Читаем без скачивания Том 4. Поэмы 1855-1877 - Николай Некрасов

Ночью я косу клепала… — Клепать — отбивать (затачивать).

Спасов день — название трех церковных праздников в августе, связанных в народном сознании с уборкой урожая: первый Спас — медовый, второй Спас — яблочный, третий Спас — дожиночный.

Заяц спрыгнул из-под кочи ~ Перебежать мне дорогу! — Ср. народную примету: «Заяц дорогу перебежал — неудача» (Пословицы русского народа, с. 1049).

Залотошила — заговорила быстро, громко и бестолково.

К утру звезда золотая ~ Вдруг сорвалась и упала… — По народным представлениям, падающая звезда означает смерть какого-либо человека (см., например: Сказания русского народа, собранные И. Сахаровым, т. II, кн. 7. СПб., 1849, с. 14).

Дунул господь на нее… — А. Н. Афанасьев говорит о существовании поверья, по которому «вечером всякий ангел зажигает свою звезду, как лампаду, а перед рассветом тушит ее. Ввезды простой народ называет божьими огоньками…» (Афанасьев А. Поэтические воззрения славян на природу, т. I. M., 1865, с. 177).

Ворон сидит на кресте волоченом… — Ср. народную примету: «Ворон каркает на церкви — к покойнику на селе…» (Пословицы русского народа, с. 1032).

К дымящейся риге своей… — Рига — крытый ток для сушки снопов с приспособлением для обогрева.

В ней дольнего счастья предел. — Дольний — здесь: земной, человеческий.

Дедушка*

Печатается по Ст 1873, т. III, ч. 5, с. 171–195, с исправлением опечатки в ст. 317 по черновому автографу и первой публикации я восстановлением ст. 346–349 по черновому автографу.

Впервые опубликовано: ОЗ, 1870, № 9 (выход в свет — 15 сент. 1870 г.), с. 241–254, без даты, с подписью: «Н. Некрасов» (перепечатано: Ст 1873, ч. 5, с. 165–189, где в оглавлении названо: «Дедушка, поэма (1857 год),»).

В собрание сочинений впервые включено: Ст 1873, т. III, ч. 5, с датой: «1870».

Черновой автограф, карандашом, с датой: «30 июля/8 авг<ус-та 1870>» — ГБЛ, ф. 195, оп. I, № 5748, л. 1–8. Обнаружен и впервые описан К. И, Чуковским (Известия, 1926, 8 ноября, № 276), Судя по этому автографу, произведение первоначально состояло из двух частей. Первая часть, обозначенная цифрой I, включала главки I–VIII (с нумерацией арабскими цифрами) и главку IX (без номера), продолжением которой служили наброски к главке X. Последовательность главок соответствовала окончательной. Во вторую часть, обозначенную цифрой «2», входили главки X–XIII (первые две не нумерованы, две последние под цифрами «3», «4») и XVI–XXII с нумерацией «5, 6, 7, 8, 9, 10», причем главки XIX и XX были объединены под номером «8». Главок XIV–XV в черновом автографе не было, в остальном последовательность главок в этой части соответствовала окончательной. Повторяющаяся нумерация главок двух частей и неверная позднейшая (архивная) нумерация листов автографа послужили причиной ошибочного толкования первоначальной композиции поэмы рядом исследователей — А. Я. Максимовичем, Л. А. Розановой, К. Ф. Бикбулатовой (см. об этом в комментарии С. А. Рейсера к поэме «Дедушка» — ПССт 1967, т. II, с. 652–653). Последовательность заполнения листов автографа установлена С. А. Рейсером в указание 2 работе. Некрасов заполнял листы таким образом (указывается архивная нумерация листов): 1, 1 об., 2, 2 об., 7, 5, 5 об., 6, 6 об., 3, 3 об., 4, 7 об., 8 об.; л. 4 об. остался чистым, на л. 8 находятся наброски к главкам IV, V, VIII (см.: Другие редакции и варианты, с. 338–344).

Как сообщает К. Ф. Бикбулатова, К. И. Чуковский рассказывал ей, что в конце 1920-х гг. видел, кроме указанного чернового автографа, еще два позднейших варианта поэмы, один из которых был, по его мнению, автографом Некрасова. Он был написан чернилами и не содержал отрывка «Взрослые люди не дети…» (см.: Вопросы изучения русской литературы XI–XX веков. М.-Л., 1958, с. 324). В настоящее время местонахождение этого автографа не установлено.

Известна корректура «Отечественных записок» с пометами цензора и пояснениями В. М. Лазаревского — ЦГАЛИ, ф. 338, оп. 2, № 3.

Датируется периодом между 8 августа и 15 сентября (датой выхода в свет № 9 «Отечественных записок») 1870 г.

Посвящена поэма З-н-ч-е, т. е. Зинаиде Николаевне Некрасовой (Ф. А. Викторовой), гражданской жене Некрасова (подробно о ней см.: Ломан О. В. Зинаида Николаевна Некрасова — жена и друг поэта. — Некр. сб., VI, с. 60–84). В посмертном издании (Ст 1879, т. II) сестра поэта А. А. Буткевич вопреки воле автора сняла посвящение (ЛН, т. 53–54, с. 177, 179).

