Читаем без скачивания Осколки памяти - Наталья Ефремова

«Никогда не забуду», – подумала Кристина и мгновенно уснула, почувствовав на своих веках легкий поцелуй. Были ли это губы Ника или ветер с озера, она уже не разобрала.

Глава 10. Дежавю

Первым опомнился Ник.

Он едва ли не с силой отстранил от себя Кристину и в ответ на ее немой вопрос прошептал:

– Все.

– Почему? – еле-еле выговорила она, с трудом возвращаясь к реальности. Все ее существо протестовало против этого, но сильные руки удерживали ее на расстоянии.

Ник перевел дыхание:

– Иначе не смогу остановиться.

«Ну и пусть!»

Кристина ошеломленно смотрела на него. В ее груди творилось что-то странное: стало тесно, душно и одновременно пусто. Это «что-то» не поддавалось определению. Она тщетно силилась понять, что же это: оттаявшие от прикосновений Ника воспоминания о привязанности к нему или новое, прорастающее в ней чувство?

Новое? Но она же не может влюбиться в незнакомого человека за четыре дня! Это попросту невозможно! Или все-таки возможно?

А если Ник не незнакомый? Почему вообще незнакомый, он же ее муж!

Тогда как можно влюбиться в своего мужа?

С ума можно сойти…

Со вздохом не то сожаления, не то разочарования Кристина откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Губы горели. Сердце саднило. Вдобавок неприятно заныло плечо, на котором еще ощущались пальцы Ника, непреклонно отстраняющие ее, лишающие его тепла и нежности.

Потянувшись к больному плечу, Кристина невольно поморщилась и тут же услышала тихий голос, доносящийся до нее словно сквозь туман:

– Кристи, тебе плохо?

«Да, мне плохо, очень, но я лучше умру, чем признаюсь тебе в этом!»

Сил на немедленный ответ не нашлось. Все они ушли на то, чтобы подавить в себе новый приступ боли и того самого «чего-то», чему она пока не смогла подобрать названия.

– Прости…

В голосе Ника слышалось раскаяние.

– За что? – Кристина, наконец, разлепила веки и уставилась на свои пальцы. Судя по ощущениям, все они должны были оказаться утыканными иголками, но нет, конечно, никаких иголок она не увидела. Тогда откуда это противное чувство?

– Я не должен был…

– Нет. Не надо, – она принялась массировать голову, стремясь избавиться от покалывания и странного оцепенения разума. – Ты ни в чем не виноват.

Наконец ей хватило мужества посмотреть прямо на него.

– Думаешь? – прищурился Ник.

– Сейчас – да.

Кристина говорила совершенно искренне. Ей постепенно становилось легче, то ли от массажа, то ли от все более четкого восприятия реальности. Только где-то внутри осталось щемящее чувство потери.

Почему Ник ее оттолкнул?

Не зная, как прервать затянувшуюся неловкую паузу, она огляделась в поисках предмета, о котором можно было бы завести нейтральный разговор. Ее ищущий взгляд наткнулся на альбом с рисунками.

– Может, посмотрим? – робко предложила она, не особо надеясь на то, что Ник согласится.

Но надо же было попробовать на что-то переключиться!

Он вскинул брови.

– Рисунки? Уверена, что тебе хочется? Может, в другой раз?

– Уверена. Давай посмотрим, если ты, конечно, не против.

Ник кивнул, поднял тяжелый альбом с пола и раскрыл его у нее на коленях.

Здесь была акварель и графика. Глядя на уверенные штрихи и четкие линии, Кристина представляла себе карандаш в руке Ника, движения его точеной кисти, его тонкие красивые пальцы настолько живо, что эти фантазии могли бы сойти за самые настоящие воспоминания. Наверное, она любила наблюдать за ним во время работы, иначе откуда в ее голове взялись все эти почти реальные образы?

Ник лишь изредка комментировал рисунки, предоставляя Кристине возможность смотреть и спрашивать самой, но она почти не спрашивала, просто переворачивала страницы и любовалась. Рисунки действительно были чудесными.

Но вот и этот альбом закончился. Отложив его в сторону, оба просто молчали, глядя на огонь. Эта тишина вновь стала доброй, сближающей и такой приятно осязаемой, что Кристина даже вздрогнула, когда Ник неожиданно заговорил.

– Кристи, тебе чего-нибудь хочется? Может, теплого молока? Или чая?

Немного подумав, она ответила:

– Нет, я не голодна. А ты?

– Я тоже. Проводить тебя наверх? Ты, должно быть, очень устала сегодня.

– Хочешь от меня избавиться? – улыбнулась Кристина.

– Нет.

– Тогда не гони.

Они опять помолчали, а потом Ник тихо сообщил:

– Кристи, мне нужно завтра уехать.

Его слова на мгновение словно застыли в воздухе.

– Что?

Наверняка ей это послышалось.

Но Ник продолжил:

– Я должен с утра съездить в город за продуктами и лекарствами. Побудешь без меня, хорошо?

– Ты уедешь? В Хиллвуд? – встрепенулась Кристина, немало удивленная той смеси чувств, которая была вызвана его неожиданной новостью.

– Да, но ненадолго. Я отправлюсь сразу после завтрака и постараюсь вернуться как можно скорее.

– Уедешь… – тихо повторила она.

– Что-то не так? – Ник спустился с дивана на пол, к ее ногам.

– Это обязательно? Твоя поездка?

– Боюсь, что да. Мне следовало съездить сегодня, а я не смог себя заставить. Но дольше откладывать нельзя. Ты еще не вполне здорова и нуждаешься в лечении. Рисковать твоим здоровьем я не буду. Кроме того, – он коснулся пальцами ее подбородка, – позволить тебе умереть от голода в мои планы тоже не входит.

Наверное, Ник хотел, чтобы она улыбнулась и что-нибудь ответила на шутку, но Кристина молчала и лишь растерянно смотрела на него.

Как объяснить ему, что ей не хочется даже подниматься к себе в комнату, чтобы только видеть его, слышать его голос, чувствовать его прикосновения? Не терять ни минуты того неповторимого ощущения близости и приятного волнения, которое охватывает все ее существо в его присутствии?

Ни минуты!

А он так спокойно говорит о том, что уедет на несколько часов.

– Кристи, с тобой все в порядке? Мне показалось, ты…

– Да, конечно, – неуверенно отозвалась она. – Все в порядке. Я все понимаю. Если нужно, поезжай, только…

– Что «только»?

Кристина замялась.

– Не знаю. Да нет, ничего, это я так. Все хорошо. Во сколько ты собираешься уехать?

– Что «только», Кристи? – настаивал Ник, заставляя ее посмотреть ему в глаза. – Может, мне не стоит никуда отлучаться? Ты боишься остаться одна? Или плохо себя чувствуешь, скажи!

– Нет, мне уже намного лучше, я справлюсь. Правда. Просто… просто грустно, что ты уезжаешь.

Ник отвернулся и после небольшой паузы почему-то усмехнулся:

– Наверное, теперь моя очередь. Надо же…

– Ты о чем?

Кристину удивила эта странная фраза, а еще больше – неприкрытая печаль, прозвучавшая в его голосе, да, именно печаль и, пожалуй, горечь.

– Дежавю.