Читаем без скачивания Изабелла Прекрасная - Маргарет Барнс

И поймала себя на мысли, что старается простыми словами выразить свои чувства, как волнующаяся неопытная девчонка.

— Король не может ожидать от меня ничего иного, когда наследие Гилберта было поделено на моем пороге между двумя людьми, которые ненавидят меня более всего на свете.

Он источал ненависть к ее супругу, которая словно полыхала в ее покоях, и он не делал никаких усилий, чтобы скрыть ее. Казалось, он воспринимал ее партнерство как нечто должное. Она не стала протестовать, но подошла ближе и уселась в нише окна.

— Де Одли, супруг другой племянницы де Клер, мне кажется, не станет досаждать вам! — заметила она, как бы разбирая тактическую позицию, которая касалась лично ее. — В любом случае, вы не протестовали, когда Гавестон владел землями Маргарет.

— Гавестон не рвался к политической власти. Его соблазнял блеск приобретений, чтобы он мог наслаждаться жизнью. Но вы более других должны понимать, что Хьюго Деспенсер — один из самых амбициозных людей в Англии. Это мои земли, мои замки, с помощью которых он собирается карабкаться к власти.

Мортимер приблизился к ней и поставил ногу на край ниши. Он стучал кулаком по камню, чтобы подчеркнуть силу своих слов.

Но он стоял совершенно спокойно, что подчеркивало его твердость. Хотя он многого достиг в жизни, но берег движения, как и слова.

— По всему Уэльсу они, как кровопийцы, высосали все доходы Мортимеров до последнего. Мы управляли нашими поместьями, а взамен охраняли границы. Я бы мог учинить волнения, когда Роберт Брюс и Черный Дуглас боролись с Эдуардом в Шотландии. И мы всегда сохраняли верность Англии. Но сейчас…

— Пемброку тоже не по душе перераспределение земель!

Мортимер резко рассмеялся:

— Пемброк выступит со мной и сыном Херфорда и Беркли, чей замок охраняет долину Северн. Но неужели вы думаете, я допущу, чтобы это случилось?

— Все говорят, что вы умеете удерживать то, что принадлежит вам.

— Если король спровоцирует меня, я покажу ему, как отбирают то, что принадлежит ему.

Он не двигался и не касался ее, но его глаза так смело смотрели в ее глаза, что она понимала: он рассуждает не только о королевстве Эдуарда.

Она встала и в упор взглянула на него. Она старалась сделать это, не теряя достоинства.

— Вы забыли, милорд, что король Эдуард — мой супруг!

— Так ли это?

При виде его презрительной усмешки Изабелла покрылась холодным потом, ибо знала, что он скажет дальше.

— Или, может быть, он — просто любовник Хьюго Деспенсера?

— Как вы смеете? — воскликнула Изабелла.

Она подняла руку и сильно ударила его по щеке, отвесив звонкую пощечину. Но он лишь пожал плечами, словно стряхивая с себя ее ярость, как собака стряхивает капли воды со шкуры.

— Спросите Пемброка. Спросите вашего шталмейстера, который так предан вам. Спросите любого!

— Почему мне нужно спрашивать их или вас? Я прожила в любви с Эдуардом немало лет и родила ему детей. Я давно все знаю!

— Он так много времени проводит далеко от вас в последнее время, — напомнил он ей. В его голосе прозвучало какое-то невыносимое чувство жалости к ней.

— И что теперь все говорят? Опять о короле и его любовнике?

Увы, сейчас ей было совершенно невыносимо слышать сплетни, узнавать, как хихикали соглядатаи во дворцах и простолюдины в грязных тавернах. Ее все страшно оскорбляло… Роджер Мортимер не ответил ей, он с восхищением наблюдал за тем, как королева срывала королевский подарок к Рождеству — ожерелье со своей шеи. Она просто задыхалась от ярости, потому что не могла признаться, что уже не любит короля, и ее не волнует, с кем он проводит время.

— Как же вы хороши в гневе, Изабелла! — сказал он после паузы. — Когда я буду разрушать Глеморганшир, я буду делать это и ради вас. И получу от этого огромное удовольствие!

Он говорил так, как будто они были ровней. В шоке она забыла свой гнев:

— Почему вы мне рассказываете о своих планах? — спросила она напрямик.

— Разве я не повторял вам неоднократно, что мы — партнеры по жизни?

— Но почему вы доверяете мне? Откуда вам известно, что я не стану предупреждать короля, как предупредила вас совсем недавно?

Она посмотрела на него, и ей стало неловко из-за того, что у него на щеке алело пятно от ее пощечины. Оно было заметно даже на его задубелой коже. Когда он шагнул к ней, она не стала останавливать его. Он крепко прижал ее к своему телу, так что она ощутила мощное биение его сердца. Он наклонился и с силой впился в ее маленький ротик. Это был долгий поцелуй обладания и капитуляции. Когда он перестал ее целовать, они оба поняли, что она никогда не оттолкнет Мортимера.

— Именно поэтому, — ответил он.

Она тяжело опустилась на стоящий рядом стул. Изабелла не могла бы сказать сейчас, любила она его или ненавидела? Но в то мгновение это было неважно Он волновал ее так, как ни один мужчина! Он воспламенил ее чувства! В его крепких объятиях ее покинула воля к сопротивлению, коей она всегда так гордилась. Впервые в своей жизни она встретила мужчину, который мог командовать ею.

— Женщина, подобная вам, не предназначена для полубрака, — обронил он. Он был таким нежным, но владел собой гораздо лучше Изабеллы.

Когда они осознали, как много значат друг для друга, даже то, что он сказал о Деспенсере, не имело уже никакого значения. Изабелла понимала, что сейчас он покинет ее, и думала только о том, что касалось ее лично, даже в безделице.

— Я тоже в долгу перед вами, Роджер! Но, в отличие от вас, гордого уэльсца, я радуюсь этому, — промолвила она, улыбаясь и откидывая назад локон волос, который выбился из-под ее замысловатого головного убора. — Я не успела поблагодарить вас за так пригодившиеся нам повозки с провизией.

Он засмеялся и пожал плечами. Он был так великолепен в этот момент!

— Я видел английских женщин в Лэдлоу, которые смогли выбраться к родственникам за границу. Они все были изможденные и серые от голода, и в груди у них не было молока, чтобы кормить младенцев. Мне не хотелось, чтобы ваша красота увяла так же, как у них!

Изабелла даже вздохнула от удовольствия.

— Вы вспоминали обо мне? Я все еще красива?

— У вас есть зеркало, тщеславная вы женщина!

— Зеркала лгут. Женщина может обладать совершенными чертами лица, но быть лишена шарма, который порой есть у простушки! Зеркало женщины — глаза мужчины.

— Тогда посмотритесь в мои глаза.

Он поднял ее со стула и снова прижал к себе. Но он был опытным обольстителем и не стал целовать ее. И она могла пока удовлетворить любовный голод только тем, что старалась запомнить каждую черту его лица, каждую морщинку, которую оставила у него на лице трудная жизнь. Густые рыжеватые брови, шрам на левой щеке, широкий и чувственный рот…