Читаем без скачивания Мурманский сундук - Юрий Любопытнов

— Не пятнадцать, а судя по карте все двадцать, — уточнил Афанасий. — Не могли они и со здоровыми ногами с утра столько оттопать.

— Обворожила она нас, так выходит, — заключил Сергей.

— Ладно, — оборвал разговор Афанасий. — Не будем переливать из пустого в порожнее. Что сделано, того не исправишь. Лучше проверьте, нет ли у вас еще «клопов». Она могла этих жучков подложить нам куда угодно и сколько угодно. И надо быстро двигаться вперёд. Позавтракаем на ходу. Они нас могут настигнуть, хотя после того, как я уничтожил жучок, это им будет сделать труднее.

Зашитый потирал от удовольствия руки. Всё идёт как по маслу. Они взяли след и не торопясь, на расстоянии четырех-пяти километров преследуют дуровцев. А не дурак этот толстый Стысь, как он ловко провернул это дельце. Запасной вариант! Когда это он сумел его найти? Наверно, уже при последней встрече, после беседы с Фотографом. Вот тебе и сценарист из Цюриха, как он сам себя называет. Ему премию Оскара надо сразу давать за разработку такого сценария.

Зашитый был не простым вором и убийцей, он был умным и довольно образованным преступником, до крупного срока заключения, сумевшим окончить два курса пединститута, поэтому разбирался в премиях по искусству и их номинациях, тем более, что средства массовой информации в последнее время главные свои усилия сосредоточили на рассказе или показе различных светских тусовок и светской хроники, званых обедов и личной жизни светил театра, эстрады и кино. А прессу Зашитый читать любил.

Когда они стали получать сигнал «клопа», Стысь, самолично проверявший работу своего детища и пребывающий на другой моторке, предупредил Зашитого:

— Теперь никаких вольностей. Пусть они себе идут, куда хотят. А куда они идут, туда и нам хочется. Так что наши интересы совпадают. Поэтому спокойно, без возни и шума, идите за ними и не привлекайте к себе никакого внимания. Когда их можно будет брать, я сам скажу. А до этого следуйте моим указаниям. Рация у тебя есть, найдёшь меня в «Камнях». Так?

— Нет проблем, — ответил Зашитый.

Стысь махнул рукой на прощанье, и моторист, дав обороты двигателю, унёс лодку Алика на виллу. Зашитый высадился с группой захвата на берег и не спеша пошёл за дуровцами. Вперёд он выслал авангард, разведку, в лице Волдыря и Счастливого, которые, приблизясь на самое малое расстояние, должны были визуально наблюдать и контролировать передвижение дуровцев.

Это было вчера, а сегодня охота в самом разгаре. Зашитому доставляло огромное удовольствие знать, что художник с товарищами у него под колпаком, в западне, и в любое время, когда будет нужно, Зашитый дёрнет за верёвочку и западня захлопнется. Ох, уж он тогда во всю посмеется над незадачливыми беглецами. Ускользнули в прошлый раз, но на этот не уйдут. Он им ноздри вправит.

— Ну что разлеглись, — торопил он ленивых сподвижников, прилёгших на сухом бугорке после завтрака. — Сейчас Волдырь приплывёт. Чтобы все были готовы!

Вдали послышался шум двигателя.

— Ну вот и Волдырь. Лёгок на помине.

Зашитый поднялся с упакованного чем-то мягким засаленного мешка и подошёл к кромке воды.

Лодка с выключенным мотором бортом по инерции процарапала берег и остановилась. Счастливый — коренастый молодой оболтус лет двадцати трех — остался на месте, а Волдырь, сидевший на носу, спрыгнул на берег. От него за версту пахло спиртным.

— Опять присугубил? — недовольно спросил Зашитый. — Тебя по запаху можно издалека учуять…

— От радости, Зашитый. Идём по пятам.

— Чего видел?

— Видел? Ночевали у костра. Этот «афганец» ещё тот малый. Усёк меня.

— Я ж говорю — от тебя сивухой так разит, что только без ноздрей не учует. Опять наследил! — Зашитый с досады смачно сплюнул.

— Он меня не видел. Я подобрался поближе, чтобы рассмотреть, сколько их и нечаянно на сучок наступил, ну он локаторы и растопырил…

— Сколько их, — передразнил Зашитый. — Словно не знаешь. Трое.

— Вот трое и есть. Я на всякий случай, может, думаю, прихватили кого. Он услышал треск и стал вертеть головой. Ну, я наутёк. Так что всё хорошо, волк.

— Собирайте вещи и вперёд, — обратился Зашитый к шестерым, сопровождавшим его, подельникам. — Сколько можно на лодке пройти? — просил он Волдыря, — чтобы они не услышали шум мотора?

— Километра три. Дальше на вёслах.

— Поторапливайся. Не надо их отпускать далеко, а то сигнала не услышим.

