Читаем без скачивания Незваные гости - Эльза Триоле

– Что это у вас за прения? – сказал один из них, посмеиваясь, – похоже, что вам здорово нагорело…

– Так оно и есть… и поделом, – ответил тот, у которого было серое лицо.

– Что-то тут у вас странное происходит… – сказал служащий метро, и дверь захлопнулась за ним и его товарищем.

– Простите меня, мадам, – сказал молодой парень в рубашке с короткими рукавами, – но, значит, вы тоже наш товарищ!

– Нет. То есть я не член партии.

– Нет? Что же, ваш поступок вполне подходит как рекомендация для приема, – сказал человек в пиджаке из твида.

– У меня свои трудности… – сказала Ольга мягко, – может быть, поэтому я сразу поняла Марту. Несмотря на то, что судьба у нас не одинаковая.

– Но, мадам, ваш поступок должен был заставить вас ощутить себя членом нашего коллектива!

– Ненадолго, товарищ… – Ольга встала. За ней поднялись и остальные. Каждый пожал ей руку.

– От лица членов ячейки имени Луизы Мишель Французской коммунистической партии, – сказал человек в твиде, – я вас благодарю, товарищ, за то, что вы сделали для Марты Н… и для нас!

Ольга вышла на темную улицу и быстро-быстро зашагала по направлению к метро.

XIX

Саша Розенцвейг познакомился с молодым князем Федей Н… в клубе. С тех пор прошло уже больше двух лет, это был памятный для Саши день – он тогда оказался в крупном выигрыше. Рядом с ним кто-то, кому не везло, крепко выругался по-русски. Саша обернулся, увидел расстроенного молодого человека и, чтобы утешить, пригласил его выпить стакан вина: это и был Федя Н… Выигрыш привел Сашу в хорошее настроение, и в тот вечер к нему вернулось что-то от дней его золотой молодости, от его былой заразительной веселости. Да, в свое время Саша был весел, как застольная песня, был настоящим гусаром – любил женщин, вино, музыку и карты. Он был бы и за войну, если бы она, как некогда, велась в белых перчатках. Сидеть за столиком в ночном ресторане и пить шампанское в обществе князя, да еще и угощать его за свой счет – для Саши, гуляки по призванию, было давно позабытым счастьем… В нем пробудилось былое молодечество и удаль, которые делали его незаменимым собутыльником. С того вечера Федя уже не мог обходиться без Саши. Федя не интересовался происхождением этого Розенцвейга, тот факт, что Саша не любил коммунистов, был для него достаточной рекомендацией… Федя свел его со своими приятелями, и скоро Саша превратился в гида целой банды молодых шалопаев: тот первый вечер, когда он платил за князя, не повторился, у Саши на это не было средств, но благодаря ремеслу журналиста он знал Париж как свои пять пальцев; по долгу службы ему приходилось бывать повсюду, где собирался «весь Париж», – на спектаклях, в театрах, кабаре, ресторанах, на скачках, на матчах, на выставках моделей мод… Из любопытства и склонности к ночной жизни он, уже для собственного удовольствия, знакомился с ночным Парижем: Центральный рынок, Монмартр, бездомные бродяги… Случалось, он набредал на любопытных людей и любопытные места.

В этот вечер Саша играл – и проигрывал. Он бешено нервничал. Днем он получил письмо из издательства, его просили зайти в конце недели, и он метался от восторга к отчаянию и от отчаяния к восторгу. Может быть, жизнь его переменится, может быть, ему не придется больше работать в газете, может быть, он перестанет играть и выносить презрение и высокомерие, лишь бы ему как милостыню подали несколько франков еще на одну ставку или стакан вина в ночном кабаке, когда не хочется возвращаться домой и расплачиваться приходится дифирамбами прелестям кабака… Ему надоело всё и все, и в первую очередь он сам… Ему претила Федина компания, которая увивалась за ним, потому что он знал адреса публичных домов и был вхож в рестораны, где за ним ухаживали, как за корреспондентом крупной газеты, который может помочь их процветанию. К счастью, после Фединой женитьбы его приятели тоже переженились, и компания понемногу стала распадаться: что бы там ни думал старый князь, этим парням все-таки удавалось задорого продавать свои титулы, хотя женитьба Феди, казалось бы, доказывала обратное. Федя подцепил богатую наследницу только потому, что выдал себя за рабочего… К тому же Федя не получил на руки приданого Марты, ее родители боялись, что он его промотает, и Федя любил рассказывать своим друзьям, как он заставляет жену расплачиваться за это… Потом он известил их о том, что Марта беременна, он рассказывал приятелям все подробности своей семейной жизни. Наконец они узнали о рождении ребенка и последовавшей затем смерти Марты. Тут Федя исчез и пропадал до того самого вечера, когда Саша проигрался, думая о письме из издательства.

