Читаем без скачивания Блондинка и брюнетка в поисках приключений - Маша Царева

Мотивация у нас была разная.

– Как ты думаешь, они нас не выгонят?

– Сейчас и узнаем.

Но напрасно мы волновались – нам даже делать ничего самим не пришлось. Едва заметив вдали наши фигуры, обитатели лагеря сами поспешили нам навстречу. Вели они себя так, как будто бы мы были дорогими гостями, ожидаемыми не первый день. А когда выяснилось, что мы еще и из Москвы, радости их не было предела.

А потом мы еще упомянули, что являемся друзьями Шурика… Даже странно, что небритый худощавый тип, похожий на бомжа, имел здесь такой авторитет.

С самого первого взгляда становилось ясно, что люди эти – особенные, хотя, когда мы увидели их впервые, они были заняты самым что ни на есть банальным делом – варили вегетарианский суп.

– Лука надо бы побольше, – советовала девушка с длинными светлыми волосами, длинными незагорелыми ногами и ясным взглядом, – и получше его прожарь, получится вкуснее.

Еще и часа не прошло, как мы познакомились с этой колоритной компанией, а у меня уже было полное впечатление, что я общаюсь с ними не первый год. Даже Мира, которая обычно впитывает все новшества со свойственной ей осторожностью, чувствовала себя как рыба в воде. Она сидела на корточках рядом с молодым знаменитым поп-исполнителем и, преданно заглядывая в его просветленное лицо, на ощупь чистила картошку.

Всего в лагере находилось семь человек.

Исполнитель ритмичных поп-напевов – мускулистый брюнет с татуированным тарантулом на предплечье и кошачьей пластикой. Дрессированный в жестких условиях шоу-бизнеса, он вел себя так, словно за ним круглосуточно наблюдали сотни телекамер. Звали его Павел Подаркин, и рядом с ним я ощущала некоторую неловкость, потому что он был явно ознакомлен с большинством негласных женских секретов и потому выглядел гораздо более ухоженным, чем я сама. На его безупречно загорелом теле не было ни единого волоска – увидев, что мой взгляд застыл на его изящно вылепленных икрах, Подаркин с улыбкой объяснил, что пользуется эпилятором. Его брови были тщательно выщипаны и выкрашены в рыжеватый цвет. От него пахло индийскими ароматическими палочками и кремом для лица «Эсте Лаудер».

Две манекенщицы-близняшки, смешливые и вертлявые. Им было по восемнадцать лет. Угловатые, как подростки, веснушчатые, безгрудые, одетые в одинаковые льняные шаровары – они с таким наслаждением вкушали собственную молодость и беззаботность, что мне хотелось беспричинно им улыбаться. Их смех был заразнее вирусного гриппа.

Женщина лет двадцати пяти с глубоким грудным голосом и тяжелым взглядом, которая воплощала собою все то, что мы с Мирой дружно ненавидим. У нее была фигура Мерилин Монро – тончайшая талия, тяжелый, вызывающе торчащий вперед бюст и широкий зад, которого она ничуть не стеснялась. Она была из молчунов и предпочитала загадочно улыбаться да сверлить окружающих задумчивым цепким взглядом. Сразу становилось понятно, что она здесь на правах красавицы – все мужчины норовили занять место рядом с нею или, по крайней мере, обратиться к ней с каким-нибудь вопросом. Ее имя было таким же манерным, как и она сама, – Лиана.

Сорокалетний атлет, который так гордился своими чудесно сохранившимися рельефами, что даже вечером предпочитал передвигаться по лагерю топлесс. Он представился как «Армен, генеральный директор кинокомпании». Из-под опущенных ресниц я лениво наблюдала за тем, как под бронзой его холеной кожи перекатываются железные мускулы.

Интересно, что чувствовала Мира, когда в первый раз увидела своего пресловутого Валерия? Ощущала ли она щекочущее покалывание во всех двадцати пальчиках?

Я всегда была неравнодушна к убийственному сочетанию мужественности и зрелости и все никак не могла понять, есть ли ему до меня какое-то дело. Иногда он перехватывал мой взгляд и улыбался, но не делал никаких попыток к тактическому сближению, несмотря на то что я одна занимала просторное бревно и приземлиться рядом со мною было проще простого.

Рослая блондинка скандинавского типа, на которую все смотрели с нескрываемым уважением, ловя каждое ее слово, даже если она рассказывала похабный анекдот. Все называли ее Шакти, и впоследствии мы узнали, что она была здесь кем-то вроде духовного лидера. Именно под ее руководством и проходили занятия медитацией. Сначала меня это удивило и даже немного задело – ведь Шакти на вид казалась моей ровесницей, и вот теперь выясняется, что она посвятила себя духовной работе и заслужила уважение масс, в то время как я сама пропустила молодость между пальцев, интересуясь исключительно обывательскими ценностями. Но потом выяснилось, что Шакти сорок один год, и я немного успокоилась. Ничего, до сорока мне еще долго, может быть, я тоже смогу стать чьим-нибудь духовным наставником. Например, Мириным, а то что-то в последнее время она лишилась большей части своего здравого смысла.

Тощенький малорослый блондин в очках с толстыми линзами и с клочковатой бороденкой. Мы с Мирой долго пересмеивались и не могли понять, как такое чудо могло затесаться в богемную компанию. Блондин был молчалив и даже не потрудился представиться. Мы узнали о том, кто он, намного позже, в Москве, – увидели его фотопортрет на обложке известного бизнес-издания. О, как я кусала локти, когда прочитала о том, что похожий на гибрид геолога и компьютерщика тип – чуть ли не олигарх, нефтяной магнат.

– А мы знали, что вы приедете, поэтому специально готовились, – улыбнулась Шакти. При этом глаза ее оставались холодными и серьезными, чувствовалась в них какая-то опасная глубина. Во всяком случае, мне отчего-то не хотелось встречаться с ней взглядом.

– Вы медиум? – вежливо поинтересовалась Мира.

Шакти расхохоталась:

– Не надо быть медиумом, если у тебя есть мобильный телефон и друг по имени Шурик.

– Он вас предупредил? – удивилась Мира. – Странно… Мы же не говорили ему, когда именно собираемся к вам нагрянуть и собираемся ли вообще… Мы даже не были уверены, найдем ли вас здесь.

– О, на этот счет не волнуйтесь. Здесь всегда кто-нибудь находится. Я сама живу здесь почти постоянно, восемь месяцев в году… А Шурик – отличный психолог. Он почти точно рассчитал, когда именно вы появитесь. Мол, возьмете несколько дней тайм-аута, а потом дернете к нам.

Я хмыкнула и решила, что на самом деле странного типа из Венеции и мою подругу связывали куда более глубокие и интересные отношения, нежели она пыталась представить.

– Он описал вас довольно точно, – Шакти смотрела на меня так, словно она была хирургом-убийцей, а я – предполагаемой жертвой ее садистских экспериментов, – во всяком случае, я издалека вас узнала. Что ж, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. У вас есть с собой палатки?