Читаем без скачивания Большой внешний мир - Олег Александрович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От таких страшных слов Мила опять громогласно разрыдалась. Юрий глянул в сторону «обезьянника». Ваня слезы сдержал, но бросил в ответ такой суровый взгляд, что Юрий и без всяких слов почувствовал себя полным бакланом.
— Если Иван Сергеевич и Милана Спартаковна, — как ни в чём не бывало продолжил майор Ермолаев, — проявят благоразумие, то через два-три дня окажутся в «могильнике» Петропавловск-Камчатский. То есть, смогут сразу же поселиться в какой-нибудь базовой локации типа «Приморск» или «Мегаполис». Если же Иван Сергеевич и Милана Спартаковна проявят упрямство, то будет суд со всеми вытекающими последствиями. В конечном итоге они всё равно окажутся в «могильнике» Петропавловск-Камчатский, только недели на две позже и уже в пресловутом «Бункере» на километр-другой. Вы знаете, что это за «Бункер» такой?
— Знаю, — коротко ответил Юрий.
Рассказывать полицейскому, что Юрий не только знает, что это за «Бункер» такой, но и что успел там побывать, абсолютно не хочется.
— Но неужели всего лишь за попытку остановить Ваню социальный рейтинг Милы просядет меньше сотни баллов? — Юрий едва сдержался, чтобы не заорать во весь голос.
— Условный срок, не забывайте, — назидательно напомнил полицейский. — К тому же у них обоих плохая биография. Я вспомнил, как эти двое покупали у дилера наркотики.
— Какой ещё дилер? Какие ещё наркотики? — от удивления Юрий сел обратно на стул перед столом полицейского.
«Дилер», «наркотики» — эти слова весьма органично звучат в детективе, особенно в ретро-детективе. Но здесь и сейчас они выглядят как анахронизм. С таким же успехом майор Ермолаев мог обвинить Милу в церковной ереси. Типа Земля крутится вокруг Солнца, а не Солнце вокруг Земли, как уверяет святое учение Аристотеля.
Социальный рейтинг, поголовный безнал, тотальная слежка за всеми просто не оставили места для незаконной торговли наркотиками. Это раньше можно было купить за наличные рубли пакетик-другой дури у дилера в подворотне. Теперь же компьютеры тщательно подбивают баланс расходов и доходов всех без исключения граждан. Не получится даже провести торговлю наркотой под видом других товаров или услуг. Так налоговая всё равно заинтересуется, почему это некий гражданин постригается в парикмахерской дважды в неделю. Или почему этот же гражданин потребляет слишком много молока, хотя у него в медицинской карте чёрным по белому записана непереносимость лактозы? Как не крути, как не старайся, но нелегальную торговлю наркотой вычислят скорее рано, нежели поздно.
Похоже, полицейский без труда прочитал все эти мысли на лице Юрия, а потому сразу смягчился и пояснил:
— Ладно, признаю, перегнул палку, — майор Ермолаев виновато поднял руки перед собой. — Проще говоря, один придурок привёз откуда-то из Средней Азии большой пакет с анашой. Ещё с десяток придурков собрались у доморощенного дилера и весело провели время. Среди них оказались Иван Сергеевич и Милана Спартаковна. И ладно бы если эта сладкая парочка последовала примеру прочих: накурилась бы до дури и отрубилась бы на месте. Так нет же, — полицейский злобно хмыкнул, — их потянуло на подвиги.
О-о-о…! — майор Ермолаев театрально закатил глаза. — Это было самое громкое дело в нашем болоте. Иван Сергеевич и Милана Спартаковна угнали мотоцикл и принялись раскатывать на нём по городу под кайфом.
— Как раскатывать? — спросил Юрий. — Почему же первый же патруль ДПС их не остановил?
— А вот в этом весь прикол, — полицейский многозначительно поднял указательный палец, рассказ о злоключениях Вани и Милы доставляет ему явное удовольствие. — Пьяных мотоциклистов вычислили в момент. Даже раньше, чем хозяин мотоцикла заметил пропажу и подал заявление. На первое же удобное для перехвата место выдвинулся патруль ДПС. Только Иван Сергеевич и Милана Спартаковна проигнорировали требование полицейских остановиться, благополучно проскочили мимо них и… через десяток метров въехали в припаркованный на обочине «Аурус». Мотоцикл в хлам, машина в кузовной ремонт. Почему, собственно, на каждого из них и повесили больше полумиллиона рублей компенсации потерпевшим.
— Ну а если я…? — начал было Юрий.
— Даже если вы отзовёте заявление, — вежливо перебил майор Ермолаев, — то спасти Милану Спартаковну от «Благодатного мира» всё равно не сможете. Поверьте моему опыту, уже завтра Милану Спартаковну с треском выгонят из ресторана «Торпеда». И всё будет, смею вас заверить, строго по закону. Во-первых, — полицейский демонстративно загнул мизинец на правой руке, — она покинула рабочее место в разгар дня. Во-вторых, она унесла не самое дешёвое имущество клиента. А в-третьих, вряд ли она была образцово-показательной официанткой. Таких как она нанимают исключительно благодаря модельной внешности. Так что начальство «Торпеды» с лёгким сердцем укажет ей на дверь.
— Но так она же…, — начал было опять Юрий.
— Станет безработной, — вежливо аж до тошноты перебил полицейский. — Увольнение по статье сильно подрежет и без того хилый социальный рейтинг. Эта же статья не позволит Милане Спартаковне устроиться в другое заведение общепита. Тут никакая модельная внешность не поможет, нарушителей трудовой дисциплины нигде не любят. Так что придётся Милане Спартаковне менять сферу деятельности, вновь проходить какие-нибудь курсы. А это всё время, время, время. Её социальный рейтинг такой временной нагрузки просто не выдержит.
Ладно, хватит, — полицейский резко сменил тон. — Я и так сболтнул вам гораздо больше, чем вам полагается знать. Если у вас с вопросами всё, то, Юрий Фёдорович, можете идти домой.
Вежливую фразу «вы можете идти домой» можно смело перевести иначе и всего одним словом — «проваливай». Юрий неторопливо поднялся со стула. Полицейский и в самом деле сказал лишку. Зато теперь понятно, как именно Мила умудрилась заработать уголовный срок и колоссальную компенсацию потерпевшим в половину ляма. Тут уж действительно без вариантов.
— Юра!!! — протяжный отчаянный вопль Миланы разлетелся по опорному пункту полиции. — Ну неужели ты просто так бросишь меня? Умоляю! Спаси меня! Я всё для тебя сделаю!
Вот оно знаменитое женское упрямство в действии, да ещё помноженное на страх и приправленное отчаяньем. Юрий остановился возле стальной решётки «обезьянника».
— Мила, мне жаль, — обоими руками Юрий обхватил холодные прутья решётки. — Мне действительно жаль, что оно всё вот так вышло. Но я не для того долгие двенадцать лет тух в Верхнеянске. Не для того десять лет грыз гранит науки, а потом ещё два года вкалывал как каторжник на галере, чтобы в реальности в твоём лице обрести непосильную обузу.
Я хочу жить! — Юрий резко повысил голос. — Жить и наслаждаться жизнью. А не
