Читаем без скачивания Мурманский сундук - Юрий Любопытнов

— Ну и Бог с ней.

— Ну что вы! Идёте в путешествие с нарушенной экипировкой. Так не годится. Давайте я вам свою пришью? Или жена будет ругаться? — Она озорно вскинула глаза на Воронина.

Тот смутился.

— Да не беспокойтесь. Я сам могу всё сделать.

— Он у нас холостой, — выпалил Сергей.

— Тем более. Вы спасли меня, а я спасу вас. К тому же вам нечего пришивать — у вас нет запасной пуговицы.

— А у вас ниток нет.

— Точно. Чего нет, того нет.

— Я вам дам иголку с ниткой, — сказал Афанасий, снимая фуражку и доставая с внутренней стороны иголку с зелёной ниткой. — Берите!

— Спасибо. Может, у вас и ножницы найдутся? — она со смешинкой оглядела честную компанию.

— Есть ножик, — отозвался Сергей. — Вот, — он протянул ей складной ножичек.

— Сейчас с такими не ходят, — рассмеялась она, отрезая от своей куртки пуговицу.

Она стала пришивать, поспешила и наколола себе палец.

— А вы не особая мастерица по части пришивания, — улыбнулся Афанасий.

— Портнихой никогда не хотела быть, — ответила она, обрезая нитку. — Небольшая разница в дизайне, — отметила она, встряхивая куртку, — но, как говорят, для сельской местности сойдёт.

— Спасибо, — проговорил Николай, беря куртку.

— Носите на здоровье!

Николай надел штормовку, они сели в машину и поехали.

Ольга была такая непосредственная, говорунья и хохотунья, что, добравшись до шоссе, — а оно, действительно, было недалеко, — трое искателей клада с неохотой попрощались с нею.

— Приезжайте в гости в Ужи ко мне, — на прощанье сказала она, присаживаясь на скамейку в автобусном павильоне. — Вы мои спасители, этого я вам никогда не забуду. Запишите мой адрес или запомните: улица Щорса, напротив рынка, дом номер восемь, квартира тридцать семь.

— Запомним и приедем, — отозвались все трое, а Афанасий добавил: — Не переживайте за свою подругу. Доберутся до дома, тем более, что она с мужем. Прощайте!

— Счастливого пути, — донеслось до них.

Машина съехала с шоссе на дорогу, по которой только что приехали.

— Чарующая женщина, — сказал Сергей.

— Не дурна, — согласился Афанасий и незаметно взглянул на Николая, рассеяно смотревшего на дорогу.

Преодолев вёрст пятнадцать по просеке, иногда вынося «Жигули» буквально на руках из глубоких канав или оврагов, они поняли, что дальше машина не пройдёт и до Сухого Брода придётся идти пешком, с тяжелой поклажей на плечах.

— Первая осечка, — не преминул съязвить Сергей, ранее убеждавший друзей плыть по реке, а не ехать на машине. — Тоже мне полководцы…

— Бывает и на старуху проруха, — отбивался Воронин от наседавшего на него Сергея. — На ошибках учатся.

— Дорогой ценой даются нам ошибки, — продолжал ворчать Сергей.

— Да перестаньте вы препираться, — прервал их перебранку Афанасий. — Надо быть готовым ко всему. — И добавил, широко улыбнувшись: — Зато какую женщину встретили…

— Теперь она нам покою не даст, — ответил Сергей и рассмеялся.

Он и не подозревал, что его слова окажутся пророческими.

Машину замаскировали в кустах, накинув сверху старую рыболовецкую сеть с кусками зелёной материи, по совету Афанасия, прикрыли ветками, взвалили на плечи поклажу и тронулись в путь. Лодка была довольно тяжёлая. Пришлось привязать к чехлу два осиновых шеста и нести её, как на носилках.

Вёл отряд Афанасий, ориентируясь по своей карте и компасу. Идти пришлось напрямик, путь был не лёгким, особенно для Сергея, не привыкшего ходить с тяжёлой поклажей.

К счастью, карта и компас не подвели Афанасия — через два с небольшим часа они добрались до Язовки недалеко от Сухого Брода. До озера оставалось два или три километра.

Глава пятнадцатая

По следу

На ночь палатку путешественники не стали ставить, чтобы утром было меньше хлопот, а проснувшись — пожалели. Стоял туман, такой густой, что казалось, будто окрестности завернули в белый и мягкий невесомый поролон. Каждая травинка, каждый лист был заткан скользкой жирной мглой. Одежда, снаряжение — всё было мокрым, разбухшим. В трёх шагах ничего не было видно. Истома обняла всё окрест, навела беспробудный сон на лес, траву…

— Что будем делать? — спросил Афанасий спутников, как всегда собранный и деловой. — Выступаем или ждём, пока рассеется туман?

