Читаем без скачивания Дальний поход - Василий Сахаров

– Белые и Коричневые Углы, два отряда по двести пятьдесят бойцов.

– Кто командиры и как они могут действовать при ночной атаке?

– Командиры Стайра Штырь и Барам Кертак, инициативы нет, окружат развалины и атакуют одновременно со всех сторон. Если панике не поддадитесь, то устоите.

– Мы устоим, – усмехнулся я и задал следующий вопрос: – Ты будешь сотрудничать с моим начальством, когда тебя доставят в Краснодар?

Гагтунгр сжался, замкнулся в себе, задумался. Молчание длилось не менее минуты, и, прервав его, генерал сказал:

– Буду, но перед тем, как давать показания, я поставлю пару условий…

– Какие?

– Особая охрана, отпущение грехов от православной церкви и келья на освящённой земле…

– Вы верите в существование Бога и Дьявола?

– Верю. Нет христианства, значит, нет веры в Люцифера. Мы одно целое, но разные стороны медали, и, раз уж у меня не получилось сохранить верность одному богу, я хочу, чтобы меня прикрыл другой.

– Договорились. Моё начальство выполнит ваши условия.

Седьмой иерарх кивнул, замолчал и снова замкнулся в себе. Видя, что толку от него сейчас немного, я обратился к Восьмому иерарху, тому, кто в Звёздном клане отвечал за науку:

– Даниель, как вы себя чувствуете?

– Плохо, – закашлялся учёный, – знобит всего как при простуде, и тело ломает. Наверное, когда вчера вечером реку переходили и я в воду упал, тогда и застудился. Мне бы таблеточку какую…

– Будет вам таблеточка, но потом… Расскажите, что вы надеялись захватить в Воронеже-45?

– Но вы ведь меня уже спрашивали…

– Да, а вы ещё раз ответьте.

– По показаниям захваченных пленных, на ракетно-артиллерийской базе имеются боевые тактические и опера тивно-тактические ракеты, около двадцати боезарядов. Кроме того, специальные артиллерийские заряды и мины для миномётов. Примерное количество снарядов около пятидесяти штук. Более ничего, ни авиабомб, ни боевых стратегических ракет, ни переносных инженерных мин.

– Что вы планировали делать с трофеями?

– Мы не знаем. Дело Гагтунгра – захват базы, а моя задача – разобраться с транспортировкой атомных боеприпасов в Харьков.

– Даниель, мне повторить вопрос?

– Не надо. – Учёный снова закашлялся, чихнул и продолжил: – Первый и Второй иерархи планировали один из боезарядов взорвать в столице Кубанской Конфедерации, а остальные придержать для шантажа других непокорных государств.

– Вы будете на нас работать?

– Буду. Мне плевать на сатанистов, и на вас плевать. Я хочу жить и заниматься изучением оставшегося от прошлой цивилизации научно-технического наследия.

Иерархи вели себя хоть и с надрывом, но ровно. Они понимали, что назад дороги нет, а это меняло всё. Конечно, развязывать их никто не станет, и друзьями эти сволочи, которые приказали уничтожить Архангельский анклав, мне никогда не станут, но и допустить их гибель, по понятным причинам, я не мог.

– Медика сюда! – выкрикнул я во двор.

– Да, командир? – в проломе появился один из бывших гвардейцев, окончивший курсы по оказанию первой медицинской помощи и имеющий большую практику по штопке ран и лечению некоторых болезней.

– Док, посмотри больного. – Кивок в сторону Даниеля.

Воин присел рядом с иерархом, осмотрел его, опросил и подвёл итог:

– Насморк, кашель, головная боль, чиханье, воспалённое горло, разбитость организма, ломота костей и боль в глазных яблоках. Острая респираторная вирусная инфекция, сильная простуда.

– Это серьёзно? – было забеспокоился я.

– Нет. – Не оборачиваясь, медик отрицательно покачал головой. – От бега по лесам и сильного переутомления организм ослаб, от этого и простуда. Ещё день-два – и пациент мог бы дать дуба, а так – нормально. Сейчас накачаю его витаминами, сниму воспалительные процессы и дам пару таблеток парацетамола. Поспит – и будет в норме.

Проходит какое-то время, пленников опускают в бочку, и развалины дачного посёлка охватывают сначала сумерки, а затем и ночная тьма. Наши воины не спят, сатанисты вот-вот полезут в атаку, и надо быть начеку. Минуты текут очень медленно, время растягивается, а невидимый в темноте сицилиец из охраны иерархов, засевший неподалеку, нервничает и резко передёргивает затвор автомата.

Как будто вторя этому гулкому механическому звуку, из развалин справа доносится громкий окрик Крепыша:

– Внимание! Противник наступает!

Я присел у пролома в стене, выглянул в брешь и взял на изготовку свой автомат. Необходимо продержаться до завтрашнего полудня, и мы продержимся, а иначе нам конец.

