завалов работали мужчины и женщины в белых халатах, масках, перчатках, полиэтиленовых шапочках и защитных очках. Они изучали материалы при помощи специальных приборов, тщательно проверяя каждый обломок.

По смешанному запаху горелого пластика и резины Серена догадалась, что перед ней то, что осталось от шале. Обломки перевезли сюда для досконального исследования.

Она шагнула вперед, и у нее перехватило дыхание.

— Мы по-прежнему ищем следы вашей дочери, — произнес Гассер у нее за спиной. — Я пытался сказать вам об этом в первый же день, но вы не захотели меня слушать.

Она недооценила этого человека и полицию Виона. Желудок у нее сжался от стыда и чувства вины.

— Понимаю, почему вы привезли меня сюда, — чуть слышно пробормотала Серена, полагая, что Гассер хочет преподать ей урок. — Я это заслужила.

— К сожалению, вы неправильно поняли, — неожиданно заявил командир грустным голосом. Затем помахал одному из криминалистов, и тот направился к трейлеру, припаркованному рядом с площадкой.

Вскоре криминалист вышел из трейлера с пенопластовой коробкой.

Серена гадала, что в ней. Но боялась выяснить.

— То, что мы собираемся сделать, равнозначно официальному опознанию, — предупредил ее Гассер, открывая крышку контейнера.

Серена предпочла бы не смотреть.

Полицейский достал из коробки прозрачный пластиковый пакетик и показал ей. Внутри лежал какой-то странный крошечный черный осколок.

— Это зуб, — пояснил командир. — Левый боковой резец верхней челюсти, — уточнил он. — И его обнаружили неделю назад.

Серена потрясенно смотрела на находку.

— Мы сделали анализ ДНК, — подтвердил Гассер, читая ее мысли. — Мне очень жаль, — удрученно добавил он. — Он принадлежит вашей дочери Авроре.

5

Серена хорошо помнила день, когда в ее дом в Милане явились ранее незнакомые ей мужчина и женщина в штатском. Они постучали в дверь и показали ей запрос швейцарской прокуратуры, которая расследовала обстоятельства пожара в Вионе.

Серену заранее предупредили об их визите. С собой у них был странный чемоданчик.

Потом эти двое забрали с полки в ванной одну из зубных щеток Авроры, на которой был изображен Винни-Пух, а также несколько светлых волос с ее розовой расчески. Наконец они попросили разрешения сделать Серене мазок из ротовой полости какой-то длинной ватной палочкой. Серена разрешила и старательно держала рот широко открытым, позволяя собрать со слизистой оболочки ее щек весь органический материал, необходимый для потенциального сравнения ДНК.

Все дело, включая дежурные фразы, заняло не больше двадцати минут. Затем двое незнакомцев откланялись, прихватив ватную палочку и образцы ДНК, упрятанные в странный чемоданчик.

Это произошло ровно через неделю после пожара в пансионе.

Во время процедуры никто не пояснил, зачем ее проводят. Все было зафиксировано в судебных документах, поэтому никто даже не упомянул, что эти люди явились, поскольку шестилетняя девочка предположительно сгорела заживо.

Никто не выразил Серене соболезнований, не счел нужным успокоить, сгладить необходимость подвергнуться еще и этой процедуре.

В сущности, сбор биоматериала был всего лишь формальностью — одной из многих, которые ей с тех пор предстояло выполнить, частью процесса, который автоматически запускается после чьей-то насильственной смерти. И Серена быстро научилась не принимать близко к сердцу холодность и недостаток сочувствия, которые обычно этому процессу сопутствовали.

Но ей в голову не приходило, что однажды кто-то покажет ей зуб