Читаем без скачивания Юджиния - Александр Минчин

— Узнайте у менеджера в Чикаго, смогут ли они задержать рейс на короткое время, минут на двадцать. А также сообщите начальнику смены и дежурному пилоту, чтобы самолет компании был готов для вылета в Чикаго.

— Да, сэр, я позвоню вам через несколько минут.

— Спасибо, Дениз… Александр, ты улетаешь в Мексику. Единственная страна, куда ты можешь лететь без паспорта. Канада не в счет — это вторая Америка.

Александр поразился еще раз, что мистер Нилл знал даже это, по «грин-карте» он мог ехать только в два места. Без виз.

— Где ваш дорожный документ для путешествий?

— В кабинете.

— Я его принесу, папа.

— Не сейчас. Оставьте его Юджинии. Завтра я оформлю визу, и вам доставят ее самолетом во второй половине дня. Вы сразу же вылетите в Грецию, где у меня хорошие друзья.

Юджиния просительно смотрела на отца.

— Да, Юджиния?

— Папа, я хочу полететь с ним, я не могу его оставить одного. Он нигде не был… ничего не знает. И мне не нужно виза…

Мистер Нилл задумался. Прошла минута, молчание не нарушалось. Вдруг зазвонил зуммер селектора, и мистер Нилл нажал кнопку. Голос влился в комнату:

— Мистер Нилл, менеджер в Чикаго сказал, что для вас они смогут задержать самолет до получаса. Хотя будут ждать в любом случае. Самолет компании и дежурный пилот уже готовы, о чем просили сообщить вам.

— Спасибо. Я буду на аэродроме через двадцать пять минут.

Он выключил голос движением пальца. Юджиния во все глаза смотрела на отца. Он поднял взгляд и сказал:

— Юджиния, твой паспорт, я надеюсь, всегда в порядке? Ведь ты все-таки американка.

Дочь повисла на шее у отца. Он встал вместе с нею, обняв ее за талию.

— В Греции вы будете оставаться до тех пор, пока я не сообщу о дальнейшем… Через пять минут вы должны быть внизу. Одежду купите себе там. Возьмите самое необходимое: документы, кредитные карточки, щетку, пасту. У них ужасная паста. Наличные деньги вам привезут завтра — с визой в паспорте Александра. Клуиз, — он повернулся к жене, — я отвезу их в аэропорт сам. И скорее всего, полечу в Чикаго, на случай, если они не успеют на второй самолет. Мы не всегда всесильны. Я вернусь поздно ночью, не жди меня. Ты останешься дома — вдруг позвонят из полиции насчет машины. Я напишу, что нужно говорить. Юджиния и Александр — живо наверх, через четыре минуты мы должны покинуть дом.

Юджиния быстро поцеловала отца в щеку.

— Папа, я тебе очень благодарна…

— Не за что, дочь моя, лишь бы ты была счастлива. — Голос мистера Нилла дрогнул.

Они уже выходили из комнаты, когда Клуиз встала.

— Вы даже не поцелуете меня на прощание? Они поцеловали ее в обе щеки. И только тогда вышли из кабинета.

Александр успел услышать, как Клуиз стала что-то быстро говорить своему мужу. Но что именно, он не услышал.

Ровно через три минуты они покинули дом.

Мистер Нилл сам вел машину и на предельной скорости, чем приятно поразил Александра. У последнего было неправильное впечатление, что больше никто не умеет водить машину быстро. Машина въехала прямо на аэродром к трапу лайнера, стоявшего с уже заведенными моторами.

Служащий, которому мистер Нилл черкнул что-то на бумажке, забрал их машину. Из-за шума моторов ничего не было слышно.

Самолет с тремя пассажирами в салоне мягко оторвался в небо.

В Чикаго они пересели в задерживаемый самолет, попрощавшись с мистером Ниллом. И в лучах восходящего солнца приземлились в Мексике.

Они даже не успели осмотреть город, как был привезен паспорт Александра с большим запечатанным конвертом, который он отдал Юджинии, и вечерним рейсом они вылетели в Грецию. Билеты для них были уже готовы.

Белая Греция развернулась как на ладони, когда они сделали круг над городом, снижаясь над столицей. Они прилетали в Афины.

В аэропорту их встречали друзья мистера Нилла. Гости были отвезены в гостиницу, скрытую от глаз, утопающую в зелени и напоминающую по форме крепость. После того как немногочисленные вещи были отнесены в номер, Александру показали стоящую перед входом машину, которой они будут пользоваться столько, сколько понадобится. На обед в гости они были приглашены завтра вечером. Так как разница во времени была семь часов, и им давался день прийти в себя.

После этого была запланирована еще серия обедов в домах каждого из друзей мистера Нилла. Опекуном их стал господин Костаки, владелец плантации табака, кофе и пяти танкеров — так он представился. Это был добрый дядька в белой рубашке, в области живота напоминающий шар, среднего роста и вечно отдувающийся, пофыркивающий не то от жары, не то от одышки. Юджинию он знал с девяти лет. Наконец, после всех пожеланий, приветствий и советов, их оставили вдвоем..

Юджиния села к Александру на колени и обняла за шею.

— Ты хочешь сейчас в город?

— Нет, я хочу тебя.

— Я — твой…

Они опустились на пахнувшие свежим простыни. Через мгновение одежда была сброшена. Так они и уснули в объятиях друг друга до утра.

Когда Александр проснулся, он услышал звуки: Юджиния что-то делала в ванной. Он не любил вставать поздно и позже нее, он потянулся за часами, и ему стало нехорошо: стрелки показывали три часа. Потом он вспомнил, где они, и набрал ноль, чтобы узнать, сколько времени. Греческий голос на ломаном английском ему сообщил время: оказалось восемь часов утра. И от этого почему-то у него поднялось настроение — оттого, что проснулся рано, что не проспал, оттого, что это — Греция и что целый день они будут в городе…

Появилась Юджиния, заметив, что он не спит, она улыбнулась и подошла.

— Ты хорошо выспался?

— Да. От тебя прекрасно пахнет.

— Это паста.

— Это твои губы, которые придают запах пасте.

— Да? Я никогда об этом не думала.

Она подошла к зеркалу и посмотрела на губы.

— Юджиния!..

— А? — Она рассмеялась и поняла. — Я тебе всегда верю.

Он вел серебристый» вольво» по улицам Афин одной рукой. Вторая лежала на плече Юджинии. Они вышли в оживленном центральном районе, оставив машину в переулке.

— Тебя нужно накормить, Юджиния, — сказал он и задумался. — Ты умеешь говорить по-гречески?

— Нет, пару слов, но я надеюсь, они поймут слово «кофе».

— А как насчет слова «чай»?

— Ах, да! — Она вскинула глаза и немного смутилась. — С этими перелетами все перекрутилось: папа всегда пьет кофе.

Ей почему-то стало неловко. Он поцеловал ее милую шеку и сказал:

— Мы скажем не «кофе», а то — другое. И они поймут.

Юджиния рассмеялась.

— А чем тебя кормить? — спросил он. — Ты знаешь названия? У них есть витрины почти везде, и можно показать, сказав «это».