«Дедушка» — одно из первых в русской литературе больших произведений о декабристах, открывающее цикл декабристских поэм Некрасова.

Интерес к декабризму у Некрасова впервые нашел отражение в стихотворении «Поэт и гражданин» (1856) и в поэме «Несчастные» (начата в 1856 г.). Декабристская тема в «Дедушке» непосредственно связана с проблемами, стоявшими перед демократическим движением на рубеже 1870-х гг. (итоги реформы 1861 г., пути и средства революционной борьбы, роль народа в пстории, тип революционного руководителя), с зарождением народничества. Идея преемственности революционной борьбы — ведущая в «Дедушке». Вопросы, поставленные в поэме, Некрасов в какой-то мере пытался решить еще в «Притче» (июнь 1870 г.). Герой «Дедушки» — декабрист, вернувшийся в числе немпогих уцелевших из сибирской ссылки в 1856 г. Прототипом его, как принято считать, послужил князь С. Г. Волконский (1788–1865). По мнению Ю. В. Лебедева, «непосредственным творческим импульсом» к созданию поэмы послужила книга С. В. Максимова «Ссылка и тюрьма» (СПб., 1862), где впервые описан быт декабристов в Сибири (см.: Лебедев Ю. В. С. В. Максимов и Н. А. Некрасов. — РЛ, 1982, № 2, с. 134–135). В работе над поэмой Некрасов использовал воспоминания декабристов и их современников, в частности «Записки декабриста» барона А. Е. Розена, Лейпциг, 1870 (в главках о Тарбагатае), некрологи С. Г. Волконского в газете «День» от 11 декабря 1865 г. и в «Колоколе» от 3 (15) января 1866 г., л. 212 (автор П. Долгоруков, вступительная заметка А. И. Герцена), устные рассказы сына декабриста М. С. Волконского, а также знакомую ему еще до ее выхода книгу С. В. Максимова «Сибирь и каторга», т. I, СПб., 1871 (см.: РЛ, 1982, № 2, с. 137). Как показывают новейшие исследования, образ «дедушки» носит собирательный характер, в нем объединены индивидуальные черты разных деятелей декабристского движения. «Присвоив „дедушке“ ряд черт Волконского — вид „патриарха“, генеральский чин, мягкость в незлобивость характера, любовь к общению с мужиками, ребятишками, звавшими его дедушкой, — пишет Р. Б. Заборова, — Некрасов придал своему герою мастерское знание ремесел и хлебопашества, дар песнопения, а главное, страстность и горячность обличений и революционную непримиримость, отличавшие Михаила Бестужева» (РЛ, 1973, № 4, с. 129). Запоздалое прибытие в Петербург летом 1869 г. М. А. Бестужева, сохранившего свой революционный темперамент, знакомство Некрасова (через М. И. Семевского) с содержанием его «Записок» стимулировало, по обоснованному предположению Р. Б. Заборовой, реализацию замысла поэмы «Дедушка» (там же, с. 130).

В работе Некрасова над образом старого декабриста ощущается тенденция возвысить его, придать «дедушке» черты библейского героя-мученика, близкого в то же время идеалам зарождающегося народничества (подробнее об этом см.: Бикбулатова К. Ф. Поэма Н. А. Некрасова «Дедушка» (1870). — В кн.: Историко-литературный сборник. М.-Л., 1957, с. 103–104). Вынужденный исключить из окончательного варианта наиболее острые ст. 346–349, автор в то же время усилил политическое звучание поэмы главками XIV–XV. Посылая 9-10 апреля 1872 г. «Княгиню Трубецкую» В. М. Лазаревскому и предвидя цензурные препятствия, Некрасов сопоставлял ее с «Дедушкой»: «…этот дед в сущности резче, ибо является одним из действительных деятелей <…> и притом выведен нераскаявшимся, т. е. таким же, как был».

Поэма проходила цензуру не без трудностей. Как вспоминал Некрасов в том же письме, председатель Петербургского цензурного комитета А. Г. Петров «предубедил» цензурное управление против поэмы. В корректуре ЦГАЛИ отчеркнуты красным карандашом ст. 246–265, 282–285, 302–309, 317–325 и вся главка XVIII (ст. 326–345). Здесь же помета В. М. Лазаревского: «Места, отмеченные красным, цензурн<ое> управление (Похвиснев) требовало исключить, Некрасов отказался». Автору удалось отстоять поэму, она была опубликована без купюр.

Поэма была неприязненно встречена реакционной критикой. В. П. Буренин упрекал автора за то, что его герой «не стесняется повествовать младенцу о том, как в старые годы помещики пользовались своими крепостными», «говорит о стоне рабов, о свисте бичей и т. п.» (СПбВ, 1870, 8 сент., № 277). С еще более резкими нападками выступил В. Г. Авсеенко. Критик возмущался тем, что поэт решился «эксплуатировать старый исторический факт», искупая тем самым «бедность поэтического творчества» и «прозаичность» (РВ, 1873, № 6, с. 916–917).