Бой начался с того, что где-то слева заработал бивший короткими очередями в сторону леса пулемёт. Нашего пулемётчика никто не поддержал, и никто ему не ответил. Сектанты шли молча, а наши воины ждали, пока один из лейтенантов отдаст команду или того момента, когда враги подойдут поближе. Выпустив сотку, пулемёт замолчал. Проходит секунда, вторая, третья, и с противным шипением в ночное небо взлетает жёлтая осветительная ракета. Призрачный свет разогнал тьму, и наши воины смогли разглядеть пригибающихся к земле и ползущих к развалинам домов сатанистов. Раздались команды лейтенантов, и шквал огня пронёсся от руин до кромки леса.

Сатанисты шли волнами, по какой-то причине не стреляли, пытались подойти поближе, и, прежде чем они начали отвечать, многие из врагов умерли. Осветительные ракеты взлетали одна за другой, а трассирующие пули чертили упирающиеся в тела людей огненные цепочки. Наконец противник не выдержал и открыл ответный огонь. Очередь из вражеского пулемёта прошлась по кирпичу постройки, в которой я держал оборону. Вражеские стрелки прекрасно понимали, где находятся их бывшие иерархи, и начали целенаправленно причёсывать огнём развалины центрального здания.

«Правильно всё же я поступил, что спрятал пленников за толстым слоем железа, – такая мысль мелькнула в моей голове. – Пусть им в бочке душно и со связанными руками сидеть в ней неудобно, но зато они будут целы и невредимы. Однако впереди ещё вся ночь, врагов – пятеро против одного нашего, и надо сосредоточиться на обороне, а не на том, какой же я всё же продуманный по жизни человек».

Бой принимал всё более ожесточённый характер. Внуки Зари лезли вперёд, не жалея себя. У них имелось много автоматического оружия и боеприпасы, но что особенно для нас плохо – у сатанистов было некоторое количество ручных гранат. Ранее применения «карманной артиллерии» за ними замечено не было, наши воины расслабились и к левому зданию подпустили парочку гранатомётчиков, которые кинулись на амбразуры и, прежде чем их уничтожили, смогли перекинуть пару РГД-5 за стену. Как итог – семь человек ранено и трое убито, и это помимо тех, кто словил пулю.

После полуночи на некоторое время всё затихло. Видимо, у сектантов после всех понесённых ими потерь пропал боевой задор. Конечно, они фанатики, но чувство самосохранения и у них имеется.

Часам к двум ночи у меня в здании появился Лихой, который принёс новую порцию разведывательной информации, и в это же самое время на связь вышел Черепанов. Гвардейцы смогли разбить сектантов, разметали их по лесам и теперь шли к нам на выручку. Не подкачали братки, не подвели, одолели упырей-сатанистов, и всё складывается вполне неплохо, только надо выдержать очередной натиск.

Внуки Зари перегруппировались, сконцентрировались на одном направлении и снова пошли в атаку. Сколько их оставалось, особо не определишь, но никак не менее трёхсот стволов, и в этот раз, не задерживаясь на опорных пунктах, окружающих штаб, они попытались сразу же пробиться к пленным иерархам. Получилось это у немногих, но человек сорок всё же смогли добраться к зданию моего временного штаба.

Первый рожок в тридцать патронов я выпустил в четыре длинные очереди. Меня поддержали Мустафа, Арсен и два сицилийца, метнувшие навстречу врагам ручные гранаты. Все вместе мы смогли на некоторое время задержать противника, но не остановить. «Крашеные морды» делают рывок и вламываются внутрь помещения. Думать было особо некогда, и длинными очередями я полосую пролом, в который лезут враги. Щелчок! Очередной рожок пуст. Автомат прислоняется к стене, а пистолет, старый и верный ТТ-33, который я давно хотел поменять на более удобный, надёжный и дорогой ствол, оказывается в моей руке.

Я, действуя практически бессознательно, встал на одно колено и направил ТТ на пролом. Выстрел! Выстрел! Выстрел! Пистолет работает безотказно. Сильная отдача привычно бьёт по ладони и отдаётся по всему телу, а тяжёлые пули отбрасывают сатанистов на старые стены. Несколько секунд – и обойма пуста. Времени на перезарядку ни у меня, ни у остальных воинов в штабе попросту нет, и в свете очередной осветительной ракеты, повисшей прямо над нашим зданием, я вижу, как новые враги лезут в пролом.

«Эх, мне бы хоть немного времени», – проносится в голове, и, как бы вторя моим мыслям, в самую гущу врагов с мечами прыгают Арсен и Мустафа, которые тоже понимают, что нас сейчас сомнут. Стальные клинки воинов работают как механические косы. Взмах! И вражеская голова с татуировкой угла на щеках отлетает в сторону. Ещё один взмах! И сжимающая винтовку рука падает на битый кирпич и пробивающуюся сквозь него травку.