Николай медлил с ответом.

— Подождём, конечно, — первым ответил Сергей. — Ничего же не видно.

— А если весь день туман будет? — посмотрев на Сергея, спросил Николай.

— Весь день не простоит. Солнце разгонит, — с уверенностью сказал Сергей.

— Время терять неохота, — продолжал Николай. — Я не думаю, что наши преследователи сидят, сложа руки.

— Единственное преимущество тумана, — сказал Сергей, — что в нём легче ускользнуть.

— И напороться на корягу, — добавил Афанасий.

Развели костер, чтобы просушить одежду, вскипятили чай. Прошёл час, другой, а туман и не думал расходиться. Он, казалось, стал гуще. Влажные испарения нависали над водой, и в них тонули очертания берегов.

— Чего мы ждём у моря погоды? — сказал Николай, которому не терпелось продолжать путешествие. — Надо плыть!

— Рискнём, — поддержал его Афанасий.

С большим трудом нашли место, где можно было без больших усилий спустить на воду лодку. Когда отнесли своё снаряжение и провиант, сели сами, поняли, что посудина перегружена.

— Лодка по уши в воде, — констатировал Сергей. — Можем перевернуться.

— Ты не каркай! — сделал ему замечание Николай, который и сам видел, что в густом тумане на перегруженной лодке плыть опасно. — Надо просто очень осторожно вести лодку по середине реки.

Он срубил длинный шест и встал на корме, управляя лодкой. Посудина, повинуясь толчкам о дно, медленно развернулась и поплыла вниз по течению. Попадались ямы, где шест не доставал дна, но не часто. Плыли медленно, стараясь не зачерпнуть забортной воды, поочередно сменяясь у шеста, надеясь на счастливый исход путешествия. Впереди сидел Сергей и всегда кричал, если замечал прямо по курсу какое-либо препятствие.

— Коля, осторожнее! Тёмный предмет.

Но страхи были напрасны. Это было либо бревно, которое отталкивали шестом, либо куча полусгнившей осоки или ветви деревьев, упавших в воду.

Вскоре очертания теней по обеим сторонам пропали, и путешественники увидели, что вышли в озеро. Туман рассеивался.

— Теперь надо держаться правой стороны, — сказал Афанасий, взглянув на карту. — Там мельче, и мы легко достигнем Сутоломи.

Прошло около часа. Лодка медленно продвигалась вперёд, почти по самую верхнюю кромку бортов погруженная в воду. Слева, в дымке солнечного утра, лилово расплывчатыми линиями вздымалась каменистая гряда, справа, в бликах, слепящих глаза, расстилалась водная поверхность с выступающими из воды верхушками болотных растений, впереди небо сливалось с водой и казалось, что там была пустота.

— Чудное и чудное озеро, — сказал Николай, сделав в словах разное ударение Он сидел на носу в распахнутой куртке и неизменной шляпе, иногда пощупывая пуговицу, пришитую Ольгой. — Меня как художника оно всегда манило своей яркой первозданностью и непостижимостью. Бывало, замечал — солнце светит и оно ликует, радуется, улыбается, но стоит только солнцу спрятаться за тучкой, сразу отрицательно преображается: скалы чернеют и торчат, как трехгранные гранитные штыки, цветы и травы тускнеют, словно наливаются мёртвой водой, а вода в озере приобретает синюшно-холодный оттенок, студит руки, и кажется это не вода, а ледяной жгуче-морозный сплав. Воздух становится колючим, словно состоит из тысяч невидимых острий, как наждачная бумага, и ранит тело, если повеет ветерок. Такое у меня впечатление сложилось о той его части, что осталась за грядой, — Николай указал вдаль. — А здесь я в первый раз. Эта сторона — сплошной контраст с той, каменистой: берега заболочены, озеро мелководно, обыкновенное, таких много в наших местах.

Спутники молча слушали Воронина. Сергей старался ровнее вести перегруженную лодку. Афанасий в фуражке, низко надвинутой на глаза, с биноклем на груди, смотрел за горизонтом. Он не пропустил ни единого слова из повествования Николая, и когда тот закончил, сказал:

— Раньше на гряде был военный объект. Какая-то секретная лаборатория, работы проводились втайне. Не знаю, до чего доработались, но в начале девяностых лабораторию закрыли.

— Из-за чего? — спросил Сергей.

— Военное ведомство перестало финансировать.

— Во всём одна причина — нет денег, — уныло проговорил Сергей. — А что там изучали? — через секунду спросил он Афанасия.

Тот пожал плечами:

— Об этом не знаю.

— Место таинственное, — проговорил Сергей, осматривая озеро. — Я сразу это почувствовал. Тягостное что-то в душу входит. Вы ничего не слышите? — он неожиданно замер, весь превратившись в слух.