— Ну что разлёгся, — толкнул ногой зазевавшегося сотоварища Волдырь, — ботинок стоптанный. А ну веселей! Возьмем эту шатию-братию — куш отменный получим.

Они сели в моторки и отчалили от берега.

Через минуту Зашитый спросил у пасмурного небритого малого, сидевшего с небольшим прибором на носу у левого борта:

— Ну что у тебя, Огарок?

— Всё то же. Стоят на месте.

— Это там же, где я их оставил, — подчеркнул самодовольно Волдырь.

— Не спешат, бродяги, — хохотнул Зашитый, снял кепку, окунул руку в воду, пригладил волосы и снова надел «камилавку». — И не спешите, сукины пупки. Мы тоже не будем спешить.

Он обвёл находившихся в лодке глазами, и громко пропел:

В туманном Лондоне горят огни.

Ярким светом озарены

В огромном зале, в большом разгаре

Танцуют танго, танго до зари.

Однако буквально через минуту Огарок крикнул:

— Сигнал пропал!

— Куда пропал? — насторожился Зашитый, предвкушая нехорошее.

— А хрен его знает, куда. Нет сигнала и всё. — Огарок вертел ручками прибора, нажимал кнопки. — Даже слабого нет.

— Давай ищи, — взревел Зашитый. — Должен быть сигнал. Калган оторву.

Но сколько тот не насиловал прибор, экран ничего не высвечивал. Зашитый выходил из себя, кипятился, а, когда они прибыли на прежнюю стоянку разведчиков, кулаком замахнулся на Волдыря:

— Если узнаю, что в этом твоя заслуга, я тебя, падла, рябчик ты волосатый, таблеточник паскудный, зажарю заживо на костре.

— Причём тут я! — махал длинными руками Волдырь, оправдываясь. — Они ж меня не видели. Я быстро ушёл. И мы со Счастливым сразу смотались… Спроси у него! Хватит тебе палкачить, — обиделся Волдырь на Зашитого.

Тот недовольно посмотрел на подельника, но ничего не сказал, отойдя в сторону.

— Ну как, не фурыкает? — ежеминутно спрашивал Зашитый у Огарка.

Тот неизменно пожимал плечами и отвечал:

— Ноль.

Когда Волдырь привёл их на стоянку дуровцев, там никого не было. Следы обрывались у воды.

— Они по реке пошли, — пробормотал Зашитый, нагибаясь и раздвигая траву. — Следы есть, они здесь причаливали или отчаливали.

— Трава на берегу примята, — донёсся до него голос Волдыря. — Они пешком пошли.

— Пешком… примята. Теперь гонись за ними… У-у, — взревел Зашитый, замахиваясь на Волдыря. — Уши обрежу… Вызывай лодки. Поплывём по реке. Зафрахтовали фунт дыма.

Волдырь, красный, как рак, и взъерошенный, ругался, на чём свет стоит:

— У, сучары, чтоб у вас…

Зашитый по рации связался со Стысем и сообщил ему, что его прибор отказал.

— Этого не может быть, — разгорячился тот. — Фирма гарантирует безупречное функционирование.

— Не знаю, как фирма, но сигнала нет.

После недолгих препирательств с Зашитым, Стысь успокоился и сказал:

— Есть сигнал, нет сигнала, ты должен идти за ними. Ты меня понял?

— Я всё давно понял. Я просто доложил.

Зашитый отрядил двоих в разведку, а сам остался на берегу ждать лодки.

«Как всё хорошо вчера шло. Фрайера были у них на ладони. А сегодня? Волдырь виноват или не Волдырь, какая разница, сигнала нет, теперь надо, как гончая собака, нюхом брать. У нас моторки, у них резиновая лодка, пешком они быстрее нас не бегают, далеко поэтому не уйдут». Подумав так, успокоенный, Зашитый достал сигарету и с наслаждением затянулся.

Глава семнадцатая

Пленение

«Вот тебе и очаровательная женщина, вот тебе и Ольга», — разочарованно думал Николай, глядя, как мимо борта плывут жёлтые кубышки в окружении распластанных на воде широких листьев, саблевидные листья аира, полузатопленные деревья. С крохотных островков тянуло кружащим голову запахом дурман-травы…

На каждом стебельке, листе сидели длинноногие насекомые, похожие на гигантских комаров, стрекозы. Вдали, где земля повышалась, словно спина кита, показавшаяся из воды, стояли цапли и, скосив голову, наблюдали за не званными пришельцами. Сутоломь незаметно растворилась в болоте и теперь, куда ни кинь взгляд, расстилалось пустынное с первого взгляда пространство, заполненное водой, иногда виднелись небольшие островки твёрдой земли, а сзади погружался в сиреневую дымку лес, из которого они недавно выбрались. Афанасий, отдав бинокль Николаю, стоял на корме с шестом, время от времени отталкиваясь от вязкого дна. Сергей, устав от ночного бдения, мирно спал, негромко похрапывая, привалясь к мягкому борту.