Федя появился перед Сашей мертвецки пьяный, весьма мало привлекательный на вид. Где он был, валялся ли в канаве или ползал на четвереньках по мокрой от осеннего дождя мостовой? Во всяком случае, он был отвратителен. Саша встал и, взяв Федю за руку, постарался его увести; крупье уже неприязненно посматривал на них, а Саше вовсе не хотелось скандала.

– Уведи меня, Саша, – мямлил Федя, – чтобы она не маячила у меня перед глазами со своим огромным животом…

Саше удалось свести его с лестницы, впихнуть в такси. Он сел рядом с Федей, раздраженно думая: надо же, чтобы Федя привязался к нему именно сегодня, когда он и без того расстроен. Отчего Федины друзья и отец о нем не заботятся, почему все сваливается на Сашу… Что ему теперь делать с этим пьяницей?

– Хочешь, я тебя отвезу домой? – спросил он.

– Домой? Господи! А если она там? С животом… Саша! Не оставляй меня! Они увезли ребенка… У меня ничего не осталось, у меня больше нет ничего в жизни…

– Ну, ну… Не распускай нюни. Что бы ты стал делать с грудным младенцем? У тебя же нет молока.

– Давай напьемся, Саша! Я боюсь… Господи, как я боюсь…

Саша дал шоферу адрес кабачка на Монмартре, который почти всегда был пуст: дела там шли плохо. В этом заведении были русские танцоры и корректный бармен. В другом месте с пьяным Федей не оберешься неприятностей.

В кабачке действительно было пусто… Длинное узкое помещение было похоже на коридор; стойка бара помещалась у входа, банкетки и столики стояли вдоль стен – посредине свободное место для танцев. Когда они вошли, все оживились: три девицы, скучавшие у стойки, расплылись в улыбке, бармен сказал: «Привет, мосье Саша!», а маленький оркестр начал настраивать инструменты. Только два русских танцора, которые сидели в дальнем конце зала, продолжали партию в шахматы, обдумывая ходы. Тишина, спокойствие. Федя развалился на банкетке. «У тебя есть на что напиться?» – спросил осторожный Саша, усаживаясь рядом с Федей. Федя порылся в карманах и достал смятую кучу десятитысячных бумажек. Саша взял их и положил к себе в карман. «Я тебе их потом верну, ты сейчас пьян как стелька – пусть лучше деньги будут у меня». Саша подозвал бармена и заказал ужин и шампанское.

– Ваш друг плохо себя чувствует? – спросил бармен, не глядя на Федю, который уронил голову на стол.

Саша пожал плечами и, оставив Федю, сел на табурет возле стойки: пока подадут… Бармен приготовил ему коктейль.

– У него умерла жена, – сказал Саша. – Два месяца назад… и как видите…

– Н-да, – произнес бармен.

– Любовь – великая вещь! – сказала одна из девиц.

Все три девицы были растроганы. Бедный! Потерять жену! Должно быть, она была еще молодая. Красивая? А дети есть? Сколько? И так как Саша загадочно молчал, одна из девиц, испанского типа, осведомилась: «Может быть, он ее убил?»

Саша встал и со стаканом в руке прошел в дальний конец, где русские танцоры, неподвижные и немые, склонились над шахматной доской.

– У вас пахнет плесенью, – сказал Саша.

– Х-м… – отозвался более вежливый из двух партнеров.

– Андрэ работает? – спросил Саша.

– Нет, он дома. Здесь ему слишком скучно. Поглядите, сколько у нас народу. Чего только хозяин смотрит…

– А как поживает Ася?

– У Аси все хорошо. Она уехала с детьми на юг. Готовит там блестящий номер. Что это с вашим приятелем?

– У него два месяца тому назад умерла жена. Вот он ее и оплакивает.

Один из игравших поднял голову:

– Умерла жена? Что же вы раньше не сказали?

– А почему я должен был вам об этом сообщить? Что это меняет?

– Как что? Это меняет дело. Он русский?

Саша объяснил, кто такой Федя. Белокурый танцор с волосами, расчесанными на пробор и гладко примазанными, с золотым браслетом, видневшимся под манжеткой, муж Аси, уехавшей с детьми на берег Средиземного моря, подошел к Феде и сел рядом с ним:

– Послушайте, – сказал он, – давайте выпьем, а?

Саша остался с другим танцором, который все еще обдумывал ход.

– Он зря теряет время, ваш приятель, – сказал Саша, – парню на жену было наплевать, он просто пьян.

– Это неважно, – ответил танцор, не поднимая головы, – смерть есть смерть. Кто он, я не расслышал?

– Молодой князь Н…, – повторил Саша.