Читаем без скачивания Пещерная тактика - Алексей Переяславцев

– Хорошо, вот эту кучку я забираю. Теперь расчёт по другой…

Последовал перечень цен на каждый кристаллик.

– Что с моим заказом?

– Вот.

Ювелир постарался. Браслеты оказались полированными – в его понимании, конечно. За такое качество полировки студента Московского института стали выгнали бы с лабораторки. Но если не приглядываться – блестит.

«Красивый бронежилет», – проскочило в голове. Я постарался эту мысль заглушить: мне предстояло ещё договориться о цене с кузнецом. Договорился. Распрощались.

Всю дорогу до дому я вертел всплывшее словосочетание в мозгу. Возникла картина, навеянная предложением: «Красивая женщина в красивом бронежилете идёт по улице, освещённой весенним солнцем». Здравствуй, шизофрения, добро пожаловать ко мне в голову! Познакомься, это – паранойя. Живите здесь дружно.

Отвергнув этот пейзажик, я тут же намыслил себе другой: «Красивый дракон в красивом бронежилете летит в голубом небе». Получилось немногим лучше.

Да само это словосочетание являет собой оксюморон! Не бывает красивых бронежилетов: эта вещь совершенно утилитарная и порождена оголтелым прагматизмом. Но ведь откуда-то я это взял. Откуда?

Моё пребывание в мире Маэры не могло стать источником, нет в нём бронежилетов. Ни красивых, ни безобразных. Значит, Земля… Книги? Журналы? Интернет? Если перебирать всё это последовательно, то… нет, подход совершенно нереальный. И отчётливая ассоциация с драконами… которые на Земле не существуют. А ведь это зацепка, как ни странно. Значит, журнальные статьи побоку. Блоги отставляем в сторону. Остаются книги…

Анализ пришлось притормозить, поскольку предстоящая огранка очередного кристалла требовала полнейшей сосредоточенности, но ощущение близости к решению осталось. Что ж, надо дождаться ещё одной ассоциации.

Но в первый ряд, пихаясь локтями и пинаясь ногами, вылезла другая проблема. Она заключалась в словах Согарра, ответ на которые несколько затруднил.

– Стурр, вот сейчас мы все тренируемся на чужеродную магию. И ещё ты дрессируешь нас на умножение. Это само по себе хорошо, никто не спорит. Но хотелось бы знать твои дальнейшие планы.

Да-а-а… Тот самый случай, когда не то что солдат – не каждый офицер должен понимать манёвр. Тут надо хорошенько обдумать то, чего НЕ сказать. А говорить необходимо.

– Вот что, друзья: плохой десятник губит свой десяток и сам погибает. Хороший десятник выживает сам и имеет минимальные потери. Отличный десятник – тот, у которого потерь вообще нет. Ну и сам при этом живой. Вот кем я хочу стать. И для этого мне нужен отличный десяток. Теперь понятно? Но это лишь первый шаг.

Выверенная пауза. Может, лишняя: меня и так слушают напряжённо.

– Следующий этап: великолепный десяток. Это значит – равного которому нет. По этой причине никого из нас не посмеют назначить в другой десяток. Как этого добиться? Отвечаю: научиться делать то, что никто другой не в состоянии.

– Сколько времени на это уйдёт?

Хороший вопрос задал Фаррир, даже не ожидал. Значит, он верит в осуществимость плана.

– Самостоятельный полёт с ограничениями разрешают в пятом классе. Будем к этому готовиться. А с момента, когда разрешат, – мы должны быть лучшими из лучших. Кстати, напоминаю: следующую олимпиаду обязаны выиграть. А теперь задания. Первое: подумайте, кто бы из нашего класса мог войти в десяток. Критерии годности – придумайте их сами, а потом будьте готовы защитить и критерии, и кандидатов. Второе: все помнят дело с судьёй на олимпиаде?

Не кивнул только Глорр. Но у него хватило ума не спрашивать.

– Надо разузнать, какими соображениями он руководствовался. К следующей олимпиаде мы должны иметь план противодействия. Согарр, разъясни Глорру.

Согарр добросовестно рассказал о том, как нехорошо себя вёл серо-коричневый судья на олимпиаде. Глорр выслушал, не прерывая ни единым словом.

Некоторое время все шли молча по дороге. Солнце грело не по-осеннему жарко. Глорр явно погрузился в стратегические раздумья, а его товарищи не желали мешать мудрым мыслям.

– Сестра мамы…[9] занимает такую должность… Короче, могу попробовать через неё разузнать. Других вариантов у меня нет.

– Отлично! У меня таких родственников не имеется. Так что это на тебе.

– У меня, может, и есть, но мне не рассказывают. Я в семье младшая. Но попытаюсь выяснить.

