Читаем без скачивания Лестница Ламарка - Татьяна Алферова

– Хватит на сегодня прогулок. Пойдем домой.

Мы купили два литра местного вина и устроились в комнатке с видом на соседний участок. Сквозь плети винограда, безжалостно растрепанные, виднелась хорошенькая терраса, предусмотрительно снабженная односкатной крышей из шифера помимо естественной из резных листьев и некрупных гроздьев. Там за чаем коротали время две женщины, такие же "курортницы". Они нарезали ломтиками желтые яблоки и опускали, как лимон, в чашку. Мы не выпили даже половины своего вина, как я устремилась к новому знакомству, так захотелось попробовать чая с яблоком. Марина не воспрепятствовала, невозможно остановить шаровую молнию. Да и закрытая терраса куда лучше душной унылой комнатушки с двумя кроватями и гвоздиками вместо вешалки.

Женщины встретили нас довольно сдержанно, но от вина не отказались, и вскоре их радушие возросло. Ветер понемногу стихал, дождь поливал крышу без прежнего остервенения. Но на улицу выбираться уже не хотелось – вот она улица, руку протяни, разбери мокрые, слегка колючие плети, и ты в Алупке.

Марина, заядлая картежница, предложила расписать партию в "кинга", на юге положено играть в карты, так же как загорать, купаться или есть шашлыки по вечерам. Женщины, оказавшиеся учительницами, отказались. Они не умели. Одно из отличий гуманитарного образования от технического именно в умении расписать "кинга" и "тыщу", когда встречаются поскучать дамы, или преферанс в мужском варианте.

– Разве в подкидного? – спросила Тамара Сергеевна, хрупкая властная блондинка возраста, именуемого неопределенным.

– Может, чем-нибудь еще займемся, – робко возразила другая, Алина Александровна. Рядом с подругой она выглядела нерешительным подростком, хотя была старше и крупнее. Но доверчивые, широко распахнутые голубые глаза, старомодная коса, уложенная на затылке, манера слегка приоткрывать рот и наклонять голову к плечу заставляли забыть, что перед вами пятидесятилетняя женщина. Да и в русых ее волосах не видно было седины, хотя не похоже, чтобы она их красила. Я сразу предположила, что она преподавательница начальных классов и ошиблась. Алина вела биологию.

Ну, что касается провести время, я всегда знаю, как обмануть его к общему удовольствию.

– Давайте рассказывать истории. Можно не про себя. Что на юге положено кроме купания, карт и шашлыков? Правильно, курортные романы. Припомним минувшие дни. Сегодня-то нам пляж нам не светит. Кто первый?

Тамара Сергеевна тряхнула кудрявой гривкой:

– А что, я расскажу. В первый год после окончания института я приехала в Сочи. Буквально сразу же на пляже со мной познакомился Сережа. Подошел, поговорил ни о чем и пригласил вечером на шашлыки. Будет брат со своей девушкой, пообещал он. Позже я узнала, что с той девушкой познакомились в тот же день таким же образом. Мы поехали на машине в горы. Помню чудесный персиковый сад, пожилых женщин, наверное, родственниц. Я ничего не боялась, хотя вовсю наслушалась историй о женщинах, которых увезли на машине, и дальше – известно что. Пошел дождь, как сейчас, и мы стояли под навесом, я и Сережа позади. Мне вдруг ужасно захотелось, чтобы он обнял меня, я даже почувствовала его руки у себя на плечах. Дождь быстро кончился, мы отправились обратно, вышли у кипарисовой рощи – погулять. Брат с подругой исчезли, мы долго бродили, Сережа мне не нравился в общем-то. Вдруг натолкнулись на пропавших, они лежали в мокрой траве на опушке. Сережа разозлился, и я уступила ему, в машине на заднем сиденье, не знаю почему. Он поделился после, что не верил в то, что я соглашусь. Но нам было хорошо весь месяц. Да, к чему я рассказываю: тогда, под навесом, пока шел дождь, ему тоже очень хотелось обнять меня, он сам признался.

– И все? – спросила Марина. – А где же любовь?

– Любовь? – переспросила Тамара Сергеевна. – Она была в тот момент, пока мы смотрели на дождь, пока были близки без объятий. Все остальное, конечно, ничего не значит.

– Маловато, – признала я.

– Разве? А ведь я уже знала, пока он стоял за моей спиной, как пахнет его кожа, какие у него губы, что за слова он говорит после любви. И он, он тоже все знал про меня. Только недолго. А после – после действительно ничего.

– В Болгарии, – приступила Марина, не дождавшись продолжения, – я познакомилась на пляже с мальчиком. Он оказался официантом и обслуживал нашу туристическую группу. Я долго водила его за нос, и он прислал мне как-то на завтрак стручок горького перца. Мне стало смешно, и я согласилась, от смеха. Мы любили друг друга на пустом пляже, а за спиной горели огни высоких отелей, гремела музыка. Он был такой нежный и молоденький, он хотел, чтобы я вышла за него замуж. Я все смеялась, мальчишка годился мне в сыновья. Я еще сказала, что у него таких романов по пятнадцать за лето. Он горячо возражал, служащим запрещено "общаться" с туристками, если хозяин отеля узнает, сразу же уволит. Ничем другим он не запомнился мне, но стоило вернуться домой, к мужу и детям, как маленький болгарин стал мне сниться. Не так чтобы часто, но постоянно. Первое время он звонил, я сдуру дала номер телефона, но муж постоянно оказывался рядом, и я просто вешала трубку. Нет, почему первое время, чуть не год звонил. А когда перестал сниться, я поняла, что состарилась.

Марина выдержала паузу и добавила:

– Смешно? – улыбнулась. Не смешно.

