Читаем без скачивания Дальний поход - Василий Сахаров

Лейтенантов и рядовых бойцов на грузовых машинах компании «Мечников и сын» направили на базу отряда в посёлок Гвардейский. Лихой самостоятельно умчался домой, а меня усадили в чёрный президентский лимузин, напоминающий древнюю «Чайку», и отвезли в резиденцию нашего правителя Николая Симакова.

Замок нашего диктатора, его жилище, куда допускались только особо приближённые люди, располагался на месте парка имени 30-летия Победы, и я был в нём второй раз в жизни. Прежде, вместе со своим начальником, тогда ещё полковником, Ерёменко, я навещал в замке Илью Симакова, куратора Отдела Дальней Разведки при ГБ, который ставил моему отряду задачу на устранение одного влиятельного олигарха Кубанской Конфедерации. А чего ждать сейчас, я не знал. Конечно, если следовать логике, что сегодня я герой и был удостоен торжественной встречи, то, вне всякого сомнения, меня ждут награды. Однако в мире не всё логично, а диктатор и его наследник Илья такие люди, что могут действовать нестандартно, не по шаблонам.

Личный автотранспорт диктатора промчался по Кубанской набережной, свернул к замку, без досмотра проехал через блокпосты и въехал непосредственно в сам замок. С прошлого раза, когда я здесь был, в жилище Симаковых ничего не изменилось, хотя около двух лет назад он был обстрелян из миномётов. Всё те же высокие донжоны с флагами Конфедерации. Кованые железные ворота и охрана в чёрной броне. Монументальное четырёхэтажное здание из серого горного камня за крепостными стенами и невысокого роста пожилой человек в шитой золотом ливрее, ожидающий гостя, в данном случае меня.

– Капитан госбезопасности Мечников? – сухо уточняет дворецкий, ну или кто он здесь, хотя наверняка ведь знает, что водитель и два бойца из службы безопасности семьи Симаковых левого человека не привезут.

– Да, капитан Мечников, – подтверждаю я.

– Следуйте за мной.

Слуга поворачивается и направляется в замок. Мне остаётся только последовать за ним. Мы входим внутрь, идём по коридорам замка, минуем пару больших залов. В одном из помещений я останавливаюсь возле красивого ростового зеркала и осматриваю себя. Хорошо ещё, что в поезде привёл себя в порядок. Чистый тёмно-зелёный ношеный камуфляж с чёрными капитанскими погонами ГБ. Чуть запылённые чёрные армейские ботинки с высоким берцем. Молодое, несколько суровое загорелое лицо и выцветшие на солнце соломенные волосы. Нормально, сразу видно, что не гражданская штафирка, а боевой офицер идёт.

– Прошу вас, не останавливайтесь, – поторопил меня сопровождающий.

Мы снова движемся по замку. Коридор и зал, лестница на второй этаж, ещё один коридор и неприметная дубовая дверь. Дворецкий отворяет её, пропускает меня вперёд, и я оказываюсь на балконе второго этажа.

Большой балкон выходит во внутренний замковый сад. В центре стоит квадратный лакированный стол, за ним сидят три человека. Каждого из присутствующих я знаю и, хотя к встрече внутренне был готов, невольно вытянулся в струну, а скулы на лице затвердели, стали будто каменные.

Первый из мужчин за столом – седой шестидесятилетний человек в лёгком светлом костюме, неизменная бородка клинышком и очки в тонкой оправе на носу, рядом – инкрустированная деревянная трость. Это диктатор Кубанской Конфедерации Николай Симаков, человек, подмявший под себя всех и вся в пределах нашего государства. Второй – мой ровесник, стройный русоволосый парень с курчавой бородкой. Он держит в руках бокал с апельсиновым соком. Конечно же это Илья Симаков, наследник правителя. Третий – широкоплечий и несколько сутуловатый генерал в новеньком светло-зелёном камке с такими же, как и у меня, чёрными погонами. Генерал-майор Ерёменко собственной персоной, мой непосредственный начальник и покровитель, которого я не видел больше года.

«Вся гоп-компания, от которой зависит моя жизнь, в сборе», – подумал я, а ноги тем временем заученно сделали три чётких шага к столу. Я встал по стойке «смирно» и вскинул правую ладонь к потёртой армейской кепке.

– Господин Верховный главнокомандующий… – начал я доклад, но был прерван щелчком пальцев диктатора.

– Садись, капитан, – улыбнувшись, старчески проскрипел Симаков-старший и указал на свободный стул между ним и Ерёменко.

Что тут скажешь? Слово правителя равнозначно приказу, и, видя такое ко мне отношение с его стороны, я почувствовал себя свободнее, снял кепку, сел на указанное место и посмотрел на Ерёменко. Генерал вытянул под столом раненную на Кавказе ногу, всем своим мощным телом откинулся на спинку стула, так же как и Симаков-старший, доброжелательно улыбнулся и подмигнул, мол, не дрейфь, Мечник, прорвёмся. Перевожу взгляд на Илью, а тот, видимо, думает о чём-то своём, смотрит в сад. Я постарался расслабиться и снова сосредоточился на правителе Конфедерации.