Глорр свернул к своей пещере. Согарр с Суиррой продолжали идти дальше. Через пару минут Согарр заговорил с чуть нерешительной интонацией:

– Суирра, помнишь наш прошлый разговор? Мне кажется, ты до чего-то додумалась. А?

– Не то, что ты подумал, тут другое.

Неожиданно Согарр широко улыбнулся.

– А хочешь, расскажу, что у тебя на уме?

– Ну-ну, валяй.

– Стурр поведал о своих планах: сделать всех нас отличным десятком и всякое такое. Сам он намерен стать отличным десятником. Это понятно. А ты подумала, что за этим последует нечто ещё. Но догадаться, что именно, не смогла. Каково?

Драконочка постаралась скрыть недовольство этой чрезмерной проницательностью. Оно проявилось лишь в словах:

– Ты прав, так я и подумала. Как понимаю, тебе тоже не удалось догадаться.

– Одни предположения, без фактов. Смотри: Стурр хочет создать этот самый десяток, поскольку знает то, чего мы не знаем. На основании этого он предвидит ход событий…

– Стоп. Ты сказал «предвидит». Может, в этом всё дело?

Собеседник решительно дёрнул гребнем.

– Чепуха. Мне старший брат говорил: драконы не могут предвидеть будущее. Только люди на это способны, да и среди них предсказатели встречаются очень редко.

Судя по тону, для Согарра брат был непререкаемым авторитетом.

– Вот именно, ты правильно сказал. Но ведь драконов вообще намного меньше людей. Может, в этом всё дело?

Суирра понятия не имела о теории вероятности, но инстинктивно применяла её положения правильно. Согарр ненадолго задумался, потом поднял голову:

– Ну да, как я и говорил: предположение, но не факт. Попробовать, что ли, разговорить самого Стурра?

– И пробовать не стану. Он скажет нам ровно столько, сколь сам сочтёт нужным.

– Это почему?

В голосе у драконочки прорезались если не насмешливые, то уж верно ехидные интонации:

– Я бы на его месте именно так и сделала. О причинах сам догадайся.

Глава 29. Зимняя страшная сказка

Ситуация была, увы, стандартной для любого аналитического центра: информация существовала и даже была в распоряжении, на неё следовало всего лишь обратить внимание. Я был тем самым аналитическим центром.

Осень наступила как-то слишком быстро и оказалась непривычно холодной. Вдруг выяснилось, что обычных средств нагрева мало, что костёр требуется очень мощный, а за хворостом приходится летать всё дальше.

Одним очень холодным утром меня разбудил встревоженный писк Ррумы:

– Мама, что это?!

Открыв глаза, я тут же обнаружил необычно яркий свет от входа в пещеру. Первый взгляд оказался верным.

Весь спуск от нашей пещеры к речке был забелённым. Видимо, ночью прошёл хороший снегопад. Мало того, он продолжался.

Сестричка осторожно потрогала таинственный слой правой передней лапкой.

– Мама, оно холодное!

Я сразу же решил не включать высокомерие многознающего брата:

– Не бойся, Ррума, это вода, только она стала твёрдой.

– Ты откуда знаешь?

– Я же маг воды.

– А, ну да. И что нам делать?

Вопрос был столь же простодушным, сколь и глубоким. В самом деле, что?

Первой пришла на ум необходимость утеплять жилище. Вход в пещеру был безобразно велик, отсюда и теплопотери. Как противодействовать? Простейший вариант: завалить вход камнями, оставив лишь небольшой проход – только-только пролезть взрослому дракону. Хорошо для первобытного человека, мой далёкий волосатый человеческий предок так бы и поступил. Но я-то маг земли, пусть и не супер, но на бакалавра потяну. Сузить вход… Ещё продумать дверь… из дерева её не сделать, но можно вместо двери приспособить каменюгу. Лучше из сланца, такая будет легче. Так, данный этап ясен. А что ещё?

Пока я прикидывал и прогонял варианты, между родителями шёл диалог:

– Тебе надо немедленно лететь к Кнарру. Мы, в конце концов, родственники.

Отец возражал, хотя и шёпотом, но жёстко:

– Не такие уж близкие родственники, это раз. Его влияние равно нулю, это два. Он выжил из ума, это три.

– А я и не жду, что он замолвит слово перед Великим. Но вот его советы очень бы хотела услышать…

Тут мама скосила глаза на нас с сестрой. Её речь перешла в такой тихий шёпот, что решительно ничего нельзя было расслышать, да и отец стал говорить так, что удавалось уловить лишь отрывки вроде «а что, если он… ты спятила, у нас трое детей… почему ты думаешь, что ему что-то важное известно… да что он может такого надумать… а ты представляешь, какого труда ему будет стоить… я боюсь, что просто убью его…».