Истории у нас получались короткие и маловысокохудожественные. Ко всему еще и грустные.

– Неужели никто не знает истории с продолжением и хорошим концом, – прошептала Алина Александровна и затихла. Совсем близко гортанно закричала коричневая птица, похожая на голубку, но легкая и поджарая.

Я вызвалась заполнить пробел:

– Мы тоже ездили на юг с подругами. И четыре из пяти вышли замуж тогда. Одна из подруг бегала на свидания по ночам и поломала хозяйский лавровый куст. Хозяйка, которую мы считали настоящей ведьмой, она здорово гадала на кофейной гуще, еще сказала мне: "Мне не жаль куста. Но помяни мое слово, он на ней не женится. Если девушка так себя ведет…" Мы припомнили это на их свадьбе.

– Ну и как они живут? – заинтересовалась Тамара Сергеевна, и я помрачнела.

– Моя подруга погибла через два года, ее сбила машина. Он, конечно, снова женился, но очень-очень нескоро.

– Веселенькие истории у нас складываются, – подытожила Марина. – Плохой жанр выбрали. Может, придумаем что-нибудь другое? Все высказались?

– Алина Александровна, вы решили отмолчаться, – я видела, что Алине хочется поведать свою историю, но что-то сдерживало ее. Наконец, когда третья бутылка домашнего вина почти опустела, Алина заговорила.

– Хорошо, расскажу. Сразу предупреждаю, вы мне не поверите, решите, что выдумываю, выдаю желаемое за действительное, ну да все равно.

Учительницы подчас выражают мысли расхожими фразами. Будем надеяться, что на занимательности сюжета это не отразится.

– У меня тоже случился курортный, то есть, как вы определили, пляжный роман. Он не имел продолжения, скажу сразу, да и невозможно было продолжение, но тот случай изменил всю мою жизнь. Я так и не вышла замуж. Как можно полюбить обычного мужчину после дельфина? Подождите смеяться. Я ведь даже не начала рассказа. Кто из нас в детстве не верил в иные цивилизации? У каждой они были своими. Я верила в морской народ, верила, что дельфины так же разумны, как люди, но достигли большего в своем развитии, смогли отказаться от материальных благ.

Ох уж эти учительницы! Неужели постоянное общение с подростками позволяет им всю жизнь прожить, не сходя с позиций романтизма?

Алина нервно наполнила стакан и выпила, не дожидаясь нас. Голос ее, несколько скрипучий, чудесным образом изменился, обрел глубину и прозрачность, заиграл обертонами, наполнил терраску запахом соли и водорослей.

– В то лето я отправилась со школьными подругами в их спортивный лагерь, располагавшийся в Дагомысе. Путевка мне досталась по знакомству. Спортивный лагерь только назывался так, на самом деле домик на четверых, трехразовое питание и никаких зарядок, спортивных состязаний и прочего, чего бы я не вынесла. Спорта как такового я не принимала. И плавала-то хоть с удовольствием, но вне всяких стилей, по-лягушачьи. В первый же день, едва приехав и разместившись с подругами на базе, то есть запихнув, не разбирая, чемоданы с вещами под кровать, мы отправились на пляж. Вечерело, но жара стояла несусветная, футболки промокли от пота, волосы после поезда слиплись, ноги гудели, общее ощущение нечистоты погнало нас к морю освежиться. Какое же это было блаженство – окунуться в ласковую воду и смыть дорожную грязь. Багровое солнце тоже погрузилось в воду наполовину, народу на пляже было мало, все казалось несколько нереальным, а в довершение волшебного пейзажа там, почти у самого солнца, из моря показались выгнутые черные спины. Кто-то сказал: "Дельфины". Я забыла о подругах, отличных пловчихах, между прочим, и поплыла, поплыла прочь от берега к солнцу, дельфинам. Мне казалось, я могу плыть бесконечно, могу догнать дельфинов и нырять, как они, прямо под край раскаленного светила. Вот если бы какой-нибудь дельфин подплыл ближе, мы могли бы подружиться; я опьянела от жары и морской воды. А берег тем временем удалялся. Когда я обнаружила, что берег едва различим и никого из подруг нет рядом, то испугалась, захлопала руками по воде, хлебнула воды, что называлось "хватить огурца", закрыла глаза и приготовилась утонуть. Волны, уже не ласковые, накрывали меня и гудели в ушах, когда я услышала, внутри себя: "Не бойся". Я только сильнее зажмурилась, страшась увидеть мутную зеленую плоть моря, но почувствовала, что кто-то толкает меня снизу. Вдохнула, ожидая, что вода хлынет в нетренированные легкие, – как вкусен оказался воздух. Я открыла глаза и обнаружила рядом с собой молодого мужчину. Он улыбался мне, загорелый дочерна, с круглыми черными глазами и блестевшими волосами, облепившими безукоризненной формы череп. Мне показалось, что он сказал: "Держись за мое плечо". Паника отступила. Он плыл, легко рассекая воду, я вытянулась, уцепившись за скользкое гладкое плечо, такое гладкое, что не чувствовалась работа мышц, и, к собственному изумлению, расслабилась. Когда до берега оставалось всего ничего, но дна еще не было, он нырнул и исчез. Подруги поругали меня, но не сильно, в то время никто не волновался друг за друга по-настоящему, ничего же не могло с нами случиться страшного, это очевидно. Мы отправились в домик ночевать. Что-то еще происходило, шашлычная, южная внезапная темнота, какие-то мальчишки, костер на берегу, поцелуи на соседних кроватях – я не помню ничего толком. Я думаю о своем спасителе и надеюсь встретить его наутро на пляже. Утром пришли вчерашние мальчишки, болтали и играли в карты с подругами. Его не было.