Читаем без скачивания Захватывающая страсть - Сьюзен Кросленд

Песочные волосы Эндрю последнее время стали казаться светлыми, почти белокурыми из-за проступавшей седины. Хорошо, что у него не темные волосы – Дейзи всегда очень грустно было смотреть на седые прядки в черных волосах. Причем не только потому, что это наводило на мысль о бренности всего земного, но и потому, что неприятно было видеть увядание былой красоты.

Сейчас, наблюдая за Эндрю, сидящим на другом конце стола, Дейзи прекрасно понимала, о чем он думает. Ему самому больно было вспоминать об ужасном конце пилота «Рейдера», а тут еще надо было постараться успокоить детей, не обманывая их. Эндрю и Дэнис оба полагали, что дети обладают врожденной способностью быстро забывать, отвлекаться от неприятных фактов и событий. Софи, однако, любила подолгу обдумывать все происходящее, а потом обсуждать это с родителями, особенно с Эндрю.

Раньше девочка была гораздо ближе к матери, но последние года два Софи сблизилась с отцом. Она любила беседовать с ним во время уик-эндов с таким видом, точно они были на равных. Дейзи это радовало: дети так мало видели отца, что она была рада каждому доказательству того, что у них хорошие отношения. Эндрю практически не виделся с детьми всю неделю. Даже если он пораньше приходил домой в будний день, то любил проводить редкие свободные часы вдвоем с Дейзи, а после обеда он почти всегда открывал ненавистные красные чемоданчики.

Однако по выходным они старались завтракать все вместе за семейным столом.

Иногда им удавалось даже вместе пообедать вечером, особенно когда Харвуды проводили уик-энд в Стоуни-фарм.

– В «Бастионе» пишут, что у него были сломаны плечи, – продолжала Софи.

Как ни старался Эндрю сдержаться, печаль и тревога все же отразились на секунду на его лице. Слава Богу, ни одна из газет не напечатала полное описание изуродованных останков, которые нашел пастух в горах.

– Когда маленький парашют вылетел через дыру в крыше самолета и раскрылся, пилота дернуло вверх с такой силой, что стропы сломали плечевые кости. – Эндрю говорил правду, хотя это была только половина правды. – Все это произошло за несколько секунд, Софи.

– Но ведь этого достаточно, чтобы он понял, па, – Софи невольно представляла на месте несчастного пилота своего отца. – В «Бастионе» написано, что у него остались двое детей.

– Да.

– Па, а ты мог что-нибудь предпринять, чтобы это прекратилось?

– Что же, например?

– В «Бастионе» пишут, что ты мог приостановить программу ES6 после первых двух самоубийств сотрудников «Стоктона».

– Софи, дорогая, хватит все время повторять: «Бастион», «Бастион», – вмешалась в разговор Дейзи. – Я работала когда-то в «Бастионе». Сейчас там тот же главный редактор, что и тогда. Он вовсе не Господь Бог. Половина того, что пишет его газета, написано только для того, чтобы посеять вражду среди политиков.

– Твой «Бастион» – не Евангелие, Софи, – вставил Мэтти. Он тоже желал принимать участие в разговоре на равных с сестрой. Наблюдая за сыном, Дейзи часто представляла себе, каким был в детстве Эндрю. Те же карие глаза, коренастая фигура, красивые руки, которые он складывал иногда на груди точно так же, как отец. В будуаре леди Харвуд в Лонг-Грин висели в рамках фотографии всех трех сыновей. Дейзи и Софи очень любили рассматривать их, и, глядя на фотографию отца, Софи часто говорила:

– Тебе не кажется, мама, что Мэтти очень похож на папу в детстве?

И еще, когда они были в будуаре одни, девочка часто спрашивала мать:

– Как ты думаешь, бабушке удалось пережить смерть дяди Дональда?

Дейзи обычно отвечала, что бабушка свыклась постепенно с этой мыслью.

Иногда Софи просила снова рассказать ей, как умер дядя Дональд.

Дейзи снова повторяла рассказ, каждый раз добавляя в конце:

– Твоему папе до сих пор больно об этом вспоминать, поэтому он не любит разговаривать на эту тему.

– Я знаю, – всегда отвечала Софи. Девочке было немного обидно, что мать всякий раз напоминала ей, как себя вести.

Сама Софи, в свою очередь, была очень похожа на Дейзи. Эндрю иногда изумленно глядел на дочь, пораженный этим сходством. Те же ясные серые глаза, мелкие веснушки, живое лицо и большой, чувственный рот. Иногда Эндрю чувствовал такой прилив любви к дочери, что начинал опасаться, нет ли в этом чего-то нездорового. Вьющиеся волосы Софи были немного светлее, чем у Дейзи, – цвета топленого молока. Софи ненавидела свои кудряшки – ей хотелось иметь нормальные прямые волосы.

– Но разве ты не мог сделать так, чтобы этому несчастному никогда не пришлось испытывать самолет, па?

– У меня не было для этого оснований, Софи. Те двое, которые погибли раньше, работали совсем в других отделах «Стоктона». Они не имели никакого отношения к программе ES6.

– А что ты думаешь теперь? Тебе не кажется, что те два случая вовсе не были самоубийствами?

– Все, кто проводил расследование, единодушно утверждают, что это именно так.

– Но как же может человек сам себя обезглавить?

Хороший вопрос. Эндрю всегда казалось, что смерть инженера не похожа на самоубийство, несмотря на заключение следователей из Специального отдела. Уж слишком необычный способ покончить жизнь самоубийством – привязать проволоку между двумя деревьями и направить на нее машину с открытым верхом, стоя на сиденье. Эндрю всегда сомневался, что это возможно.

– Я смотрю, ты внимательно прочитала статью в «Бастионе», Софи. Что ж, этот человек вполне мог обезглавить себя именно таким способом. Хотя это действительно очень необычно.

– А что если кто-то сначала стукнул его по голове, а потом приподнял над сиденьем машины и выехал на проволоку? Ведь такое тоже может быть, па?

– В последний раз трачу свое время на то, чтобы приготовить семейный ланч, – укоризненно заметила Дейзи, кладя вилку и нож.

Эндрю печально улыбнулся.

– Следователи Специального отдела рассматривали такую возможность, Софи. И решили, что это маловероятно. Скорее всего инженер ухитрился проделать все это сам.

Все четверо промолчали, но каждый подумал про себя, что существуют гораздо более простые способы свести счеты с жизнью.

– А тот научный сотрудник, па? Откуда эти люди из Специального отдела знают, что он сам направил машину в реку?

– Они не знают этого, Мэтти. Просто не смогли найти доказательств другой версии. Жена человека рассказала, что в последнее время он был взволнован и подавлен.

– Я бы тоже была взволнована и подавлена, если бы кто-нибудь меня преследовал, па.

– И я тоже, Софи. Но жена этого бедняги сказала, что он не уточнял, чем и как взволнован. Только говорил, что это имеет отношение к его работе. В таком случае у меня есть предостаточно оснований переживать по поводу моей службы. Может, я буду переживать настолько сильно, что завтра завезу вас с мамой домой, а сам поеду топиться в Темзе.