– Что же нам с тобой делать, капитан? – спросил правитель и вопросительно кивнул Ерёменко: – Что скажешь, генерал? Твой ведь подчинённый.

– Мой, – несколько самодовольно подтвердил начальник ОДР. – Предлагаю повысить капитана Мечникова в звании, сохранить для компании «Мечников и сын» некоторые торговые привилегии и ввести его в первую сотню тех, кто будет удостоен дворянского титула.

– А не жирно ли дворянство ему давать? – прищурился Симаков-старший.

– Думаю, это нормально. Как только Дума примет законопроект о дворянстве, будет много негодующих криков, и потому первая сотня новой аристократии должна состоять из самых популярных и прозрачных представителей нашего общества.

– Подумаем… – протянул диктатор и обратился к Илье: – Что скажешь, сын? Достоин Мечник дворянства?

– Да, – согласился младший Симаков и посмотрел на меня. – Александр человек неглупый, государству и нашей семье верен и голову на плечах имеет.

Диктатор сам себе покивал и обратился ко мне:

– К чему этот разговор, капитан, понимаешь?

– Решили империю строить? – осторожно спросил я.

– Молодец! – Симаков-старший улыбнулся и официальным тоном сказал: – Значит, так: подвигов за тобой, капитан, много, и по совокупности заслуг перед Конфедерацией, помимо орденов, медалей и знаков отличия, ты получишь пятьдесят тысяч конфов, звание майора госбезопасности и дворянство. Как твой титул будет звучать, определимся позже, а что касается привилегий, то скажу – нет. Ты на ноги уже крепко встал, так что это лишнее. Доволен?

– Да, – коротко ответил я и поднялся со стула.

– Хорошо, – бросил правитель ККФ и добавил: – Сядь. Тянуться не надо, мы не на официальном приёме, и ты не пешка, а офицер нашего государства.

Я снова опустился на стул и стал ждать, что же будет происходить дальше. За столом воцарилось молчание, появился слуга, который принёс чай, и после того, как горячий напиток, между прочим с моей плантации, был разлит по чашкам, диктатор снова заговорил:

– Твои отчёты о дальних землях я читал. Работа проделана неплохая, и в плане разведки, и в плане налаживания контактов с другими анклавами на территории Средиземноморья и России. Что ты можешь сказать о Гатчинском военном округе?

– А что вас конкретно интересует?

– Какими партнёрами будут гатчинцы? С ними можно иметь дело?

– Без сомнений, из всех государственных образований, в которых я побывал, ГВО наиболее вероятный наш союзник и деловой партнёр. Поэтому именно Гатчинскому анклаву я уделил особое внимание в своих отчётах.

– Серьёзное заявление, капитан.

– Это только моё мнение, а решать конечно же вам.

Симаков-старший сделал большой глоток чая, посмотрел на зелень сада, раскинувшегося под балконом, и продолжил:

– Допустим, мы наладим торговые и дипломатические отношения с ГВО, тем более что посольство Старика уже завтра прибудет в Новороссийск. Что мы можем получить с гатчинцев и какая нам выгода в том, чтобы поддерживать их?

Прежде чем ответить на этот кажущийся простым вопрос, я задумался, ещё раз вспомнил правителя ГВО Старика, взвесил все за и против и сказал:

– Поддерживая Гатчинский военный округ, мы ничего не теряем, а приобретаем очень многое. Алжирская нефть пойдёт на Балтику, по крайней мере, будет поступать туда до тех пор, пока гатчинцы или калининградцы не восстановят добычу своего сырья и не наладят переработку. Это произойдёт не сразу, займет два-три года, и за это время из них можно вытянуть пару боевых кораблей, которые могут быть использованы против Средиземноморского альянса. Это раз. Во-вторых, для ВМБ «Гибралтар» нужна артиллерия, а у гатчинцев она имеется. В-третьих, люди, которых можно сманить к себе. В-четвёртых, ГВО – противовес Всероссийскому диктату, который никогда не даст Москве встать на Балтике двумя ногами.

– Далеко смотришь, Мечник, – заметил правитель ККФ. – Ты считаешь, что Москва может быть нам опасна?

– Сейчас опасен может быть кто угодно, и то, как Внуки Зари вцепились в Воронеж-45, яркое подтверждение моим словам. А что касается Москвы, то для построения сильного государства у них есть всё необходимое. Оружие и технологии, люди и идеология, промышленность и электричество, топливо и армия, учебные заведения, а самое главное – лидер, который знает, чего он хочет добиться. Пока диктатор Степанов скован дикарями, но несмотря на то, что его войска отступают, Москва может нанести по «зверькам» такой удар, от которого они долго не оправятся. После этого Всероссийский диктат всерьёз займётся окрестными землями, которые начнёт собирать, так что рано или поздно наши интересы столкнутся. Когда это случится, я не знаю, может, через двадцать лет, может, через тридцать, но то, что мы как минимум конкуренты, сомнений нет.